Гайдзин - Клавелл Джеймс - Страница 2

Японией, также закрытой для всех иностранцев. — Мы... мы ехали верхом... — Она замолчала на мгновение, а потом слова полились словно сами собой: — Мистер Кентербери, Филип Тайрер, Малкольм... то есть мистер Струан... и я. Мы ехали верхом по дороге, а потом появились... как это сказать... длинная цепочка самураев со знаменами, и мы ждали, чтобы дать им пройти, а потом мы... потом двое из них набросились на нас, они ранили мистера Кентербери, напали на Малкольма — мистера Струана, который выхватил пистолет, и на Филипа, который крикнул мне, чтобы я скакала за помощью. — Её опять начала бить дрожь. — Скорее, им нужна помощь!

Люди уже бежали за лошадьми и оружием. Стали раздаваться гневные выкрики:

— Кто-нибудь, вызовите войска!..

— Где это случилось? — крикнул Джейми Макфей, перекрывая весь этот гвалт и сдерживая охватившее его безумное нетерпение. — Можете вы описать место, где это произошло, где точно?

— Рядом с дорогой, не доезжая Кана... что-то, что начинается на «Кана».

— Канагава? — спросил он, называя маленькую придорожную станцию и рыбацкую деревушку на Токайдо, в миле от них через залив — в трех с небольшим, если двигаться вдоль берега.

— Oui... да. Канагава! Скорее!

Из струановских конюшен уже выводили оседланных лошадей. Джейми вскинул ружье на плечо.

— Не волнуйтесь, мы быстро их разыщем. Но мистер Струан? Вы не видели, ему удалось спастись... его не ранили?

— Non. Я ничего не видела, только самое начало, несчастный мистер Кентербери, он... я ехала рядом с ним, когда они... — Слезы потоком хлынули у неё из глаз. — Я не оглядывалась назад, я подчинилась без... и прискакала, чтобы вы помогли им.

Её звали Анжелика Ришо. Ей только что исполнилось восемнадцать. Сегодня она впервые выехала за ограду Поселения.

Джейми Макфей вскочил в седло, развернул лошадь и умчался. «Господь Всемогущий, — думал он, и сердце его сжималось от боли, — уже целый год, а то и больше, у нас не было никаких инцидентов с японцами, иначе я ни за что не отпустил бы его. Это моя вина, Малкольм — прямой наследник, и я отвечаю за него! Во имя Создателя, что же там, чёрт возьми, произошло?»

Макфей и ускакавшие с ним десяток торговцев, драгунский офицер и три его драгуна, легко нашли Джона Кентербери на обочине Токайдо, но вот смотреть на него, не отводя взгляда, оказалось гораздо труднее. У него была отрублена голова, кругом валялись рассеченные на части конечности. Все тело покрывали ужасающие раны, методично нанесенные мечом; почти каждая из них была бы смертельной. Ни Тайрера, ни Струана нигде не было видно, как и колонны самураев, о которой рассказывала Анжелика. Никто из прохожих ничего не знал об убийстве, кто совершил его, когда и почему.

— А не может так получиться, что двух других похитили, Джейми? — спросил один из американцев, борясь с тошнотой.

— Не знаю, Дмитрий. — Макфей постарался заставить свой мозг работать. — Кому-то, наверное, нужно вернуться и сообщить сэру Уильяму и раздобыть... и привезти сюда саван или гроб. — С побелевшим лицом он внимательно изучал толпы проходивших мимо путников, которые нарочито избегали смотреть в его сторону, но при этом подмечали все.

Содержавшаяся в неизменном порядке, хорошо утрамбованная земляная дорога была заполнена дисциплинированными потоками пешеходов, шагавших в сторону Эдо, который позже станет называться Токио, или прочь от него. Мужчины, женщины и дети всех возрастов, богатые и бедные, сплошь японцы, не считая изредка попадавшихся китайцев в длинных халатах. Большей частью мужчины, все в кимоно самых различных покроев и добротности, и в самых разнообразных шляпах из материи и соломы. Торговцы, полунагие носильщики, буддийские монахи в оранжевых одеяниях, земледельцы, отправлявшиеся на рынок или возвращавшиеся с него, странствующие предсказатели судьбы, писцы, учителя, поэты. Много носилок и паланкинов всех видов с людьми или товарами, которые несли два, четыре, шесть, а то и восемь носильщиков. Несколько самураев, шагавшие вместе с толпой и выделявшиеся горделивой походкой и высокомерным видом, с ненавистью посмотрели на них, проходя мимо.

— Они знают, кто это сделал, знают все до единого, — сказал Макфей.

— Можешь быть уверен. Мать их ети! — Дмитрий Сывородин, к которому он обратился, плотно сбитый темноволосый американец тридцати восьми лет, в грубой одежде, был другом Кентербери и кипел от возмущения. — Мы, чёрт побери, запросто могли бы сейчас захватить одного из них.

Тут они заметили группу самураев из десяти-двенадцати человек, которые стояли у обочины дороги и наблюдали за ними. У многих в руках были луки, а все европейцы знали, с каким искусством самураи умеют ими пользоваться.

— Не так-то это просто, Дмитрий, — сказал Макфей. Сеттри Паллидар, молодой драгунский офицер, отрывисто произнес:

— Справиться с ними будет очень легко, мистер Макфей, но делать это без надлежащего разрешения неразумно, если, конечно, они не попытаются напасть на нас первыми. Вам нечего опасаться. — С этими словами Паллидар отрядил одного драгуна в лагерь с приказом вернуться с небольшим отрядом и привезти гроб. Было видно, что американца задели за живое его покровительственные манеры. — Вам, наверное, стоит прочесать местность в округе. Когда мои люди прибудут, они вам помогут. Более чем вероятно, что остальные двое лежат, раненные, где-нибудь поблизости.

Макфей передернулся и указал на труп.

— Или в таком же виде?

— Возможно, но будем надеяться на лучшее. Вы трое берите на себя ту сторону, остальные пусть разворачиваются в цепь и...

— Эй, Джейми, — нарочно прервал его Дмитрий, ненавидевший офицеров, мундиры и солдат, особенно британских. — Как насчет того, чтобы нам с тобой доскакать до Канагавы? Может быть, в нашей миссии кто-то что-то знает.

Паллидар не стал обращать внимания на враждебный тон, понимая его причину. Он был хорошо знаком с завидным послужным списком американца. Дмитрий был выходцем из казачьих переселенцев и являлся в прошлом кавалерийским офицером американской армии; его дед погиб, сражаясь против британцев в Американской войне 1812 года.

— Канагава — это удачная мысль, мистер Макфей, — сказал он. — Там обязательно должны знать, что за большая процессия самураев проходила здесь, а чем скорее мы отыщем виновного, тем лучше. Должно быть, это нападение произошло по приказу одного из их королей или князей. На этот раз мы сможем точно установить личность этого выродка, и тогда да поможет ему Бог.

— Будь прокляты все выродки на свете, — многозначительно добавил Дмитрий.

Вновь капитан, великолепный в своём безупречно аккуратном и чистом мундире, не дал себя спровоцировать, но и не оставил его слов без ответа.

— Вы совершенно правы, мистер Сывородин, — заметил он небрежным тоном. — И любому, кто назовет меня выродком, лучше побыстрее заручиться секундантом, выбрать пистолет или саблю, а также заранее запастись саваном и найти кого-нибудь, кто выроет ему могилу. Мистер Макфей, до заката времени у вас довольно. Я останусь здесь, пока не вернутся мои люди, потом присоединюсь к вам в ваших поисках. Если вы узнаете что-нибудь в Канагаве, пожалуйста, сообщите мне. — Ему было двадцать четыре года, и он боготворил свой полк. Он посмотрел на пеструю группу торговцев с плохо скрытым презрением. — Предлагаю вам... джентльмены... начать поиски. Развернитесь в линию, но не теряйте друг друга из виду. Браун, вы отправитесь со второй группой и прочешите вон тот лесок. Сержант, вы за старшего. — Есть, сэр. Поехали, ребята.

Макфей снял с себя сюртук и накрыл им тело, потом опять сел в седло. Со своим американским другом он поскакал в Канагаву, им нужно было проехать ещё одну милю.

Драгунский офицер остался один.

Это не похоже на другие нападения, нападения одиночек, подумал он, чувствуя, как в нем поднимается злость. Чёрт побери, они сполна заплатят за то, что напали на этих четверых, среди которых была женщина, и так подло убили англичанина. Дело кончится войной.