Познавший Кровь - Алейников Кирилл - Страница 68

Я волею мысли оказался в своей квартире. Свет был потушен, но я отлично видел и без него. На диване, прикрывшись пледом, спала Наташа, такая хрупкая и слабая девочка, нимфоманка, считающая себя суккубом. Ее лицо было страшно изуродовано и начало гноиться, но я, не испытав никакого отвращения, никакой брезгливости, поцеловал ее в лоб, а потом – в то, что осталось от губ. Присев рядом, я услышал легкий шум прибоя, почувствовал соленый запах морской воды, потянулся мыслью к отдыхающему сознанию любимой и… провалился в ее сон.

…Мы сидели на берегу вечернего океана и любовались заходом солнца. Конечно, солнце уже скрылось за горизонтом, но алая заря была необычайно красива.

– Странно, но я чувствую, что знаю все, что с тобой произошло, – тихо сказала девушка. Ее лицо во сне было нежным и чистым. – Как будто пришло озарение…

Я крепче обнял ее и поцеловал в щеку.

– Так жалко их, – после минутного молчания прошептала Наташа. – Ведь таких друзей ты больше не найдешь.

– Не найду, – согласился я.

Заря постепенно гасла, освобождая место усыпанному звездами ночному небу. Алая кровь заката превратилась в далекий туман, едва ли напоминая о том, что совсем недавно на этом безупречно чистом небе царствовало солнце.

– Сережа, – позвала девушка.

– У? – повернулся я на зов, подняв брови.

– Сережа, ты же знаешь, как избавиться от моих шрамов.

– Но ты совершенно цела, – попытался я возразить. – Ты красива, любимая, как никогда!

– Но это сон, – нахмурилась Наташа. – А еще есть реальность.

Я промолчал.

– Сережа, я тебя прошу сделать это для меня.

– Нет, – покачал я головой.

– Да, – мягко сказала. – Я так хочу.

– Но зачем тебе это?

– Потому что я тебя люблю. И потому что ты не сможешь быть один. Одиночество погубит тебя – разве этого хотели твои друзья? Они отдали жизнь за дело, которое ты обязан продолжить. Но ты не сможешь, если будешь один…

Я печально посмотрел вслед погибшему солнцу. Оно, подобно птице Феникс, каждый день умирало в водах океана, чтобы на следующий день возродиться вновь.

А остальное может умереть только раз, единственный раз. И никогда не возродиться.

Я открыл глаза, наклонился к любимой и обнажил клыки…

Красноярск, июль – август 2004 г.