Влюбленные мошенники - Гэфни Патриция - Страница 18

Прошлой ночью она долго лежала без сна. Ее преследовали картины того, что могло бы – нет, того, что должно было случиться, если бы она сделала вид, будто верит в сказку Рубена о больных ребрах, и позволила ему лечь вместе с ней в одну кровать. И сейчас она с досадой почувствовала, как волнующие образы – такие четкие, уже хорошо знакомые, будоражащие – нахлынули на нее вновь, – Добрый день! Чем могу служить? Опять этот голос – низкий, но звучный. Он раздался за спиной так неожиданно, что Грейс резко обернулась, задев грудью рукав Рубена. Мужчина стоял позади них в глубокой тени. Бледный, тощий как щепка, он был так высок ростом, что Грейс не доставала макушкой даже до его острого, торчащего вперед, кадыка. Она видела его только в профиль и в полутьме прикинула, что ему сильно за пятьдесят. На нем был свободный. свитер и пара мешковатых вельветовых штанов, и то и другое неопределенного коричневато-серого цвета, а на ногах – мягкие шлепанцы. Теперь стало понятно, каким образом ему удалось возникнуть столь незаметно. Его суровые черты смягчились, когда он увидел Рубена, на губах появилась улыбка, обнажившая длинные, потемневшие от табака зубы.

– Как поживаете, Рубен? Давненько не виделись! Я уж было подумал, что вы позабыли о своем перстне. – Рад вас видеть. Док. Нет-нет, конечно, я не забыл, просто времени не было заскочить за ним. Дела, знаете ли. Все время приходится мотаться с места на место.

Судя по всему, доктору эти оправдания показались не более правдоподобными, чем самому Рубену, однако ни того, ни другого это ничуть не смутило. Глядя, как они жмут друг другу руки и обмениваются шуточками, Грейс убедилась, что они скорее приятели, чем близкие друзья. Они уважали друг друга, не испытывая при этом особого доверия.

Когда Рубен наконец спохватился и представил Грейс как свою «старую знакомую», Док Слотер отвесил ей старомодный почтительный поклон. Запах табака окружал его невидимым облаком.

– Очень рад нашему знакомству, миссис Руссо, – Произнес он своим задушевным голосом. – Друзья Рубена – мои друзья.

Она ответила дежурной любезностью и вдруг застыла на месте, когда он повернулся к окну левой щекой, до сих пор остававшейся в тени. Словно ощутив ее испуг, Док Слотер опять ушел в тень, подальше от солнечного света, в тусклых лучах которого плясали пылинки. Но было уже слишком поздно: она успела заместить грубые лиловые рубцы, покрывавшие всю левую сторону его лица от брови до самой челюсти. Ее испуг тотчас же сменился сочувствием, но времени не хватило выразить его словами или даже взглядом: пробормотав что-то невнятное насчет перстня Рубена, Док Слотер повернулся к ней спиной и исчез за занавесом.

– Матерь Божья, – прошептала Грейс. – Рубен, какой ужас! Наверное, теперь он думает, что я его боюсь? Я ничего не могла с собой поделать! Мне кажется, я даже подскочила, когда увидела его лицо. Почему ты меня не предупредил? Что с ним случилось?

– Несчастный случай много лет назад. Прости, я должен был тебя предупредить, но мне просто в голову Не пришло. Я сам так привык к этим шрамам, что даже не подумал… – Рубен ласково сжал ее плечо. – Ладно, Грейс, не волнуйся, он на тебя не в обиде.

И в самом деле, когда Док Слотер вернулся, вид у него был совершенно невозмутимый. Он зашел за ряд высоких стеклянных полок, служивших прилавком в правом углу магазина, и расчистил среди коллекции бутылок цветного стекла место для обтянутой черным бархатом подставки.

– Взгляните на перстень, – пригласил он, даже не пытаясь на этот раз скрыть свое уродство.

Он открыл маленькую коробочку, вынул перстень и выложил его на квадратик черного бархата. Это было гладкое золотое кольцо, украшенное полудюжиной плоских гранатов, уложенных полукругом, – изящное, но ничем не примечательное.

Однако Рубен пришел от него в восторг.

– Бесподобно! – воскликнул он, примерив перстень на безымянный палец правой руки. – Именно то, что мне нужно. Тебе нравится, Грейс?

– Да, оно очень красивое.

– А знаешь, для чего оно?

– Для чего?

Рубен загадочно улыбнулся.

– Давайте-ка его проверим, – предложил он Доку Слотеру.

Тот молча наклонился и вытащил из-под прилавка колоду игральных карт. Грейс зачарованно следила, как Рубен тасует карты и раздает по пять ей и себе;

Док тем временем раскурил папироску и прислонился спиной к стене, наблюдая за его манипуляциями.

– Во что играем? – спросила она.

– Предлагаю партию в покер. Играем в долг. Делай ставку.

Она критически оценила свои карты.

– Я начну с тысячи долларов.

– Принимаю и поднимаю до пяти. Сколько карт?

На руках у Грейс была одна мелочь. Она попросила три карты.

– Три для дамы, сдающий берет две. Ваша ставка? – Гм… Пять тысяч.

– – Ставлю в пять раз больше.

– Принимаю. Вы просто блефуете, Джонс!

– А вот посмотрим. Открываемся. Грейс перевернула на прилавке свои карты: у нее была пара валетов.

– Три карты старше двух. Обыграл тебя на тройняшках, – торжествующе провозгласил Рубен, открывая три двойки. – Тасуй колоду.

– Начнем по новой?

– А зачем?

Он отобрал у нее колоду, как только она стасовала карты.

– Хочешь, я вытащу эти три двойки вслепую? На что спорим, Гусси?

Сообразив, что у него на уме, Грейс не стала спорить и одарила его коварной улыбочкой.

– Я – пас.

Эффектным жестом фокусника Рубен перевернул колоду так, что она исчезла в его ладони, потом появилась снова. Он распустил ее веером и вытащил три карты одну за другой, выложив их рубашкой вверх на обтянутую черным бархатом ювелирную подставку. Грейс открыла их и ничуть не удивилась, увидев двойки. Наколки – крошечные, как след от булавки, точечки – были сделаны не на белом поле, а всякий раз на черном или красном очке. Заметить их было невозможно, если только не искать специально. На обратной стороне оставалась легкая шероховатость от прокола, но, чтобы ее обнаружить, надо было обладать сверхъестественно чувствительными пальцами.

– Можно взглянуть на перстенек? – попросила Грейс.

Подмигнув Доку Слотеру, Рубен стянул перстень с пальца и положил ей на ладонь.

Разгадка фокуса далась ей не сразу: сперва она пыталась нажимать на каждый красный камень по очереди, но безрезультатно. Только нажав на два крайних камня одновременно, Грейс заметила крошечную иголочку, показавшуюся из золотой филиграни между двумя центральными камешками.

В полном восторге от хитроумного приспособления, она рассмеялась вслух.

– Вы сами это смастерили?

Прошедшим вечером Рубен рассказал ей о многочисленных талантах Дока Слотера, в число которых входили скупка, переделка и перепродажа краденого, но ни словом не упомянул о том, что тот владеет ремеслом ювелира. Док не дал прямого ответа на ее вопрос, лишь застенчиво улыбнулся и сделал жест рукой, как бы отмахиваясь от комплимента, но для Грейс этого было достаточно.

– Великолепное изобретение, – похвалила она, – настоящее чудо. Вы просто мастер.

Док затянулся и выпустил тонкую струйку дыма.

– Спасибо на добром слове.

Рубен многозначительно откашлялся.

– Предлагаю двадцатку, а остальное завтра. Грейс тактично отошла в сторонку, чтобы не мешать мужчинам улаживать деловые вопросы с глазу на глаз. Но как только деньги перешли из рук в руки, а Рубен спрятал перстень в карман, она вновь подошла к прилавку.

– Можете уделить нам еще несколько минут, Док? – спросил Рубен.

– Разумеется.

– Мы просим вас взглянуть на одну безделушку. Давай ее сюда, Грейс.

Она уже успела открыть купленный вчера ридикюль из гобеленовой ткани, идеально подходивший, по ее мнению, к новому платью, и извлечь на свет Божий тигра, бережно завернутого в салфетку вместе с китайским посланием. Док нащупал в кармане свои очки, разложил трофеи все на; той же черной бархатной подставке я принялся внимательно их изучать. Поворачивая в руках тигра, он что-то промычал себе под нос, но Грейс так и не поняла, что это должно означать. Затем Док перенес фигурку поближе к окну, где было больше света. Опять последовало какое-то невразумительное мычание. Она бросила вопросительный взгляд на Рубена.