Приключения гоблина - Хайнс Джим К. - Страница 9

– Так что же вы ищете?

Он искренне надеялся услышать в ответ «золото» или «сокровища» и в то же время понимал, насколько мала вероятность такого ответа. А ведь насколько проще было бы отыскать самые обыкновенные сокровища! Джиг знал местечко поблизости, где один гоблин прятал свою коллекцию монет, а уж по туннелям их понатыкано еще больше. Из всех приключенцев, проникавших в гору, большинство довольствовалось сокровищами, оставленными их павшими предшественниками. Может, предложить им прогуляться к нескольким тайникам, они его и отпустят?

Но, к сожалению, встречались и такие, кто приходил не за сокровищами. Что там Бариус говорил о Жезле? У Джига появилось очень неприятное ощущение, будто он знает, за чем они явились.

Тоном столь почтительным, что гоблин не сразу узнал его голос, принц произнес:

– Мы ищем Жезл Творения.

Джиг вздохнул:

– Так я и думал.

ГЛАВА 3

ИСТОРИЯ И ГАРМОНИЯ

– Жезл творения, – повторил он. Каждый гоблин знал о нем, но ни один гоблин ничего не знал про него. Или, скорее, все знали только три вещи. Первое: Жезл являлся древним могущественным магическим инструментом. Второе: он спрятан в этой горе многие века назад в целях безопасности. И, наконец, третье: пытаться стащить его – замысловатый, но верный способ самоубийства.

– Ты наверняка слышал песню. – Дарнак пытался набросать на карте проекцию потолка.

Отложив свиток и перо, он откашлялся, глотнул из бурдюка и запел низким, рокочущим голосом:

– Дарнак, прекрати! – воскликнул Бариус, заглушая пение. – Что за чушь гномячью ты несешь?!

– Это оскверняет самую память волшебника Эллнорейна, – добавил Рислинд.

Джиг моргнул. Сказать по правде, он с нетерпением ждал следующей строфы. Надо непременно попросить Дарнака допеть песню позже, когда людей не будет поблизости. Гоблинам такая песня понравится. При условии, если ему когда-нибудь представится возможность поделиться ею с сородичами.

– Позвольте мне, – произнес Бариус.

Голос его звучал чисто и безупречно – серебряный колокол по сравнению с охотничьим рогом Дарнака:

Бариус позволил голосу постепенно замереть на последней ноте и прикрыл глаза, словно ошеломленный красотой собственного пения. Рислинд немедленно влез, разрушив все очарование.

– Прежде всего, как тебе скажет любая книга, богов-чародеев было двенадцать, а не девять. Ты путаешь Эллнорейна с совершенно другой историей. Кроме того, последняя строфа должна начинаться так: «Заклятье раздалось, их сила распалась, маги погибли в смрадном дыму».

– Чушь! – рявкнул Бариус. – «Заклятье раздалось»? Да какой бард посмеет вставить в песню такую неуклюжую рифму?

– Ну и ладно. Все же это не рвущий кишки стиль гномьей версии.

Джиг переводил взгляд с Бариуса на Дарнака, с Дарнака на Рислинда.

– То есть вы хотите сказать, что Эллнорейн был волшебником?

Все трое уставились на него.

– Ты что, не слышал мою песню? «Легенда об Эллнорейне» знаменита на весь мир. Наверняка даже вы в своем подземелье должны были слышать о великом маге, исцелявшем мир после войн богов.

Джиг не знал, какой ответ их устроит, и поэтому решил промолчать.

Бариус собирался продолжить, но Дарнак перебил:

– Суть в следующем. Эллнорейн был могущественным волшебником, но теперь он мертв. Перед уходом он заключил нехилый кусок могущества в свой посох.

– Жезл, – поправил Рислинд. – Барды говорят «посох», чтобы удобнее было рифмовать. Но это был жезл – около трех футов длиной, сделанный из простого дерева.

Дарнак закатил глаза.

– Стало быть, он заключил эту силу в Жезл. Жезл Творения. Сила в этой штуке представляла собой ту же магию, которой воспользовались боги, чтобы привести в мир драконов. Согласно легенде, Эллнорейн использовал ее для сотворения из ничего всей этой горы. Вытянул ее из земли за один день, вырезал в ней туннели. Он хотел защитить Жезл, когда его не станет. Боялся, что тот попадет в руки кому-нибудь другому, понимаешь? Один Землетворец знает, что и кто охраняет Жезл сегодня.

– Дракон, – сказал Джиг.

Пауза.

– Что… что ты сказал? – негромко переспросил Дарнак.

– Дракон, – подал голос Рислинд. – Какая ирония. Однако в выборе Эллнорейна присутствует определенная логика. Магия, использованная для сотворения драконьего племени, может также и уничтожить его. Кому, как ни дракону, важно уберечь Жезл?

Не все отреагировали на откровение Джига с холодной признательностью Рислинда. Риана недоверчиво уставилась на гоблина огромными глазами, а Дарнак негромко присвистнул.

– Мы знали, что столкнемся с довольно сильным противником, – заметил Бариус.

– Довольно сильным противником? – Гном возвел очи горе. – Парень, ты либо наделен величайшим даром недооценивать опасность, либо не имеешь ни малейшего представления о том, что говоришь. Тебе повезет, если твой драгоценный меч не сломается, словно прутик, о драконью чешую. Что до Рислинда, то он, может, и знает, как швыряться магией направо и налево, но дракон сам по себе магия. Метать в него заклинания – все равно что писать на лесной пожар. Без благословения Землетворца нам у подобной твари Жезл не спереть. Снова это имя.

– Землетворец тоже приключенец? – спросил Джиг.

Теперь настала очередь Дарнака вытаращиться на гоблина.

– Это шутка? Если да, то дурного вкуса.

– Силас Землетворец – его бог, – пояснила Риана.

– А он поможет тебе сразиться со Штраумом? – Поскольку ответа не прозвучало, Джиг счел нужным добавить: – Так зовут дракона.

Гном покачал головой.

– Землетворец ожидает, что каждый проявит себя сам. Он не станет вмешиваться в бой, даже когда шансы против нас.

– А-а. Ну, тогда, похоже, от него толку немного.

Джиг увидел, как Риана съежилась. Положив ладонь на рукоять дубины, Дарнак поинтересовался:

– Что ты знаешь о богах, гоблин?

Джиг уже собрался поделиться известными ему сведениями, но заметил, как эльфийка в ужасе затрясла головой, и смиренно произнес: