Сказки Таргистана - Дорофеев Владислав Юрьевич - Страница 3

Именно поэтому Чеко дышать должен безостановочно. И поэтому он не может задержать дыхание, чтобы справиться с икотой.

Впрочем, икает он не так и часто, пожалуй, что и довольно редко. Но почему-то гораздо чаще весной и осенью, или летом во время засухи. И тогда гремит гром и идет дождь, ведь Чеко надо остановить икоту.

Да вот еще что. Когда Чеко икает, правое ухо у него голубеет, а левое белеет, а нос зеленеет, как солнце утром, когда оно восходит из-за горизонта, и при этом еще смешно колышется живот из стороны в сторону, а ноги делаются колесом, а руки крыльями.

Но стоит ему покапать дождику, как все возвращается на свои места, и Чеко отправляется на свою службу, рассылать по небу облака. С довольным лицом, милой улыбкой и искорками золотыми в глазах.

По дороге он напевает свою любимую песенку, которая, как и все его песенки, начинается со слов «очень-очень…».

Разумеется, при этом он застывает в воздухе.

Да-да, ты не ослышалась. Семья фонарщиков, все вместе и каждый в отдельности, всегда застывают в воздухе, когда поют свои любимые песенки.

Как они это делают? Очень просто. Но об этом ты еще узнаешь.

А сыновья Чеко – Солфо, Лунфо и Званфо, то есть солнечный, лунный и звездный фонарщики, отвечают за то, чтобы солнце, луна и звезды никогда не тускнели.

Для этого они их натирают светлячками.

Солфо натирает солнце солнечными светлячками. Луну натирает лунными светлячками Лунфо. И звездными светлячками Званфо натирает звезды.

Всем небесным хозяйством заправляет папа Чеко.

Чеко держит светлячков в трех алмазных коробках, которые он хранит в фамильном комоде, вырезанном из твердой грозовой тучи, которая образуется над восточными землями только раз в пять тысяч лет.

Самая большая коробка для солнечных светлячков. Лунная чуть-чуть поменьше. А звездная такая, чтобы в нее поместились ровно столько светлячков, сколько звезд, потому как на каждую звезду свой светлячок.

Семейный комод Чеко закрывает ключом, сделанным из огненной молнии.

При этом играет самая настоящая небесная музыка, которую услышишь только здесь в облаках. Это очень красивая и нежная мелодия. Впрочем, если захотеть, ее услышать можно и на земле, в напевах растущей из земли травы, или в трепетании падающей с цветка на землю росы, или в ягодах земляники, наливающейся солнцем.

Ты, наверное, никогда не слышала этой музыки земли, которая лишь эхо небесной. Но ведь можно попробовать. Надо ранним июньским утром с первыми лучами солнца придти на опушку леса и послушать хорошенечко, и тогда непременно повезет.

Хотя и настоящую небесную музыку слышно на земле, но лишь в одном месте, на самом верху Башни веры.

Ключик от комода Чеко кладет в большой нагрудный карман, который застегивается на две синие-синие пуговицы, выкованные из звездного мерцания.

Так каждое утро и каждый вечер.

Чеко потому так старательно хранит светлячков, что, если светлячки пропадут, тогда солнце, луну и звезды нечем будет натирать, и они совсем потускнеют.

И тогда днем будут постоянные сумерки, совсем как вечером, а ночью станет так темно, что не будет видно даже собственного носа.

А когда нос никому не виден, нос становится никому не нужен, носу делается скучно, и нос может отвалиться.

И тогда быть большой беде.

Потому что если носы у всех таргистанцев отвалятся, все цветы завянут и перестанут цвести. И понятно почему, кому нужны цветы, которые некому нюхать, потому что нечем нюхать, ведь если все носы отвалятся, как же можно нюхать без носа.

Чтобы светлячки случайно не пропали, Чеко никогда не спит, как когда-то и его папа Очек, потому что надо неустанно охранять ключ от комода со светлячками, чтобы никто нарочно или случайно не взял светлячков.

Впрочем, Чеко совсем не хочется спать, потому что он выспался еще в молодости, когда сам служил солнечным фонарщиком, а его папа облачным человеком.

И вот теперь Чеко уже сам облачный человек и глава семейства.

А его сыновья, разумеется, спят, старший днем, пока горит солнце, натертое ночью солнечными светлячками, а средний и младший спят ночью, пока светит луна и мерцают звезды.

Старшего сына Солфо Чеко поднимает с постели ближе к вечеру, и после семейного ужина вручает ему солнечную коробку.

С коробкой, в которой самые жаркие солнечные светлячки, Солфо отправляется за горизонт, куда ушло солнце.

Идет он туда, конечно, по облакам. Иногда прыгает с облака на облако, будто с кочки на кочку, иногда скатывается с облачной горки, иногда летит по ветру, взгромоздившись на самое шустрое облачко, пролетая немыслимые расстояния в мгновение ока.

При этом у него легко на душе, и он даже песенки поет.

А когда Солфо поет песенки, то сам становится похож на светлячка, только большого и немножко нелепого, и чуть-чуть смешного, если посмотреть сбоку. Тогда его яркие-яркие глаза округляются, щеки надуваются, нос удлиняется, едва-едва, самую малость, а руки и ноги у него пританцовывают, как бы на веревочках.

Старший сын Чеко подпрыгивает, кружится, смешно расставляет по сторонам руки, или приседает, когда скатывается с облачной горки, и громко-громко поет, так громко, что его слышно далеко-далеко за горизонтом, при этом он зависает в воздухе над облачной пропастью.

Вы ведь помните, что семья фонарщиков, как и отец их отца, и отец отца отца, и все их предки, по время пения застывали в воздухе; для этого надо лишь подпрыгнуть направо и вверх, задрать голову, закрыть поочередно правый глаз, затем левый, зажать крепко-крепко пальцы в кулаки, да так, чтобы большой палец оказался в середине кулака, и сказать необычным шепотом заветное музыкальное слово.

А сейчас над облаком повис Солфо. Самая любимая песенка Солфо про солнечных зайчиков.