Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Рассказ о трех львах - Хаггард Генри Райдер - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

Долгое время все было спокойно, и я уже подумал было, что лучше всего снова улечься спать, но тут вдруг услышал в каких-нибудь двадцати ярдах от скерма – нет, не рев, а характерное покашливание. Мы всматривались в темноту, но ничего не могли разглядеть. Опять тревожное ожидание. Ждать нападения с любой стороны, нападения, которого, впрочем, может и не быть, – уверяю вас, это очень взвинчивает нервы. У меня был большой опыт, но я беспокоился за Гарри. Удивительно, насколько присутствие близкого человека лишает нас хладнокровия в минуты опасности. Стало довольно прохладно, однако я чувствовал, как по носу у меня катятся капли пота, и, чтобы отвлечься, принялся наблюдать за жуком, которого, видимо, привлек свет костра. Он сидел перед огнем и задумчиво шевелил усами.

Вдруг жук подскочил и едва не угодил в огонь. Подскочили и мы. Удивляться нечему: под самой изгородью раздался страшный рев, от которого дрогнул фургон, а у меня перехватило дыхание.

Гарри вскрикнул, Джим-Джим завопил во все горло, а бедные волы жалобно замычали и от страха задрожали так, что чуть не выскочили из шкуры.

Ночь стала совсем темной – луна зашла, тучи заволокли звезды. Только хорошо разгоревшийся костер давал немного света. Но вы же знаете, стрелять при свете костра бесполезно. Он не проникает сквозь тьму, а противник ваш прекрасно видит из мрака и костер, и вас.

Волы, которые было поутихли, снова учуяли льва, и началось то, чего я больше всего боялся: они принялись рваться с привязи, чтобы стремглав ринуться в заросли. Львы прекрасно знают эту особенность нрава волов. Вообще волы, на мой взгляд, самые глупые животные на свете, по сравнению с ними любая овца – настоящий Соломон. Лев редко подкрадывается к стаду или упряжке. Он добивается того, чтобы волы учуяли его, сорвались с привязи и разбежались по кустарнику. Там, в темноте, они, разумеется, совершенно беззащитны, а лев спокойно выбирает самого упитанного и с аппетитом ужинает им.

Вот так шестерка наших бедных волов принялась кружиться и в неистовстве чуть не растоптала нас. Мы поспешили убраться с их пути, чтобы они не задавили нас насмерть или не изувечили. Один вол все-таки слегка задел Гарри, а бедного Джим-Джима захлестнула под мышками веревка, которой были привязаны волы, и его отбросило далеко в сторону. Он грохнулся в нескольких шагах от меня.

Не выдержав напряжения, переломилось дышло, и слава Богу, а то фургон наверняка перевернулся бы. Еще через минуту волы, веревки, упряжь, сломанное дышло, фургон – все смешалось в одну ревущую кучу, которая то вздымалась, то опадала. Словом, получился узел, который невозможно было развязать.

Это ненадолго отвлекло мое внимание от льва. Но пока я соображал, что же все-таки предпринять и что будет, если волы вырвутся в заросли и пропадут там (ошалевший скот мчится как безумный), лев снова напомнил о себе, и притом самым неприятным образом. Я вдруг увидел при свете костра желтую тень, летящую по воздуху в нашу сторону.

– Лев! Лев! – заорал Фараон.

В тот же миг лев, вернее, львица, ибо зверь оказался большой худущей самкой, видимо, вконец обезумевшей от голода, опустился прямо в середине нашего лагеря и стоял теперь в дымной мгле, хлеща хвостом и громко рыкая. Я схватил винтовку и выстрелил, но в неверном свете костра, среди всеобщего смятения я в львицу не попал, зато чуть не прикончил Фараона. Вспышка от выстрела ярко осветила всю сцену, производившую, уверяю вас, самое дикое впечатление. Вокруг фургона метались в куче волы. Казалось, что головы растут у них из крестцов, а рога торчат из спин. Костер дымил вовсю, и только в самой глубине столба дыма блистал огонь. На переднем плане, там, куда забросили его дико мечущиеся волы, лежал охваченный ужасом Джим-Джим. А в центре стояла большая тощая львица и смотрела на нас голодными желтыми глазами. Она рычала с подвыванием, лихорадочно соображая, как ей поступить.

Однако в нерешительности она пребывала недолго, не дольше, чем требуется для того, чтобы искра погасла во мраке. Я не успел ни выстрелить еще раз, ни вообще шевельнуться, как она с дьявольским хрипом кинулась на бедного Джим-Джима.

Я услышал крик несчастного юноши и одновременно увидел, что ноги его взметнулись в воздух. Львица схватила его за шею и рывком перебросила себе на спину, так что ноги его свесились с другой стороны8. Затем без всяких видимых усилий, одним прыжком перемахнула через скерм и, унося бедного Джим-Джима, скрылась во мраке, в сторону нашего купального бассейна. Мы вскочили, почти обезумев от ужаса, и бросились в погоню, стреляя наугад. Мы надеялись, что выстрелы напугают ее и заставят бросить жертву. Но львица исчезла во мраке вместе с Джим-Джимом, преследовать ее до рассвета было бы безумием: мы рисковали разделить участь бедняги.

Итак, мы забрались обратно за изгородь и принялись ждать утра, до которого теперь оставалось не больше часа. У всех было тяжело на сердце. Пытаться расцепить волов пока не рассветет не имело смысла, и нам оставалось лишь сидеть да раздумывать, почему одного из нас унес зверь, а другие целы и невредимы, и тешить себя несбыточными надеждами, что бедному нашему слуге чудом удастся спастись из пасти львицы.

Наконец первые проблески рассвета поползли, словно призраки, вверх по склону возвышенности и высветили спутавшиеся рога волов. Бледные и испуганные, мы принялись высвобождать животных, ожидая, когда совсем рассветет, чтобы отправиться по следу львицы. Но тут нас ждали новые неприятности. Когда нам с превеликим трудом удалось наконец расцепить беспомощных огромных волов, оказалось, что один из них тяжело болен. Он стоял, расставив ноги и понурив голову. Сомнений не было – вол заболел пироплазмозом. Я это понял сразу.

Во время путешествий по Южной Африке наибольшие неприятности причиняют, пожалуй, волы. Они способны довести человека до белого каления. Вол не обладает сопротивляемостью болезням и не упускает случая подхватить какой-нибудь таинственный недуг. Назло вам он теряет в весе неизвестно по какой причине и подыхает от истощения; самое большое наслаждение для него неожиданно свернуть в сторону или отказаться тащить фургон на середине реки либо как раз тогда, когда колесо по ступицу застряло в грязи. Стоит вам поехать по плохой дороге – и через несколько миль вы убедитесь, что у него сбиты ноги. Пустите его пастись – ивы скоро обнаружите, что он убежал, а если не убежал, так наелся, чтобы напакостить вам, «тюльпана» и отравился. С ним всегда что-нибудь случается. Вол – гнусное животное. Поведение нашего вола вполне соответствовало привычкам этой породы: он заболел пироплазмозом – надо думать, нарочно – именно в тот час, когда лев унес его погонщика. Ничего другого я и не ожидал, а потому нисколько не удивился.

Ну так вот, плакать было бесполезно, хотя слезы так и навертывались на глаза. Если заболел один вол, то и остальные, скорее всего, заразятся, хотя мне их продали как «просоленных», то есть не подверженных пироплазмозу и легочной чуме. В Южной Африке со временем к этому привыкаешь – ведь ни в какой другой стране не бывает, вероятно, столь массового падежа скота.

Итак, захватив винтовку, я отправился вместе с Гарри на поиски останков несчастного Джим-Джима или хотя бы его одежды. Фараона нам пришлось оставить сторожить волов, не зря же я называл их тощими коровами фараона9. Почва вокруг нашего лагеря была твердой и скалистой, и мы не могли найти следов львицы, хотя у самого скерма обнаружили несколько капель крови. Ярдах в трехстах от лагеря, немного вправо от него, росло несколько кустов протеи медоносной вперемежку с обычными для этих мест деревцами мимозы. Я направился туда, предполагая, что львица наверняка затащила свою жертву в кусты, чтобы там ее сожрать. Мы стали пробираться по высокой траве, прижатой к земле выпавшей росой. Не прошло и двух минут, как ноги у нас промокли по самую щиколотку, словно мы брели по воде. Однако мы все же добрались до зарослей и в сером свете наступающего утра медленно и бесшумно вошли в их гущу. Под деревьями было еще темно, ибо солнце не поднялось, а потому мы двигались очень осторожно, все время опасаясь набрести на львицу, облизывающую кости бедного Джим-Джима. Но львицы мы не увидели и не нашли даже фаланга пальца Джим-Джима. Здесь ее не было.

вернуться

8

Я знаю случай, когда лев унес таким образом быка-двухлетку, перепрыгнув каменную стену высотой в четыре фута. Потом его отравили стрихнином, положенным в остатки туши бычка. Когти льва и поныне хранятся у меня. – Примеч.. автора.

вернуться

9

Намек на библейское сказание о вещем сне фараона, который увидел сначала семь тучных, а затем семь тощих коров, предвещавших соответственно урожайные и голодные годы.