Слово джентльмена - Энок Сюзанна - Страница 36

– Простите меня! – тихо сказал он.

– Простить? За что?

– За то, что рассказываю вам все эти кошмары. Вам они абсолютно не нужны – только нервы портят. Продолжайте разговаривать со мной как-с нормальным живым существом – так будет гораздо лучше!

Сердце Люсинды сжалось. Она еще крепче ухватилась за руку Роберта и повернула его лицом к себе, а потом, поднявшись на цыпочки, поцеловала в губы.

Роберт обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Его ладони скользнули вниз и, на мгновение остановившись на груди, сомкнулись за ее спиной на талии.

– Люсинда! – прошептал Роберт.

– Тс-с! Поцелуйте же меня! – Она попыталась прижаться к нему всем телом, но внезапно почувствовала перед собой каменную статую, которую была не в силах сдвинуть с места. – Что с вами? – удивленно спросила она.

– Тише! Видите тот кеб?

Действительно, их нагонял экипаж. Роберт поднял руку, и возница, остановив лошадей, спрыгнул с облучка и почтительно открыл дверцы. Не произнося ни слова, оба расположились на заднем сиденье. Кеб тронулся, и колеса застучали по булыжной мостовой.

– Вы так и не рассказали мне о плане своего третьего урока для Джеффри, – со вздохом произнес Роберт.

В голосе его звучал металл, как будто всего за минуту до этого он не целовал Люсинду…

Так вот в чем дело – в поцелуях! Потому-то Роберт и вспомнил сейчас о Джеффри. Она целовала его, а своим учеником выбрала лорда Ньюкома!

– Я намереваюсь сказать вам кое-что сегодня вечером, – ответила Люсинда.

– И это, наверное, будет плохая весть для меня!

Да, это будет, а скорее, уже стало плохой вестью для Роберта. А может быть, также и для нее.

– Чертов предатель! – донесся снаружи мужской голос.

Роберт загородил собой окошко, не позволив Люсинде выглянуть; обернувшись, она увидела лишь стремительно удалявшуюся карету.

– Кто это был?

– Уолтер Фенгроув и его жена.

– Он имел в виду вас? Но почему он позволил себе подобное оскорбление?

– Не знаю, – пробормотал Роберт, и лицо его стало серым.

– Роберт?

– Я в полном порядке. Нам надо поскорее вернуться к Джорджиане – опасно оставлять ее одну в таком положении. Если что-нибудь случится, ей потребуется помощь.

Люсинда готова была поручиться, что Роберт далеко не в порядке, но она не хотела еще более раздражать его, а потому утвердительно кивнула:

– Да, вы правы! Действительно, нам надо поскорее вернуться к Джорджиане…

Глава 14

Роберт немного поговорил о Шато-Паньон и вовсе не умер от этого. Как он и говорил Люсинде, это даже в каком-то смысле принесло ему некоторое успокоение… или принесло бы, если бы не мерзкая выходка Уолтера Фенгроува…

Что-то случилось. Что-то пошло не так, как следовало. Роберт ощущал это всем телом и нисколько этому не удивлялся. Он чувствовал себя слишком хорошо и даже начинал строить планы на будущее. Ему казалось, что жизнь понемногу снова к нему возвращается, особенно когда рядом была Люсинда.

Почти сразу после того, как они вернулись с прогулки, Люсинда пересела в свой экипаж и уехала домой, а Роберт остался стоять в холле, о чем-то размышляя. Потом он резко повернулся и направился в гостиную.

Джорджиана продолжала сидеть на той же кушетке и явно чувствовала себя не лучшим образом.

– Тебе не следовало выходить из дома, даже ненадолго, – упрекнул он ее.

– Нет, мне это было необходимо. Хотя я, верно, и выглядела как бегемот, только что вылезший на берег!

– Надеюсь, сейчас ты чувствуешь себя лучше?

– По крайней мере я не покрылась пятнами, как зачастую происходит с женщинами в моем положении…

– Я сейчас принесу тебе пару подушек.

Прежде чем Роберт вышел, Джорджиана постаралась немного выпрямиться. Когда ей это не удалось, она смущенно улыбнулась и спросила:

– Люсинда показалась мне очень расстроенной. Ты не знаешь, у нее ничего не случилось?

Меньше всего Роберту сейчас хотелось огорчать Джорджиану, но все же он, скривившись, нехотя ответил:

– Когда мы ехали обратно, какой-то сумасшедший, проезжая мимо, непотребно обругал нас из окна своего экипажа – вот она и расстроилась Так я схожу за подушками?

– Будь добр! Кстати, принеси мне книгу, которую я оставила на столе в библиотеке.

– Непременно!

Роберт вышел, а Джорджиана махнула ему вслед рукой со словами:

– Желаю тебе сегодня быть счастливее, чем вчера!

«Что ж, – подумал Роберт, – надеюсь, так оно и будет».

Как бы в ответ на эти мысли он действительно почувствовал прилив сил и надежд на лучшее будущее и решил по возможности продлить это состояние.

Взяв со стола нужную книгу, он принес ее Джорджиане, после чего вернулся в библиотеку. Там он достал с полки первую попавшуюся книгу и принялся ее читать. На всякий случай он оставил полуоткрытой дверь, чтобы услышать голос Джорджианы, если ей потребуется какая-либо помощь.

Примерно через час Роберт закрыл книгу, встал и вышел в холл. В тот же момент дверь открылась и на пороге появились Эдвард с Тристаном…

– Этого не может быть! – воскликнул Эдвард. – Готов держать пари на фунт стерлингов, что…

– Тише! – остановил его Роберт. – Джорджиана, кажется, заснула.

Они осторожно открыли дверь и вошли в гостиную. Но оказалось, что Джорджиана все еще продолжала бодрствовать.

– Ты принес мне лимонад со льдом, Тристан? – спросила она.

– Да, дорогая! – откликнулся Тристан и, положив ладонь на локоть Роберта, шепнул ему на ухо: – Подожди в моем кабинете!

Первым желанием Роберта было уйти и спрятаться где-нибудь в уединенном тихом уголке, чтобы не выслушивать того, что собирался сказать ему старший брат, однако он все же сумел перебороть себя.

Пока Эдвард подробно рассказывал Доукинсу о лодочных гонках на Темзе, Брэдшоу и Эндрю коротали время в холле. У обоих было мрачное, даже злое выражение на лицах. Никто из них ни разу не взглянул на Роберта, он же, превозмогая боль в колене, постоял некоторое время в гостиной и нехотя направился в кабинет Тристана.

Старший брат вошел туда несколькими секундами позже. Роберт слышал, как захлопнулась дверь, но даже не повернул головы.

– Садись, – услышал он голос Тристана за спиной.

– Спасибо, не хочу!

– Ну хорошо. – Виконт вздохнул. – Я только хотел сказать, чтобы ты не выходил из дома сегодня ночью.

– Это еще почему?

– Может быть, ты наконец соблаговолишь посмотреть на меня и не отворачиваться хотя бы на время нашего разговора?

Роберт тяжело вздохнул и, повернувшись лицом к брату, стал смотреть через его плечо в окно.

– На протяжении вот уже трех лет ты упорно стараешься заставить меня найти себе занятие, – проговорил он сквозь зубы. – Отчего же сегодня ты протестуешь против моей поездки в Воксхолл?

– Сейчас мне трудно все объяснить, Роберт, и к тому же я крайне не хотел бы портить тебе настроение. Прошу тебя, останься сегодня дома, для моего спокойствия…

– Боюсь, это просто невозможно. – Роберт усмехнулся. – Так что не стесняйся и скажи, что все-таки происходит. Подозреваю, что одним из проявлений всего этого стало оскорбление, нанесенное мне час назад Уолтером Фенгроувом из окна его кареты. Этот, с позволения сказать, джентльмен обозвал меня изменником!

Тристан побледнел.

– Он посмел… Черт побери!

– Можешь не продолжать, я уже и так обо всем догадался. Произошла некая утечка информации из штаба Королевской конной гвардии, и виновным в этом объявили меня.

– Некоторые действительно так думают, но это ведь неправда!

– Я знаю, что это неправда, – нахмурился Роберт. – Вот только почему они так думают?

Тристан принялся нервно ходить по комнате из угла в угол, потом остановился и, посмотрев на Роберта, со злостью выкрикнул:

– Они так думают, потому что какой-то идиот пустил слух, будто ты побывал в тюрьме Шато-Паньон. А всем известно, что в этой тюрьме в живых остается лишь тот, кто согласится на предательство своей страны!