Еврейская диетология, или Расшифрованный кашрут - Люкимсон Петр - Страница 8

Причем подобное происходит, разумеется, отнюдь не только на бойнях США. Вот что, к примеру, совсем недавно писала польская «Газета выборча»:

Таким образом, современное человечество все еще слишком далеко даже от того, чтобы в массовом порядке выполнять единственный данный ему диетарный запрет. И потому не стоит особенно удивляться тому, что еврейские диетарные законы, та строгость, с которой евреи их выполняли, всегда настораживала и вызывала раздражение других народов.

Глава 3. Почему гусь свинье не товарищ, или кого можно есть евреям

Как-то раз один ешиботник[3] в Бней-Браке – городе, большинство населения которого составляют ультраортодоксы,[4] уверял меня, что раз в год в один из городов Америки съезжаются почтенные раввины из десятков стран мира, в которых существуют еврейские общины. И не просто раввины, а выдающиеся знатоки законов кашрута. И съезжаются они на нечто подобное ежегодной научной конференции, в течение всего времени которой им предстоит… есть, есть и есть. В смысле «дегустировать, дегустировать и дегустировать».

За те несколько дней, в течение которых проводится это мероприятие, раввинам нужно удостоверить кошерность и перепробовать хотя бы по одному блюду из каждого кошерного вида животных, птиц и рыб.

Все это происходит за закрытыми дверями, и едят там действительно все виды живых существ, которые Пятикнижие определяет как кошерные. То есть не только банальную говядину и курятину, но и мясо горных козлов, зубров, оленей, лососину, жирафа, а раввинам евреев-выходцев из Йемена подают даже особый кошерный сорт саранчи.

Подобные съезды, по словам этого ешиботника, с точки зрения раввинов крайне важны, так как помогают сохранить традицию в области кашрута. Ведь уже в Средние века евреи, несмотря на всю свою замечательную историческую память, позабыли, каким именно птицам или млекопитающим соответствуют те или иные названия, приведенные в Торе. Поэтому в пищу было решено употреблять только тех живых существ, о которых точно известно, что они кошерны, – то есть существует четкая, никогда не прерывавшаяся традиция такого употребления, и в связи с этим становится понятна вся огромная важность ежегодных пиршеств, проводимых в США или Канаде.

Признаюсь, мне так и не удалось добыть убедительного подтверждения того, что этот рассказ является правдой и такие «конференции» раввинов проводятся на самом деле. Скорее всего, речь идет о современном еврейском фольклоре. Но вот традиция при определении кошерности того или иного вида пищи в иудаизме и в самом деле играет немалую роль. Хотя главным критерием в данном случае, безусловно, являются признаки кошерности, указанные в Торе.

О «чистых» и «нечистых»

Во все том же рассказе Пятикнижия о Всемирном потопе неискушенный читатель не может «не споткнуться» о некоторые странности указаний, которые дает Бог Ною:

Что это за странное разделение на «чистых» и «нечистых», и откуда о нем было известно Ною?!

Нужно сказать, что слово «чистый» является, мягко говоря, не очень удачным переводом ивритского слова «теhора». Само это слово отнюдь не означает, что речь идет о животном физически нечистом, нечистоплотном, вызывающем отвращение своим внешним видом, повадками или хотя бы вкусом своего мяса. Нет, под словом «теhора» понимается чистота особого рода, не видимая человеческим глазом и не воспринимаемая ни одним из наших органов чувств, – чистота, заложенная в самой природе данного животного, воспринимаемая исключительно самим Творцом. И не случайно других, не обладающих этим качеством ритуальной чистоты животных Пятикнижие называет не «грязными», а именно «не-чистыми», «ло-теhора».

Разгадку, в чем заключается принцип разделения всех живых существ на «чистые» и «нечистые», Пятикнижие дает, рассказывая о событиях, последовавших после Потопа:

Из этого отрывка ясно следует, что для принесения в жертву Всевышнему годятся только «чистые» виды животных. Поняв, для чего в ковчеге находилось по семь особей «чистых» животных, Ной вскоре после выхода из ковчега приносит каждое лишнее животное в благодарственную жертву.

Талмудический трактат «Зевахим», исходя из этого, утверждает, что уже в те незапамятные времена люди знали, что Всевышнему следует приносить в жертву только «чистых» животных. А потому даже погрязшие в самом отвратительном язычестве народы, будучи потомками Ноя и помня о некоторых его заветах, редко приносили в жертву своим идолам животных, подпадающих под категорию «нечистых» – например, свинью, крысу, кролика и т. п. Безусловно, у тех же древних греков были культы, в которых жертвенным животным выступала именно свинья. Но, как правило, на алтари языческих храмов возлагали тех же животных, что и на алтарь Иерусалимского Храма, где служили исключительно одному Богу-Творцу, которому «нет подобного в Его единственности» (если, конечно, «забыть» о том, что в языческих храмах были широко распространены и человеческие жертвоприношения).

И вот тут и пришло время сказать, что понятие о «чистых» и «нечистых» животных напрямую связано с понятием о животных «кошерных», то есть тех, чье мясо Пятикнижие разрешает евреям в пишу, и «некошерных», чье мясо им есть категорически запрещено. Связь эта самая простая: все кошерные животные в итоге подпадают под определение «теhор» – чистый.

Но ведь для Ноя, который накануне потопа был вегетарианцем, с пищевой точки зрения это разделение животных на «чистых» и «нечистых» было лишено всякого смысла! Да и после потопа, когда Бог разрешил человеку стать плотоядным, с диетической точки зрения оно Ноя и его сыновей никак не касалось – ведь им было разрешено употреблять в пищу мясо любых животных, птиц и рыб. Следовательно, деление животных на «чистых» и «нечистых» для них касалось только одной сферы – жертвоприношений, а никак не повседневной пищи.

Таким образом, пишет в своих комментариях к Торе рав Ш.-Р. Гирш, евреям разрешается есть мясо только тех животных, которые годны для принесения в жертву остальными народами мира.

Но, как известно, у самих евреев части обязательных жертвоприношений могли есть только несшие службу в Храме потомки первосвященника Аарона[5] – коэны. И если коэны – это потомственные священнослужители еврейского народа, то всему еврейскому народу, согласно Торе, уготована участь быть народом «священников и святых», то есть сыграть особую роль в религиозном, нравственном и интеллектуальном развитии человечества. И с этой точки зрения еврейские диетарные ограничения представляются еще одним знаком избранности: являясь народом священнослужителей для всего человечества, евреи и в самом деле должны есть мясо только тех живых существ, которые пригодны для совершения служения в Храме Творца и Владыки мира. Таким образом, соблюдение кашрута, следование предписанным Торой пищевым ограничениям является, помимо всего прочего, одной из форм служения еврея Богу.