Муфта, Полботинка и Моховая Борода. Книга 3 - Рауд Эно Мартинович - Страница 6

Когда лифт стал подниматься, Муфта попытался улыбнуться и сказал, вытирая со лба капельки пота:

– Отличная карусель, здорово кружится.

О его волнении свидетельствовало хотя бы то, что он перепутал слова и назвал лифт каруселью.

Но всё обошлось, и на тринадцатом этаже друзья благополучно вышли из лифта.

– Мощная штука, – одобрил Моховая Борода. – Жаль только, что мы не достигли состояния невесомости.

Они снова повеселели.

– Лифт как лифт, – сказал Моховая Борода. – Ничего страшного в нём нет.

Они отыскали свой номер «люкс» и вошли в него.

Нежданная гостья

Двухкомнатный номер «люкс» полностью оправдывал своё название. Здесь и правда было две комнаты, а также всяческая роскошь, например, графин, который Полботинка тотчас же осушил.

– Всё лучше, чем просто вода, – победоносно заявил он, хотя на самом-то деле и была просто вода.

Моховая Борода подошёл к большому зеркалу в золочёной раме и принялся расчёсывать свою всклокоченную бороду, а Муфта рассматривал висевшие на стенах картины.

Ещё с детства Муфте особенно нравились картинки из жизни животных, и сейчас он был приятно удивлён, заметив большую картину, на которой были изображены три медвежонка, играющие в лесу.

– Три медведя! – воскликнул он. – Представьте себе – три медведя сразу.

– На то и номер «люкс»! – заявил Полботинка. – В других комнатах уж точно нарисовано меньше медведей.

А Моховая Борода сказал:

– В наших лесах медведи встречаются всё реже. Это очень хорошо, что их можно ещё встретить хотя бы на картинке.

– Как жаль, что мне в своё время не удалось выучиться на художника, – вздохнул Муфта, и в его голосе прозвучала неподдельная грусть… – Так здорово было бы нарисовать медведей или каких-нибудь других зверей.

– Ты мог бы и теперь попытаться это сделать, – сказал Моховая Борода. – Ведь учиться никогда не поздно.

– Начинать надо со зверей попроще, – поддержал мысль Моховой Бороды Полботинка. – Ну, например, с дождевых червей. И когда у тебя уже получится дождевой червяк, ты постепенно перейдёшь к более сложным зверям. Я лично ничуть не удивлюсь, если в конце концов тебе удастся нарисовать даже кенгуру.

Но Муфта безнадёжно махнул рукой.

– Да перестаньте вы, – сказал он. – Для меня время учёбы давно прошло и не стоит меня утешать.

И он громко всхлипнул.

Тут Полботинка подошёл к Муфте и дружески похлопал его по плечу.

– Не огорчайся, дружище, – сказал он бодро. – Художника из тебя не получилось, это верно, но зато ты настоящий поэт. И если захочешь, сможешь поэтически воспеть как дождевого червя, так и кенгуру.

– Это верно, – сказал Муфта, слегка повеселев. – Честно говоря, я об этом совсем забыл. Но с другой стороны, и стихи не принесли мне особой славы.

– Да оставь ты, наконец, эти разговоры, милый Муфта! – рассердился Моховая Борода. – Мало славы свалилось на наши головы? Слава поджимает нас со всех сторон. Одно утешение, что хотя бы здесь, в номере «люкс», можно от неё отдохнуть.

Едва Моховая Борода успел это сказать, как на письменном столе резко задребезжал телефон. Звонок прозвучал настолько неожиданно, что накситралли вздрогнули. И растерянно посмотрели друг на друга.

– Вот тебе раз! – проворчал Полботинка. – Звенит, как колокольчик у козы на шее.

– Не будем снимать трубку, – сказал Моховая Борода. – Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Шесть… семь… восемь… девять… – считал Полботинка телефонные звонки.

– И кто бы это мог нам звонить? – удивился Муфта.

Моховая Борода пожал плечами.

– Тринадцать… четырнадцать… пятнадцать… – продолжал считать Полботинка.

Звонивший проявлял упорство, не клал трубку.

– Восемнадцать… девятнадцать… двадцать…

– Может, ошиблись номером? – выразил надежду Муфта.

Моховая Борода пожал плечами.

– Двадцать четыре… двадцать пять… двадцать шесть… двадцать семь… – считал Полботинка.

И тут у накситраллей не выдержали нервы. Почти разом они протянули руки к телефону.

Полботинка оказался проворнее всех и схватил трубку.

– Алло!

– Алло-о! – произнёс нежный женский голос настолько громко, что Муфта и Моховая Борода тоже услышали его. – Это комната накситраллей?

Выходит, номер набрали правильно.

– Не комната, а двухкомнатный номер «люкс» с тремя медведями, – важно ответил Полботинка. – Откуда говорят?

– Я говорю отсюда, снизу, из холла гостиницы, – сказала незнакомка. – Дело в том, что мне обязательно, непременно и причём сейчас же необходимо встретиться с вами.

– По какому вопросу? – Полботинка пытался сохранить официальный тон.

– По очень важному вопросу, – прозвучало в ответ.

Полботинка растерянно посмотрел на Муфту и Моховую Бороду, но и они были совсем обескуражены.

– Кто это? – прошептал Моховая Борода.

И Полботинка тут же, но далеко не шёпотом, сказал в трубку:

– А кто вы, собственно, такая? – вопрос прозвучал не слишком вежливо, но незнакомка, казалось, ничуть не обиделась.

– Я сейчас поднимусь к вам, – сказала она, – тогда вы сами увидите.

Дзинь… И в трубке зазвучали короткие гудки.

– Алло! – кричал Полботинка. Короткие гудки продолжались.

– Положи трубку, – сказал Муфта.

– Сейчас она явится сюда, – произнёс Моховая Борода.

А Полботинка сказал:

– Подождём.

Ждать пришлось недолго, через несколько минут в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Полботинка.

И незнакомка вошла в комнату.

Это была дама средних лет, хорошо одетая и явно следившая за своей внешностью. У неё было приятное лицо, и оно, пожалуй, было бы ещё приятнее, если бы не слишком яркая косметика. В ушах тонко звенели золотые серьги, пальцы были унизаны кольцами с драгоценными камнями, а на запястьях сверкали затейливые браслеты.

– Здравствуйте, мои маленькие друзья, – сказала незнакомка, любезно улыбаясь. – Я увидела у подъезда гостиницы вашу машину и, конечно, сразу догадалась, где вас искать.

В ответ на неуклюжее приглашение Муфты она села в кресло, некоторое время разглядывала трёх медведей и, наконец, добавила с оттенком грусти:

– Если хотите знать правду, я одинокий человек.

– О-о! – сочувственно воскликнул Муфта. – Я тоже был одинок и прекрасно знаю, как это омрачает душу. Скажите, вы пишите себе письма?

Дама отрицательно покачала головой.

– Нет, – сказала она. – В принципе я, конечно, не против писем, но давайте будем откровенны. Это больше подходит школьникам и писателям. К тому же буквы, в конце концов, всегда только мёртвые знаки. Я же тоскую по живому слову. Мне нужна беседа, мои милые, и, по правде говоря, именно поэтому я сюда пришла.

– Ах, значит, вы пришли просто побеседовать? – удивился Моховая Борода.

– Ну не только за этим, – продолжала дама. – Если быть откровенной до конца, то я пришла сюда в надежде найти постоянного собеседника. У меня долго была собачка, прелестное создание, но недавно её жизнь угасла от старости. И вот я пришла посмотреть, может быть, кто-нибудь из вас сможет мне заменить её?

– Заменить собаку… – в замешательстве пробормотал Моховая Борода.

– Вот именно, – лукаво и в то же время очень мило улыбнулась дама. – В этом-то всё дело.

В комнате стало очень тихо.

– Извините, – обратился к даме Муфта. – Но каким образом собачка могла быть вашей собеседницей? Ведь собаки не умеют разговаривать!

– Вы слишком односторонне понимаете беседу, мой милый, – снова улыбнулась дама. – Собеседник совсем не должен беспрерывно говорить. Гораздо важнее – уметь слушать. А это моя собачка делала совершенно очаровательно.

Наступившее молчание снова прервала дама.

– У меня вполне приличные жилищные условия, – сказала она, – и конечно же, я беру на себя полное обеспечение.