Когда мы встретимся вновь - Александер Виктория - Страница 4

– О нет, дорогие! Это не только мое наследство. Мы все трое будем им владеть, поделим его между собой. Оно наше!

– Наше? – чуть не задохнулась Кларисса.

– Я не совсем понимаю. Почему я в завещании? – Памела нахмурилась. – Я почти совсем не знала тетю Элизабет. Насколько я помню, она совсем не одобряла брак моей матери.

– Не забывай, что в этом мире есть очень много такого, чего не одобряла Элизабет. Несмотря на богатство и престиж Эффингтонов и то, что твой дядя стал главой клана и герцогом Роксборо, она не жаловала вашу семью. Это все ее снобизм. – Тетушка пожала плечами. – Она не жаловала и меня, однако включила в завещание. Конечно, странно, но так оно и есть.

– Если вы позволите, леди Смайт-Уиндом... – Мистер Корби улыбнулся ей так, что всем стало понятно: это один из тех мужчин, которые не способны избежать тетушкиных чар. Даже в свои пятьдесят четыре года она привлекала и завораживала всех своим жизнелюбием.

– Дела леди Горем всегда вел старший в семье, и хотя я не имел никаких родственных контактов с ней, убежден, что она не считала мисс Эффингтон типичным представителем этого семейства.

Кларисса, забыв, что она леди, непозволительно фыркнула:

– Очевидно, тетя Элизабет давно не видела вас, тетя Миллисент.

– Очевидно, – подтвердила Памела.

Было ясно, что до ушей покойной не дошли слухи о грехопадении Памелы, хотя она была уверена, что об этом уже узнал весь мир. Почему слухи о потере девичьей невинности заслуживают всеобщего распространения и скандала?

Неожиданно мелькнула такая мысль: как отреагировала бы ее семья, узнав, что близость с Джорджем не единственная ее неосторожность?

– Скажу больше: покойницу беспокоили образ жизни леди Смайт-Уиндом и ее влияние на мисс Эффингтон. – Говоря это, мистер Корби взглянул на Клариссу. – И конечно, на леди Овертон. Она полагала, что ее завещание сулит вам троим спокойную респектабельную жизнь.

– Респектабельная жизнь – это слишком неопределенно, – проворчала себе под нос тетушка Миллисент.

– Какая глупость! – В голосе Клариссы было презрение.

– Наш образ жизни вполне респектабелен, – сердито сказала Памела, вскинув голову.

– Я в этом не сомневаюсь, – уверенным голосом согласился мистер Корби. – Сейчас, когда я познакомился с леди Смайт-Уиндом, я лично считаю, что страхи покойной скорее можно объяснить ее характером и возрастом. И то, что хорошо на континенте, совсем иначе воспринимается в Англии. Как и ваша тетушка, мы, англичане, слишком чувствительны, – добавил мистер Корби, скрыв улыбку, – и уж очень скучны.

– Но только не вы? – Тетушка Миллисент снова одарила мистера Корби своей ослепительной улыбкой.

Легкий румянец на щеках поверенного заставил девушек лукаво переглянуться.

– Не всегда, – смущенно сказал мистер Корби и тряхнул головой, словно хотел прийти в себя. Он вынул бумаги из черной сумки. – Итак, на некоторых из этих документов требуется ваша подпись. Ваши деньги хранятся в Английском банке, а что касается дома... я так понимаю, он готов вас принять хоть сейчас. – Подойдя к ближайшему столику, он положил на него все бумаги. – Некоторые детали о доме надо уточнять, поскольку леди Горем несколько лет подряд не жила в Лондоне, предпочитая поместье, которое после ее смерти перешло в собственность соседей. Мне сказали, что лондонская резиденция содержится в порядке. – Он окунул перо в чернильницу. – Леди, будьте любезны, – пригласил он дам.

Мистер Корби обсудил детали, указывая дамам, где надо ставить подписи, удостоверяющие законность новоприобретенного богатства и недвижимости. И хотя Памела кивала и улыбалась, как ей казалось, в нужные моменты, она была настолько ошеломлена случившимся, что не совсем соображала, что сейчас объяснял мистер Корби.

Памела, Кларисса и их тетушка Миллисент теперь были богаты. У семьи Памелы всегда были деньги, да и у самой Памелы на случай замужества имелось неплохое приданое, но теперь она может стать полностью независимой. Она сможет выйти замуж тогда, когда захочет сама, хоть в двадцать шесть лет. Теперь она вообще может не думать о замужестве. Она лучше займется благотворительностью, будет материально помогать бедным художникам и все такое прочее. Она сама определит свое будущее, свою судьбу, ведь теперь у каждой из них есть свой дом.

Дом Клариссы после смерти отца перешел в собственность какого-то дальнего родственника. Она и ее муж жили в доме его родителей, а после смерти мужа ей разрешили пожить в нем всего лишь год. Именно тогда тетушка Миллисент пригласила ее путешествовать вместе с ней. Обе они оказались в одинаковом положении: не только потеряли любимых мужей, но и лишились крыши над головой. Однако тетушка была богата, а Кларисса едва ли. А вскоре и Памела, попавшая в немилость, примкнула к ним. С этих пор они твердо решили не возвращаться в Англию.

– Если нужна будет какая-либо помощь, связанная с возвращением в Лондон, – сказал мистер Корби, посыпая песком свежие подписи на бумагах, – не стесняйтесь обращаться ко мне. Я остановлюсь в отеле...

– Что вы имеете в виду, когда говорите о возвращении в Лондон? – строго посмотрела на поверенного Памела.

Тот нахмурился:

– Прошу прощения, мисс Эффингтон. Думаю, что вы и сами все знаете. Чтобы узаконить завещание, вы все должны лично явиться в банк. Так обычно начинается любой подобный процесс. Он не прост и требует времени. Не менее месяца. Тогда только вы получите деньги. Кроме того, вы сразу же должны поселиться в доме.

– Поселиться? – удивленно спросила Памела. – Вы хотите нам сказать, что мы должны поселиться и жить в Лондоне?

Для тетушки Миллисент это было ударом.

– Постоянно? – вскричала она.

– Хотя бы сейчас, на некоторое время, – подумав, добавил поверенный. – В завещании леди Горем это конкретно не оговорено, но, полагаю, согласно условиям завещания, надо прожить в этом доме не менее года.

– Целый год! – воскликнула Кларисса.

– Целый год? – удивилась Памела.

– Я никогда ни в одном месте не задерживалась на такой срок! – не успокаивалась тетушка Миллисент.

– Разве это все создает для вас проблему? – удивленно поднял брови мистер Корби.

– Нет! – не раздумывая воскликнула Памела. – Я готова вернуться домой. Очень скучаю по Англии и хочу видеть своих родителей, сестер и братьев. И всех остальных родственников. Я давно думаю об этом. – Она посмотрела на тетушку. – Эти годы очень изменили меня, и я всегда буду вас благодарить, тетушка, но...

– Пришло время вернуться домой, – серьезно согласилась тетушка. – Мы очень долго были вдали от родины. – Она повернулась к поверенному и улыбнулась ему. – Мистер Корби, мы очень благодарны вам за помощь. Обещаем навестить вас в Лондоне, если будет нужно.

– Разумеется! – Мистер Корби, собрав свои вещи, направился было к двери, но вдруг остановился. – Леди Смайт-Уиндом! Не сочтите это за дерзость, но я был бы рад, если б вы оказали мне честь и разделили со мной сегодня вечером ужин.

– Ни о чем лучшем я сегодня и не мечтала, – ответила тетушка Миллисент с притворной улыбкой.

Спустя какое-то время мистер Корби удалился.

– У меня нет причины возвращаться домой. Я ни о ком не соскучилась, никто не скучает по мне, – как-то грустно проговорила Кларисса и тяжело вздохнула. – И все же мне тоже хочется вернуться в Англию.

– Очень хорошо! Без тебя и я бы не вернулась. – Памела обратилась к тетке: – А вы, тетя Миллисент?

– Я буду рада сопровождать вас обеих. Но я должна признаться, что почему-то у меня... это странное чувство... – Тетушка вздохнула. – Мне немного страшно.

– Глупости! – воскликнула Памела и с испугом посмотрела на тетю. – Вас раньше никогда и ничто не пугало.

– И не надейтесь на то, что мы будем жить в этом огромном доме без вас. – Кларисса строго посмотрела на тетю. – Или еще в каком-нибудь другом месте. В этом мире из близких у меня есть всего лишь семья Памелы да вы, тетушка.

– Это так мило с твоей стороны, дорогая.