Загадка сапфирового креста - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 16

— А что ты, Герочка, подразумеваешь под положительными результатами? — вкрадчивым голосом полюбопытствовала Варвара. — Если Арчибальд твоего папу укусит?

— Заткнись, — буркнул Каменное Муму. — А ты, Луна, говори.

— Сперва все же проверь, — не сдавался Павел. — А если боишься за предка, посади своего зверя на поводок. Вот и не дашь ему укусить.

— Ладно. Уговорил, — с неохотой согласился Герасим. — Но только если все подтвердится, я тебе позвоню, и ты прямо по телефону объяснишь мне, что делать.

— Естественно, — пообещал Луна.

Такой вариант его в высшей мере устраивал. Ибо метод раскодировки по Цветикову помнился ему сейчас лишь смутно, и, прежде чем помочь Герасиму, следовало ещё раз перечитать соответствующую главу книги.

— Марго, а сколько стоит визит к вашей Евдокии? — Варвара перевела разговор на более интересную для неё тему. — Она же, наверное, не задарма в «Оазисе» работает.

— Ой, — хлопнула себя по лбу Марго. — Я совершенно упустила это из виду. Конечно, если бы я с вами к ней явилась, она бы дала все консультации совершенно бесплатно. Но так как я пойти не могу, то тебе, Варвара, действительно придется платить.

— Воображаю, сколько это стоит! — огорчилась Варвара. — Ты хоть приблизительно знаешь, Марго?

— Нет, — призналась подруга. — Но у бабушки есть проспект «Оазиса». Евдокия принесла. Там вроде бы цены указаны. Во всяком случае, есть телефон «Оазиса». В крайнем случае наведем справки.

— Да уж не мешало бы, — сказал Иван. — А то может запросто оказаться, что нам это заведение вообще не по карману.

— Вот это будет сла-авненько, — протянула Варвара.

— Да уж. Не хотелось бы, — согласилась Марго. — Значит, поступим так. Пока ты, Варька, побежишь домой за фотографией, я изучу проспект. А если там цены не указаны, выясним по телефону. И уж потом решим, идешь ты сегодня к Евдокии или нет.

— В принципе я не думаю, чтобы это обошлось в какую-нибудь сумасшедшую сумму, — предположил Иван. — Иначе такие центры могли бы рассчитывать только на новых русских.

— А вдруг «Оазис» именно на них и рассчитывает? — Герасим подозревал худшее.

— Ладно тебе нагнетать прежде времени, — отмахнулась Марго. — Евдокия Матвеевна рассказывала бабушке, что к ней самые разные люди ходят.

Весь остаток учебного дня пятеро друзей только и думали, сможет ли сегодня Варвара попасть к Евдокии. И каждый на всякий случай прикинул, какими наличными средствами располагает. Естественно, ради дела Команда отчаянных готова была пожертвовать всеми накоплениями.

Последним уроком была география. Учительница объясняла новую тему, а потому можно было расслабиться. Ребята, то и дело поглядывая на часы, с нетерпением ожидали звонка. И, как всегда в подобных случаях, время тянулось особенно долго. Друзьям казалось, что даже секундные стрелки двигаются медленнее.

Герасим от нечего делать озирался по сторонам. Сидевший с ним за одной партой Луна вообще отключился. Монотонный голос географички убаюкивал. Глаза у Луны слипались. Поэтому, когда Герасим ткнул его в бок, Павел от неожиданности тихонько вскрикнул.

— Совсем, что ли? — он крутанул пальцем у виска.

Муму вместо ответа приложил палец к губам, а затем шепнул:

— Взгляни-ка на Яковлева.

Луна обернулся. Вова Яковлев сосредоточенно теребил мочку левого уха.

— Уже второй раз это делает, — начал взволнованно объяснять Герасим. — Я ещё на прошлом уроке засек.

— Ну и что? — ответил Луна. — Может, у него ухо чешется.

— Да ведь с тех пор ровно час прошел, — вновь жарко зашептал Муму. — Точно тебе говорю. Это не просто так.

— Погоди, погоди, — до Павла дошло только сейчас. — Он теребил левое ухо?

— Левое, — уверенно подтвердил Герасим.

— Слушай, — глаза у Луны широко раскрылись, — ведь Яковлев у нас левша. Классический левша. Даже пишет левой рукой.

— Ну, — кивнул Герасим. — Слушай, Луна, в этой школе творится что-то неладное.

Павел молчал. Подобного он не мог предположить даже в кошмарном сне.

— Ну, — наседал на него Муму. — Теперь убедился?

— Почти убедился, — ответил Павел. — Но это надо ещё как следует проверить.

— И проверять нечего, — уверенность Муму крепла с каждой секундой. — Слушай, Луна, — вдруг испугался он, — а может, это всю нашу школу кто-нибудь решил загипнотизировать? Представляешь такой эксперимент: всех в школе превратить во что-то вроде зомби.

— А на фига? — Луна не видел в этом никакого смысла.

— Он ещё спрашивает. — Герасим окончательно струхнул от собственных предположений. — Ну, чтобы потом всех нас заставить кому-нибудь беспрекословно подчиняться.

— Всех не заставишь, — покачал головой Луна. — Об этом даже Цветиков пишет: гипноз на каждого действует индивидуально. Одни поддаются ему полностью, другие — частично, а третьи даже не чешутся. Как правило, это люди с очень сильной волей и ярко выраженной индивидуальностью.

— Ну, Яковлев-то у нас, положим, никакой волей не обладает, — отметил Герасим. — И индивидуальность у него, по-моему, равна нулю.

Едва дождавшись конца урока, Луна и Муму поделились своим открытием с Иваном, Марго и Варварой.

— У страха глаза велики. — Варя ехидно глянула на Герасима.

— Вот тут ты, подруга, ошибаешься, — не согласилась Марго. — Вовка всегда был каким-то странным. Помнишь, Герасим, как он в первом классе заикался?

— Ой! А ведь правда! — воскликнул Муму. — Я и забыл. Он не просто чуть-чуть заикался. Он… жутко заикался.

— Буквально через слово, — уточнила Марго. — А когда его вызывали к доске, вообще ничего понять было невозможно. Поэтому учителя поставили его предкам ультиматум: или лечите, или придется его отчислить.

Остальные с большим интересом слушали Марго и Герасима, потому что они, единственные из всей компании, учились в «Пирамиде» с самого начала. Остальные перешли туда позже.

— В общем, стали предки возить Яковлева по разным врачам, — продолжала Марго. — Но ему ничего не помогало. Тогда они обратились к какому-то гипнотизеру.

— Что-о? — даже подпрыгнул на месте Иван.

— Думаю, именно то, — многозначительно изрекла Марго. — То есть это я сейчас понимаю. Помнишь, Гера, он ведь всего какой-то месяц к этому гипнотизеру ходил, а от заикания и следа не осталось.

— Вообще-то не помню, — признался Муму. — Но теперь он уже давно совсем не заикается.

— Зато я очень хорошо помню, — заверила Маргарита. — И учительница наша так умилялась. Только с нашим Яковлевым вскоре стали твориться какие-то странности. Он постоянно ни с того ни с сего вдруг начинал посреди уроков громко плакать.

— Почему? — удивился Иван.

— Вот этого-то никто и не мог понять, — отвечала Марго. — Так продолжалось несколько месяцев. Сперва думали, что это само пройдет, но не прошло. И тогда предки снова повели его к тому же гипнотизеру. И вскоре Яковлев плакать перестал.

— Все равно он какой-то странный, — отметил Иван. — Вечно всего боится.

— Да уж, — фыркнула Варя. — Смелым нашего Вовку не назовешь.

Одевшись, Команда отчаянных вышла на улицу и, миновав школьный двор, остановилась недалеко от ворот.

— Слушайте. — Луна посмотрел на друзей. — А ведь, согласно Цветикову, такой вот Яковлев — идеальный объект для гипноза.

— Большое, Паша, на тебя впечатление произвел этот Цветиков, — язвительно произнесла Варвара. — По-моему, ты теперь всю оставшуюся жизнь будешь строить по его теории.

— Всю не всю, — спокойно отреагировал на колкость Луна, — но кое-что интересное почерпнул.

— Кстати, Пашка совершенно прав. — Лицо Муму было исполнено значительности, а тон не допускал возражений. — Ситуация ясная. Тот, кто Яковлева лечил, его себе и подчинил.

— Звучит логично, — поддержала Марго. — Только зачем такой Яковлев кому-то сдался?

— И впрямь, — подхватила Варвара.

— Не скажите, — возразил Герасим. — Этот гипнотизер мог в процессе лечения подчинить себе Вовкину волю просто на всякий случай. И с тех пор просто как бы его придерживает. А если будет нужда, то заставит нашего Яковлева совершить что-нибудь жуткое. Польза — налицо. Гипнотизер добьется каких-то там своих тайных целей, и его в жизни никто не заподозрит. Вон даже я забыл, что Вовку в первом классе лечили гипнозом.