Психиатрические эскизы из истории. Том 2 - Ковалевский Павел Иванович - Страница 73

Мы не будем останавливаться на подробностях войны 12-го года. Она каждому русскому хорошо известна. Напрасно неуспех кампании приписывают суровой зиме и лютым морозам. Бегство и гибель начались гораздо раньше зимы, и зима только завершила неразумно начатое человеческим умом. Несомненно, во всей этой кампании Наполеон совершил ряд странных поступков, которые могут быть объяснены только его болезнью. Русская армия не желала немедленно, по вступлении французов, давать им сражение; напротив, она отступала и увлекла их в глубь страны. На своем пути она все разрушала и уничтожала, а чего не успевала сделать армия, то заканчивали крестьяне, не допускавшие мысли, чтобы можно было доставить продовольствие врагу царя и отечества. Следствием такого положения было то, что уже немедленно по вступлении в Россию французская армия стала ощущать недостаток в пище и должна была обратиться к грабежам и насилию. Но и грабеж и насилие дали не много. «Даже солдаты молодой гвардии умирали с голода, а многие посреди дороги приставляли дуло ружья ко лбу и раздробляли себе череп. Отсталые составляли уже целую армию, а между тем это было лишь начало кампании» (Пеэр, 609). Наполеон, по-видимому, мало понимал тактику императора Александра. Он сказал Нарбонну: «Итак, что же вы думаете относительно твердости императора Александра? Находите ли вы, что это согласуется с политикой и военным искусством – дать нам пройти такой путь без всякого сопротивления?» – «Государь, – отвечал Нарбонн, – с нами борются временем и пространством, как нам это и было обещано; вы, государь, можете судить, насколько это справедливо, потому что без малейшего почти сопротивления, которое если и делалось, то лишь для уравнения движения линии войск, вы пребываете в настоящее время в Вильно». Несмотря на то что армия Наполеона слишком быстро таяла, несмотря на постоянное заявление Наполеону, что война эта во Франции не национальна, Наполеон решил достигнуть Москвы, и он стоял на своем.

Наконец, русская армия решила дать сражение под Бородино. Наполеон обрадовался. Он уже видел всю армию в плену. Но не так легко далось ему это дело. Русская армия должна была отступить. Но чего стоило, каких жертв это стоило французской армии, почти вдвое превосходившей числом русскую армию. Этого мало. Наполеон, создавший замечательный план атаки, не мог воспользоваться плодами его. «Наполеон оставался мрачен и задумчив, мучимый физическими страданиями, которых он уже не мог скрывать, еле отвечал на вопросы и, при известии о смерти своих генералов, только сокрушенно качал головой. Это уныние и нерешительность не дали возможности окончить сражение к одиннадцати часам утра или, по крайней мере, к двум…» На просьбу – двинуть гвардию Наполеон с боязливостью, которая в нем раньше не замечалась, отвечал: «Если придется дать новое сражение, с кем же я начну?» Мюрат и Ней были в отчаянии. Последний с обычной своей горячностью воскликнул: «Если император остается позади армии – он больше не генерал, и если он желает остаться императором, то пусть возвращается к себе в Тюильри и предоставит нам быть настоящими генералами». В десять часов вечера Мюрат, который дрался уже пятнадцать часов, высказывает желание вновь начать бой. Но Наполеон довольствуется лишь тем, что приказывает гвардии занять поле битвы (Пеэр, 622).

Наполеон ждал, что император Александр будет просить о мире; но ничего подобного не было. Наполеон двинулся на Москву. Хотя после Бородино русская армия и отступила, это отступление, однако, очень дорого стоило французам. Тем не менее, Наполеон стремился в Москву, ожидая там найти все и даже унижение Александра и России. Он нашел там свое падение… По пути от границы в глубь России Наполеон мечтал возбудить сепаратное национальное чувство у поляков, литовцев, малороссов и проч. против России, но ничего подобного и там он не увидел. Одни только евреи пользовались подачками за свои услуги, но и от этих услуг Наполеону непоздоровилось.

Итак, в Москву, в Москву!..

15 сентября французская армия под звуки марсельезы шумно и весело вошла в Москву. Наполеон был счастлив. «Вот он наконец, этот знаменитый город… Да, пора!»

Увы! Москва была пуста и безлюдна. Жители Москвы бросили все и ушли. В ночь взвилась ракета, и Москва вспыхнула со всех сторон… Наполеон был удивлен, поражен и угнетен… Он послал офицера к Александру с предложением мира; но Александр не отвечал, как не отвечал на подобное предложение и раньше.

Быстро пожар разливается по всему пространству Москвы. Искры, вздымаемые ветром, долетают до Кремля. Наполеон подвергается опасности, так как вблизи его помещения пороховой погреб и артиллерийский склад. Гвардия охраняет императора. Наполеон просыпается от яркого пламени пожара. Уже пылают ставни его окон. «Какое ужасное зрелище! Сколько дворцов! Какое дикое упрямство! Что за люди!..»

Мюрат, принц Евгений и Бертье умоляют его на коленях уйти, но Наполеон стоит на своем и остается на месте. В это время раздается крик: «Кремль горит!» Император уходит. Он проходит по узкой улице, в дыму, среди искр и головешек, по земле, устланной горящими предметами и потрескавшейся от жара, под небом, заволокшимся дымом и пламенем. Всюду огонь, огонь и огонь!.. На другой день все тот же пожар, пожар и дальше. Наполеон невольно промолвил: «Это предсказывает нам большие бедствия…»

Чего же достиг Наполеон, заняв Москву? Ровно ничего. Он был в Москве и не видал москвичей. Он был в России и не видел русских. Все они куда-то ушли. Ему не с кем было вести даже переговоров. Кроме остатков от пожара, ему нечего было взять с Москвы и России. Положение более чем отчаянное. Что ему делать с Москвой и Россией? Он жил на земле, но не видел людей. Прийти за много тысяч верст, провести несметную армию и теперь остаться ни с чем… Положение почти глупое. Наполеон ждал неделю, другую, третью… Никого и ничего… С тоской он предался обжорству, кутежу и разврату… но это мало помогало его нравственному гнету. Явилась бессонница, и он целые ночи проводил в беседах с Дарго. «Отступить – значит признать себя побежденным. Возможно, что мой первый шаг назад может повлечь за собой целый ряд неудачных и гибельных войн. Раз сделал ошибку – нужно упорствовать, одно лишь это может ободрить».

Фантазируя в безделье, Наполеон издал декрет об уничтожении крепостного права, о восстановлении татарского царства на Волге, о провозглашении себя польским королем, отделении западной России, восстановлении смоленского княжества и т. д., и т. д. Груды фальшивых бумажных денег ввозятся в Россию, но и это не оказывает никакого влияния. Наполеон омрачен, угнетен и впадает в отчаяние.

Он пишет Александру: «Я хочу мира, – мне нужен мир, он мне необходим, – спасите только честь». Но Кутузов не пропускает посланного к императору.

Однако пришлось возвращаться назад без всякого выигрыша, без всякой прибыли, со страшными потерями, полным расстройством, крайним унижением и невероятным позором. Трудно представить себе, как Наполеон пережил этот момент.

Но как отступать? Русская армия, отступая перед неприятелем, делала это не страха ради, а осмысленно, в порядке, с определенною целью, завлекая неприятеля и губя его бескормицею и собственною беспорядочностью. Вместе с тем она загораживала все пути, где бы неприятель мог воспользоваться плодами и дарами русской житницы. Волей-неволей приходилось возвращаться по старой дороге, усеянной уже десятками тысяч трупов, жертв голода, бескормицы и беспорядочности.