Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Талантливый мистер Рипли - Хайсмит Патриция - Страница 19


19
Изменить размер шрифта:

Глава 11

Том словно на крыльях перемахнул через террасу и вбежал в мастерскую Дикки.

– Хочешь поехать в Париж в гробу?

– Что-о-о? – Дикки оторвал глаза от очередной акварели.

– Я договорился с одним итальянцем у Джорджо. Мы отправимся из Триеста, поедем в гробах в багажном вагоне в сопровождении нескольких французов. И получим по сто тысяч лир на брата. По-моему, это связано с наркотиками.

– Наркотики в гробах? Разве этот трюк еще не устарел?

– Мы говорили по-итальянски, так что я не все понял. Но он сказал, что там будет три гроба и, возможно, третий с настоящим покойником. В него же они спрячут наркотики. Как бы там ни было, а мы в выигрыше: доберемся до Парижа, да еще обогатим свой жизненный опыт. – Том стал вынимать из карманов пачки «Лаки страйк», которые купил для Дикки у уличного торговца. – Что скажешь?

– Считаю, что это грандиозная затея. Не каждому так повезет – прокатиться в Париж в гробу!

На лице Дикки появилась странная усмешка, будто он морочит голову Тому, прикидываясь, что вроде бы клюнул на это предложение, тогда как на самом деле и не думает его реализовывать.

– Я серьезно, – сказал Том. – Он вправду искал двух парией, которые согласились бы ему помочь. В гробах якобы находятся тела французов, убитых в Индокитае. Сопровождающие французы – это якобы родственники одного из них или, возможно, всех троих.

Он не совсем точно передал объяснения того итальянца, но все же достаточно похоже. И ведь двести тысяч лир – это больше трехсот долларов, масса денег на гульбу в Париже. А Дикки, когда речь заходила о Париже, все время увиливал от прямого ответа.

Дикки внимательно посмотрел на него, вынул изо рта кривой бычок, оставшийся от итальянской сигареты, которую курил, и открыл пачку «Лаки страйк».

– Может, тот парень, с которым ты говорил, сам накачался наркотиками?

– Ты в последние время такой осторожный, аж противно, – рассмеялся Том. – Куда девалась твоя решительность? Похоже, просто мне не веришь. Пошли, покажу того человека. Он ждет меня у Джордже. Его зовут Карло.

Дикки не двинулся с места.

– Тот, кто предлагает такую работенку, никогда не станет раскрывать все карты. Возможно, им и в самом деле нужно отправить парочку бандюг из Триеста в Париж, но я не понимаю зачем.

– Хочешь, пойдем вместе, поговорим с ним. Если ты мне не веришь, хоть поглядишь на него.

– Само собой. – Дикки вдруг встал. – Я даже считаю это своим долгом, раз мне предлагают сто тысяч лир.

Прежде чем выйти из мастерской вслед за Томом, Дикки закрыл томик стихов, лежавший переплетом вверх на кушетке. У Мардж было много стихотворных сборников. В последнее время Дикки пристрастился к их чтению.

Тот человек сидел за столиком в углу бара Джордже, там же, где его оставил Том. Том улыбнулся и кивнул:

– Привет, Карло! Posso sedermi? [7]

– Si, si [8], – ответил итальянец, указав на стулья вокруг столика.

– Это мой приятель, – старательно выговорил Том по-итальянски. – Он хочет знать, с работой все в порядке? Все точно насчет этой поездки по железной дороге?

Том наблюдал, как итальянец смерил взглядом Дикки с головы до ног, и молниеносно раскусил его. Это было просто поразительно: темные, жесткие, как мозоли, глаза итальянца не выразили ничего, кроме вежливого интереса, но за долю секунды он, казалось, сумел вобрать в себя оценить подозрительное, несмотря на легкую улыбку, выражение лица Дикки, его загар, какой можно приобрести, лишь лежа месяцами на пляже, его поношенные тряпки итальянского производства и американские кольца.

Улыбка раздвинула бесцветные вялые губы итальянца, и он глянул на Тома.

– Allora? [9] – поторопил с ответом сгоравший от нетерпения Том.

Итальянец поднял рюмку сладкого мартини и выпил.

– С работой-то все точно. Только, думаю, твой дружок для нее не годится.

Том посмотрел на Дикки. Тот наблюдал за итальянцем настороженно, с тою же неопределенной улыбкой, которая вдруг показалась Тому презрительной.

– Ну ладно. По крайней мере, ты убедился, что я тебе не соврал, – сказал Том.

Дикки хмыкнул, все еще уставившись на незнакомца, как будто перед ним было вызывавшее любопытство животное, которое он мог бы и убить, если б принял такое решение.

Дикки мог свободно поговорить с Карло по-итальянски, но не произнес ни слова. Три недели назад, подумал Том, Дикки подхватил бы эту идею. Он бы не сидел тут словно провокатор или полицейский сыщик в ожидании подкрепления, чтобы арестовать Карло.

– Ну, – сказал наконец Том, – так ты мне веришь?

Дикки глянул на него:

– Насчет работы? Почем мне знать?

Том выжидательно посмотрел на итальянца.

Тот пожал плечами.

– По-моему, говорить больше не о чем, – сказал он по-итальянски.

– Не о чем, – согласился Том.

Его трясло от ярости. Черт бы побрал этого Дикки! А тот переводил взгляд с грязных ногтей итальянца на грязный воротник его рубашки, на темное некрасивое лицо, свежевыбритое, по давно не мытое: места, где только что была щетина, гораздо светлее, чем кожа над и под ними. Но в темных, холодно-благожелательных глазах итальянца было больше силы, чем в глазах Дикки. А Том, наглухо запертый в самом себе, не сумел бы выразить того, что хочет, по-итальянски, хотя ему было что сказать и Дикки и Карло.

– Niente, grazie [10], Берто, – спокойно сказал Дикки официанту, который подошел принять заказ. Он посмотрел на Тома: – Пошли?

Том вскочил так резко, что его стул опрокинулся. Он поднял его и кивком попрощался с итальянцем. Чувствуя себя обязанным извиниться перед ним, он был не в состоянии произнести даже обычные слова прощания. Итальянец тоже кивнул и улыбнулся. Следом за Дикки, за его длинными ногами в белых брюках, Том вышел из бара. На улице Том сказал:

– Я хотел, чтобы ты, по крайней мере, убедился: я тебе не врал. Надеюсь, убедился.

– Правильно, ты мне не врал, – сказал Дикки улыбаясь. – Скажи, что с тобой случилось?

– Нет, это ты скажи, что с тобой случилось, – набросился на него Том.

– Этот человек – проходимец. Ты это хотел от меня услышать? Ну вот, пожалуйста!

– И ты считаешь это достаточным, чтобы задирать перед ним нос? Что плохого он сделал лично тебе?

– А по-твоему, я должен ему в ножки поклониться? Я навидался всяких проходимцев. Этот городок кишмя кишит ими. – Дикки нахмурил свои светлые брови. – Нет, ты скажи, черт побери, что с тобой случилось? Ты хочешь принять это дурацкое предложение? Успеха тебе!

– Теперь уж не смогу, даже если б захотел. Ты все испортил.

Дикки остановился посреди дороги, посмотрел на Тома. Они спорили так громко, что редкие прохожие оглядывались на них.

– Получилось бы забавное приключение, – сказал Том, – по ты предпочел посмотреть с другой стороны. Месяц назад, когда мы ездили в Рим, ты сам считал что-то в этом роде забавным приключением.

– Ой, нет. – Дикки покачал головой. – Ты что-то путаешь.

Для Тома было мучительным и крушение его планов, II неспособность выразить свои мысли и чувства. Мучительно было и то, что на них оглядывались. Том заставил себя продолжить путь. Сначала шел напряженными мелкими шажками, пока не удостоверился, что Дикки идет вместе с ним. Лицо у Дикки было озадаченное и недоумевающее, а озадачен он был его, Тома, отношением к происшедшему. Том жаждал объясниться, жаждал пробиться к сознанию Дикки так, чтобы тот понял его и они снова стали бы чувствовать одинаково. Месяц назад они с Дикки чувствовали одинаково.

– Ты все испортил, – повторил Том. – Незачем было вести себя так. Этот парень не сделал тебе ничего плохого.

– По виду он настоящий проходимец, – возразил Дикки. – Если он тебе так нравится, ради бога, вернись к нему! Ты вовсе не обязан поступать так, как поступаю я.

вернуться

7

Можно я сяду? (ит.)

вернуться

8

Да, да (ит.).

вернуться

9

Ну? (ит.)

вернуться

10

Ничего не надо, спасибо (ит.).