Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Хаггард Генри Райдер - Аэша Аэша

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Аэша - Хаггард Генри Райдер - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

Женщина стояла над Лео и задумчиво смотрела на его бледное лицо. Из глубокой ранки на его голове сочилась кровь. Женщина была очень хороша собой. Вода струилась с ее платья и волос. Наконец, сказав что-то своему спутнику, она ушла по направлению к утесу.

Между тем старик заговорил с нами сначала на каком-то незнакомом нам наречии, потом на ломаном греческом языке.

– Вы, должно быть, волшебники, – сказал он, – иначе, как бы вы проникли в нашу страну?

– Нет, – отвечал я, – если бы мы были волшебниками, то пришли бы несколько иным путем.

Говоря это, я указал на пропасть и на ушибы и царапины на своем теле.

– Что ищете вы здесь, чужеземцы? – продолжал расспрашивать старец.

Я не хотел называть ему настоящую цель нашего путешествия, опасаясь, что узнав, зачем мы пришли, он бросит нас обратно в реку; но Лео оказался менее осторожным.

– Мы ищем Огненную Гору, увенчанную Символом Жизни, – сказал он.

– Так вам все известно? – удивился старик. – Кто же, собственно, вам нужен?

– Она, – не удержался Лео. – Царица!

Он, вероятно, хотел сказать «жрица» или «богиня», но, плохо зная греческий язык, нашел только слово «царица».

– Ах! Вы пришли к царице. Значит, вы именно те странники, навстречу которым нас послали?

– Сейчас не время для расспросов, – нетерпеливо прервал его я. – Скажи нам лучше, кто вы сами?

– Меня зовут Стражем Двери, а женщину, которая была здесь, ханшей Калуна.

Между тем Лео сделалось дурно.

– Он болен, – сказал я Стражу Двери. – Помоги нам и отведи нас в свое жилище.

Поддерживая Лео под руки, мы ушли от проклятой реки, похожей на древний Стикс. Вскоре мы увидели Врата, или Дверь страны. Направляясь по узкой тропинке, мы добрались до высеченной в скале крутой лестницы. Навстречу нам вышла женщина, которая спасла нас, и приказала двум слугам, похожим на монголов, нести Лео.

Мы пришли в дом, выстроенный из высеченных из скал каменных глыб. В кухне горел огонь. Нас провели в комнату, где стояли две кровати, подали нам теплой воды умыться, перевязали наши раны и ушибы и дали какое-то лекарство, от которого у меня по всему телу разлилась приятная теплота и я впал в забытье. Что было после, не помню. Знаю только, что мы с Лео были долго больны, если можно назвать болезнью слабость, которую испытываешь после сильной потери крови или страшного переутомления. Мы бредили и находились в каком-то забытьи. Как сквозь сон помню, что надо мной склонился бледный старик с седой бородой.

– Нет никакого сомнения, что это они, – прошептал он, подошел к окну и долго смотрел на звезды.

В другой раз я услышал женский голос, шуршанье шелкового платья, открыл глаза и увидел женщину, которая спасла нас. У нее была благородная осанка, прекрасное, но усталое лицо и жгучие глаза с поволокой. Она подошла ко мне, равнодушно посмотрела, потом отошла к Лео. Голос ее зазвучал нежнее, когда она заговорила с привратником, расспрашивая его о больном. Старик вышел, тогда она опустилась на грубый стул у кровати моего товарища и долго и пристально вглядывалась в его черты. Мне стало жутко от этого пристального взгляда. Потом она встала и быстро стала ходить по комнате, прижимая руку то к сердцу, то ко лбу, точно мучительно силясь что-то вспомнить.

– Где и когда? – прошептала она.

Дальше я не мог наблюдать за ней, потому что опять впал в беспамятство. С тех пор, когда я приходил в себя, я часто видел женщину в нашей комнате. По-видимому, она ухаживала за больным, кормила его, а когда он не требовал забот, давала пить и есть и мне.

Однажды ночью произошло нечто странное. Лунный свет падал на кровать Лео. Женщина с царственной осанкой стояла у его изголовья. Вдруг больной заговорил в бреду. Он произносил то английские, то арабские слова. Она жадно прислушивалась. Потом на цыпочках подошла ко мне, – я притворился, что сплю, потому что мне тоже хотелось знать, кто эта женщина, которую называют ханша Калуна. Уж не та ли это, которую мы ищем? Впрочем, если бы то была Аэша, мы узнали бы ее.

Было тихо, так тихо, что, казалось, можно было слышать, как билось ее сердце. Она заговорила на ломаном греческом языке с примесью монгольских слов. До меня доносились лишь обрывки ее речи, но даже то, что я услышал, испугало меня.

– Откуда пришел ты, о ком я мечтала? Кто ты? Зачем Гезея повелела мне встретить тебя? Ты спишь, но твои глаза открыты. Приказываю тебе: отвечай мне! Что нас соединяет? Отчего ты мне снился? Отчего я тебя знаю? – и голос ее замер.

Выбившаяся из-под повязки с самоцветными камнями прядь ее волос упала на лицо Лео и разбудила его. Он взял слабой рукой этот локон и спросил по-английски:

– Где я?

Глаза их встретились. Лео хотел подняться, но не мог.

– Ты женщина, которая спасла меня? – продолжал он уже по-гречески, – скажи, не та ли ты царица, которую я так долго искал?

– Не знаю, – отвечала она, и голос ее звучал нежно. – Но я, правда, царица, ханша.

– Помнишь ли ты меня, царица?

– Мы видели друг друга во сне, – сказала она. – Должно быть, мы встречались когда-то давно, в далеком прошлом. Я хорошо помню твое лицо. Скажи, как тебя зовут?

– Лео Винцей.

– Никогда не слышала этого имени, но тебя я знаю.

Лео опять впал в забытье. Тогда женщина снова пристально вгляделась в его черты и, словно не в силах сдержаться, припала к нему и поцеловала. Краска залила ее лицо до корней волос. Ей было стыдно за свой безумный поступок. Она оглянулась и увидела меня сидящим на кровати. Дело в том, что, пораженный, я забылся и привстал, чтобы лучше все слышать и видеть.

– Как ты осмелился? – гневно спросила она и вынула из-за пояса кинжал.

Видя, что настал мой последний час, я очнулся.

– Пить! Пить! Я весь горю! – сказал я дико, словно в бреду, озираясь вокруг. – Пить дай мне, о Страж Двери!

С этими словами я беспомощно упал на подушки. Женщина спрятала кинжал, взяла кувшин с молоком и подала его мне. Я жадно припал к нему и стал пить большими глотками, чувствуя на себе взгляд ее жгучих глаз, в которых боролись страсть, ярость и страх.

– Ты весь дрожишь – тебе что-нибудь приснилось? – спросила она.

– Да, друг, – отвечал я, – пропасть и наш последний прыжок.

– Что еще?

– Ничего. Разве этого мало? О! Какое ужасное путешествие, чтобы приветствовать царицу!

– Чтобы приветствовать царицу? – с удивлением повторила она. – Что ты хочешь этим сказать? Поклянись, что ты ничего не видел больше во сне.

– Клянусь Символом Жизни, Огненной горой и тобой, о древняя царица! – воскликнул я и сделал вид, что снова лишился сознания.

– Хорошо, что он ничего не видел! – прошептала она. – Жаль было бы отдавать «собакам смерти» человека, который пришел издалека к нам. Правда, он стар и безобразен, но у него вид неглупого человека, который умеет молчать.

Я не знал, что значит «собака смерти», но дрожь пробежала у меня при этих словах. Послышался стук в дверь.

VII. ИСПЫТАНИЕ ПЕРВОЕ

– Что поделывают больные, племянница? – спросил вошедший привратник.

– Оба в обмороке.

– А мне казалось, что они проснулись.

– Что ты слышал, шаман? – гневно спросила она.

– Слышал, как вынимали из ножен кинжал, и вдали лаяли собаки смерти.

– Что ты видел, шаман? – продолжала она спрашивать.

– Странные вещи, племянница. Однако, люди приходят в себя от обморока.

– Да, – согласилась она. – Поэтому, пока вот этот спит, вели-ка его перенести в другую комнату. Другому больному будет больше воздуха.

– В какую комнату, ханша? – спросил он многозначительно.

– Я думаю, – сказала она, – его надо поместить так, чтобы он мог поправиться. Он что-то знает. Кроме того, было бы опасно причинять ему зло, так как нам дали знать с Горы о приходе обоих странников. Но почему ты спрашиваешь?

– Говорю тебе, что я слышал лай собак смерти. Я тоже думаю, что он много знает. Пчела должна высосать сок из цветка, пока он не увял. Не следует шутить с некоторыми приказаниями, хотя бы смысл их был нам непонятен.