Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Душистые ветки акации белой

Толстой Алексей Константинович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Душистые ветки акации белой - Толстой Алексей Константинович - Страница 11

Изменить размер шрифта:

Ты не его в нем видишь совершенства

И не собой привлечь тебя он мог —

Лишь тайных дум, мучений и блаженства

Он для тебя отысканный предлог;

То лишь обман неопытного взора,

То жизни луч из сердца ярко бьет

И золотит, лаская без разбора,

Все, что к нему случайно подойдет.

1858

* * *

Вырастает дума, словно дерево.

Вроет в сердце корни глубокие,

По поднебесью ветвями раскинется,

Задрожит, зашумит тучей листиев.

Сердце знает ту думу крепкую,

Что оно взрастило, взлелеяло,

Разум сможет ту думу окинути,

Сможет слово ту думу высказать.

А какая то другая думушка,

Что ни высказать, ни вымерить,

Ни обнять умом, ни окинути?

Промелькнет она без образа,

Вспыхнет дальнею зарницею,

Озарит на миг душу темную,

Много вспомнится забытого,

Много смутного, непонятного

В миг тот ясно сердцу скажется;

А рванешься за ней, погонишься —

Только очи ее и видели,

Только сердце ее и чуяло!

Не поймать на лету ветра буйного,

Тень от облака летучего

Не прибить гвоздем ко сырой земле.

1858

* * *

Тебя так любят все! Один твой тихий вид

Всех делает добрей и с жизнию мирит.

Но ты грустна; в тебе есть скрытое мученье.

В душе твоей звучит какой-то приговор;

Зачем твой ласковый всегда так робок взор

И очи грустные так молят о прощенье,

Как будто солнца свет, и вешние цветы,

И тень в полдневный зной, и шепот по дубравам,

И даже воздух тот, которым дышишь ты,

Все кажется тебе стяжанием неправым?

* * *

Хорошо, братцы, тому на свете жить,

У кого в голове добра не много есть,

А сидит там одно-одинешенько,

А и сидит оно крепко-накрепко,

Словно гвоздь обухом вколоченный.

И глядит уж он на свое добро,

Все глядит на него, не спуская глаз,

И не смотрит по сторонушкам,

А знай прет вперед, напролом идет,

Давит встречного-поперечного.

А беда тому, братцы, на свете жить,

Кому Бог дал очи зоркие,

Кому видеть дал во все стороны,

И те очи у него разбегаются;

И кажись, хорошо, а лучше есть,

А и худо, кажись, не без доброго!

И дойдет он до распутьица,

Не одну видит в поле дороженьку,

И он станет, призадумается,

И пойдет вперед, воротится,

Начинает идти сызнова,

А дорогою-то засмотрится

На луга, на леса зеленые,

Залюбуется на божьи цветики

И заслушается вольных пташечек.

И все люди его корят, бранят:

«Ишь идет, мол, озирается!

Ишь стоит, мол, призадумался!

Ему б мерить всё да взвешивать,

На все боки бы поворачивать!

Не бывать ему воеводою.

Не бывать ему посадником,

Думным дьяком не бывать ему,

Ни торговым делом не правити!»

1858

* * *

Кабы знала я, кабы ведала,

Не смотрела бы из окошечка

Я на молодца разудалого,

Как он ехал по нашей улице,

Набекрень заломивши мурмолку,

Как лихого коня буланого,

Звонконогого, долгогривого,

Супротив окон на дыбы вздымал!

Кабы знала я, кабы ведала,

Для него бы я не рядилася,

С золотой каймой ленту алую

В косу длинную не вплетала бы,

Рано до свету не вставала бы,

За околицу не спешила бы,

В росе ноженьки не мочила бы,

На проселок тот не глядела бы,

Не проедет ли тем проселком он,

На руке держа пестра сокола!

Кабы знала я, кабы ведала,

Не сидела бы поздно вечером,

Пригорюнившись, на завалине,

На завалине, близ колодезя,

Поджидаючи да гадаючи,

Не придет ли он, ненаглядный мой,

Напоить коня студеной водой!

1858

* * *

К твоим, царица, я ногам,

Несу и радость и печали,

Мечты, что сердце волновали,

Веселье с грустью пополам.

Припомни день, когда ты, долу

Склонясь задумчивой главой,

Внимала русскому глаголу

Своею русскою душой;

Я мыслил, песни те слагая:

Они неведомо замрут —

Но ты дала им, о благая,

Свою защиту и приют.

Встречай же в солнце и в лазури,

Царица, радостные дни,

И нас, певцов, в годину бури

В своих молитвах помяни!

1858

* * *

Нет, уж не ведать мне, братцы, ни сна, ни покою!

С жизнью бороться приходится, с бабой-ягою.

Старая крепко меня за бока ухватила,

Сломится, так и гляжу, молодецкая сила.