Одинокий волк - Гэфни Патриция - Страница 15

– Да, но…

– Я же не говорю, что все останется как было. Многое изменилось. Надо кое-что изучить, многое обдумать.

С этими словами он повернулся во вращающемся кресле и принялся увлеченно перебирать книги в стенном шкафу.

Чарльз положил руку ей на плечо.

– Сидни, – сказал он кротким голосом, способным одновременно и привлечь ее, и оттолкнуть. – Пойдем прогуляемся. Заодно все и обсудим.

– Нет, Чарльз, только не сейчас. Он неторопливо кивнул, окинув задумчивым взглядом ее влажные спутанные волосы.

– Вот как. Ну тогда позже. Ее мысли уже были далеко.

– Позже, – рассеянно откликнулась Сидни, очень напоминавшая в эту минуту своего отца.

Она вышла из кабинета, все еще сжимая в руке мокрое полотенце.

Входная дверь в домик для гостей была полуоткрытой. Сидни коротко постучала и распахнула дверь. Застоявшийся запах ударил ей в нос – тошнотворно-сладкий и неприятный. Ей сразу стало ясно, откуда он исходит, когда 0'Фэллон шаркнул по полу стулом, придвинутым к холодному камину, и сделал неверный шаг по направлению к ней. На полу возле стула стояла полупустая бутылка.

– Вы пьяны! – возмущенно бросила Сидни, продолжая идти вперед.

– Ничего подобного! Эй, вы куда? Туда нельзя. Эй! Она уже успела отпереть дверь, ведущую во вторую комнату, и открыть ее. 0'Фэллон нагнал ее. От него разило спиртным.

– Это опасно, мисс. Я не могу вам позволить войти туда одной.

– Со мной ничего не случится, – отрезала Сидни. – Я собираюсь войти туда одна. А вы, мистер 0'Фэллон, надеюсь, сможете прийти мне на помощь, если я позову.

Она боком протиснулась внутрь и закрыла дверь у него перед носом.

В маленькой комнате царил полумрак. Движение у окна на долю секунды вызвало в душе у Сидни безрассудный страх, пока она не убедилась, что смутная фигура, направляющаяся к ней, – это Майкл. На нем были лишь чистые сухие брюки. И больше ничего.

– Я… э-э-э… я…

Сидни сглотнула, понимая, что выглядит глупо, и прислонилась спиной к закрытой двери.

– Я пришла извиниться перед вами.

Он был прекрасен и в сумраке казался безупречным; если на его теле и были шрамы, при таком скудном освещении она их не замечала.

– Я пришла сказать вам, что очень сожалею и раскаиваюсь. Мы поступили нехорошо. Мы – Сэм и я – притворились, что не умеем плавать, чтобы…

Господи, как же это объяснить?

– Мой отец хотел проверить, попытаетесь ли вы спасти Сэма. Он ведь ученый, как вам хорошо известно. Они вас изучали. Вы жили вне человеческой цивилизации, и они хотят выяснить, что представляют собой люди, как они поступают, пока их не коснулась цив… пока они не живут вместе с другими людьми.

Выбившись из сил. Сидни прижалась затылком к дверной панели.

– Вы понимаете, о чем я говорю? – беспомощно спросила она. Молчание.

– Ну что ж… Как бы то ни было, я хочу попросить у вас прощения за ту роль, которую мне пришлось сыграть в их небольшом эксперименте. Сэм тоже извиняется. По правде говоря, он ужасно переживает за вас.

У него был выводящий из равновесия пристальный взгляд: он как будто видел то, чего другие люди видеть не могли. Его ноздри слегка раздулись, и Сидни поняла, что он ловит ее запах. Это заставило ее смущенно вспыхнуть. Но в то же время ей показалось, что он больше не выглядит рассерженным или обиженным. Уже кое-что.

– Ну что ж, – сказала она во второй раз. Ее рука уже лежала на ручке двери, когда приглашение вырвалось изо рта само собой:

– Не хотите ли пойти со мной на прогулку? Он подошел ближе, прямо вплотную к ней. Сидни оцепенела, ее опять охватил глупый страх. Но она вскоре догадалась, что ему нужно. Его рубашка висела на крючке, прибитом к двери у нее за спиной.

0'Фэллон последовал за ними. Майкл вытеснил его из своего сознания и попытался укоротить шаги, чтобы ступать в ногу с Сидни, но ему было непривычно идти рядом с ней, он все время забывал, что она за ним не поспевает, и обгонял ее. После чего ему приходилось останавливаться и поджидать, чувствуя себя глупым и неуклюжим.

Они подошли к каким-то большим валунам, торчавшим из песка, и она сказала:

– Может быть, нам присесть ненадолго? И они сели на камень – рядышком, но не касаясь друг друга. Она говорила о своих братьях, о лете, о путешествии под парусом на их лодке… о спокойных и безопасных вещах. Но, слушая ее голос, он понял, что сама она не спокойна. Потом она перестала говорить, и между ними наступила тишина – тоже не спокойная, а напряженная. Она повернулась к нему всем телом, и они стукнулись коленями. Она протянула руку. В точности, как Сэм в тот первый раз на берегу.

– Я Сидни Дарроу, – сказала она. – А вы Майкл? Он посмотрел на ее маленькую белую ручку и на ее лицо – такое красивое. Она напряженно улыбалась, но улыбка у нее была добрая, полная тепла. Ее рука утонула в его руке, когда он ее взял. Он взял ее очень осторожно, стараясь не сжимать слишком сильно. Он знал, что она ждет от него слов. Он уже говорил с ней раньше, хотя и сказал всего одно слово. Почему же ему так тяжело сейчас? И все-таки он это сделал. Он сказал:

– Я Майкл Макнейл.

Ее глаза наполнились влагой. Она… заплакала. Она отняла у него руку и повернула голову так, чтобы он не видел ее лица.

– Простите меня, – сказала она со странным смешком, вовсе не похожим на смех. – Я… плачу не от горя. Я просто…

Она поднесла пальцы к глазам и смахнула слезы.

– Майкл Макнейл, – повторила она шепотом и опять посмотрела прямо ему в лицо.

Он видел, что она не грустна, что она… Он не знал, как это назвать. Она сказала:

– Что с вами случилось, Майкл? Все, что он мог, это беспомощно взглянуть на нее в ответ.

Сидни поняла, что вопрос слишком сложен, и попыталась придумать что-нибудь попроще.

– Вы помните, когда вы потерялись?

Он помнил прошлую зиму, когда голодал и в поисках пищи зашел слишком далеко от дома. Он сбился с пути, и ему пришлось красть еду у людей, чтобы не умереть с голоду.

Но он был уверен, что она спрашивает не об этом. Она спрашивала о том, что было раньше, в самом начале.

– Я помню лодку на воде.

Как много слов! Чтобы скрыть свой страх, он отвернулся и посмотрел на озеро, стараясь медленно дышать через нос.

– Кораблекрушение? – спросила она. Он кивнул, хотя и не был вполне уверен.

– Все умерли в воде. Но не я.

– Вы тогда были ребенком? Маленьким мальчиком?

– Да. Как Сэм.

– Сэму семь лет.

Она опять отвернулась от него, он не мог видеть ее лицо.

– Мой бог, – сказала она очень тихо. Майкл не мог точно вспомнить, кто такой «бог». Она сказала «мой бог». Значит, он ее родственник? Но 0'Фэллон говорил «ей-богу» и «убей бог». А профессор сказал «милостивый бог». Все так запутано.

– Как вам удалось выжить? Как вы жили? Вот еще один вопрос, на который он не мог ответить. Он подумал о людях с темной кожей, которые нашли его в первую зиму и дали ему пищу. Но летом старая женщина умерла, а двое мужчин ушли и оставили его. Какое-то время он был один, потом жил с волками, потом белый человек поймал его в капкан, а потом он опять был один. С ним никого не было, кроме старого волка.

Но он не мог рассказать ей обо всем об этом. Вместо этого он сам задал ей вопрос:

– Вы… со своим отцом?

– С моим отцом?

– Вы вместе? Вы и ваш отец, и мистер Вест. Вы все вместе?

–О!

Это означало, что она поняла. Он видел, что она обдумывает ответ.

– Нет, я не с ними, я сама по себе. Сейчас я с вами.

– Со мной.

Он улыбнулся, и это была искренняя человеческая улыбка. Ему хотелось прикоснуться к ней, удержать ее. Но это ему не разрешалось, поэтому он сел, подложив руки под себя.

Солнце уже опускалось, пряталось за водой.

– Солнце падает, – сказал он.

Очень странно было говорить вслух о том, что все равно видишь глазами. Но они – то есть люди – все время это делали: говорили разные вещи, называли словами то, что и так знали.