Ужасное происшествие в особняке Фенли - Кин Кэролайн - Страница 13

— Какого черта мы это смотрим? — зевнула Бесс. — Чушь какая-то!

— Смотрим, потому что больше нечего смотреть, — зевнула в ответ Нэнси.

По телевизору крутили фильм «Замок вампира» столетней давности. Они включили его где-то с середины, но все равно все было ясно.

…Сумеречный свет в зале средневекового замка. Одинокая фигура высокого мужчины. К нему приближается прекрасная молодая женщина в плаще с капюшоном. Она скидывает капюшон, и по ее плечам рассыпаются длинные светлые локоны.

«Вирджиния! — со странным акцентом произносит бледный мужчина. — Я же просил тебя уйти. Немедленно уходи!..»

«Я… я не могла не увидеть тебя еще раз, — говорит юная красотка. — Я люблю тебя, Найджел».

«Ты не можешь любить меня. Я больше не Найджел, Я гнусное чудовище…»

— Что за болваны! — возмутилась Бесс. — Как же безобразно они играют и, даю голову на отсечение, совершенно не умеют кричать!

— Ну, что же ты хочешь, это же тебе не Хэнк Стейнберг снимал, — согласилась Нэнси.

«Найджел, почему ты так странно на меня смотришь?» — истерично спрашивает на экране молодая особа.

«Вирджиния, — отвечает Найджел со слезой в голосе, — сбывается проклятие дьявола… Я превращаюсь в вампира… Уходи, Вирджиния, уходи навсегда!»

Вирджиния быстро накидывает капюшон и, придерживая его у шеи, медленно направляется к выходу. Она все идет и идет, а музыка играет все громче и громче, пока за девушкой не закрывается дверь. Вспыхивает молния, Найджел превращается в летучую мышь и вылетает в окно.

Конец. Пошли титры.

— Слава тебе, Господи, наконец-то, — сказала Нэнси.

Но Бесс уже спала, так и не вынув руку из блюда с воздушной кукурузой.

Нэнси настолько устала, что никак не могла заставить себя встать и выключить телевизор. Медленно шли титры, и она тупо таращилась на экран. Вдруг среди фамилий артистов промелькнуло что-то знакомое. Это была фамилия исполнительницы роли Вирджинии.

Нэнси, мгновенно вскочив, бросилась к телевизору и только что не прилипла к экрану. На черном экране большими белыми буквами красовалось: Памела Теппингтон!

ПОЯВЛЯЕТСЯ ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ

— Бесс, проснись же, Бесс! — трясла Нэнси за плечо спящую подругу.

Бесс открыла глаза и не сразу сообразила где она.

— Памела Теппингтон! — крикнула ей в лицо Нэнси. — Я только что видела на экране фамилию Теппингтон.

— Ну и что… нормальная фамилия, — сонно промямлила Бесс. — Но я-то вряд ли буду менять свою на киношный псевдоним, если, конечно, Хэнк не потребует. — Бесс сладко потянулась на диване. — Все! Спокойной ночи!

Вяло махнув рукой, она снова провалилась в сон.

Памела Теппингтон. Кто это? Однофамилица? А может, она имеет какое-то отношение к Теппингтонам из особняка Фенли?

Нэнси схватила часы. Было два часа ночи. Ей ничего не оставалось, как ждать утра. Но тогда уж она выдаст эту новость Алану и посмотрит, что он на это скажет!

В восемь Нэнси отвезла Бесс к Брэндону Моррису, а он послал их в автоприцеп, стоящий в конце Хайлэнд-авеню.

Нэнси торопилась — ей надо было поговорить с Аланом Теппингтоном, пока он не ушел на работу.

— Ну подожди хоть чуточку, — заныла Бесс. — Неужели тебе не интересно, как они меня разукрасят?

Внутри автоприцеп-гримерка оказался настоящим королевством зеркал. Напротив каждого стоял высокий стул. Еще там было две раковины. Навстречу подружкам вышла заспанная женщина в выцветшем хлопчатобумажном спортивном костюме. Однако ее веки уже были искусно оттенены яркими сине-зелеными тенями, на губах лежала кроваво-красная помада. Нэнси могла безошибочно сказать, что это гример.

— Привет, меня зовут Адель, — представилась она Бесс. — Тебя как будут снимать: ты будешь кричать, истекать кровью или трупом лежать?

— Кричать, — сказала Бесс.

— Ой, как хорошо, — облегченно вздохнула Адель. — Если бы кровью истекать — это ужас, а не работа гримеру, да еще в такую рань. Фу! Вчера я даже пончик не смогла проглотить, представляете?

Бесс кивнула и уселась на высокий стул.

— Нэнси, я быстренько…

— Да, Нэнси, это займет всего часа два, не больше, — «подтвердила» Адель по-приятельски, будто они были знакомы всю жизнь. — Сейчас помоем голову, уложим волосы. А потом займемся лицом.

Адель сунула соломинку в пакет с фруктовым соком и сделала пару глотков.

— С «крикунами»-то в общем просто. На лицо кладем белый тон, на зубы — темно-красный. Рот у нас становится таким большим, выразительным, как железнодорожный туннель. Вокруг глаз рисуем круги — тогда они выглядят огромными. Но все равно меньше двух часов не получается. Тем более что мы с парикмахером все время цапаемся…

— Ну нет, два часа — это мне многовато, — сказала Нэнси. — Я побежала. Ни пуха, Бесс. Я уверена, ты будешь выглядеть грандиозно.

Нэнси поспешила к особняку Фенли. Темный старый дом, казалось, наблюдал за ней, как пантера за своей жертвой.

Дверь открыла Кейт. Она была еще в пижаме.

— Привет, — сказала Нэнси. — А папа дома?

— На работу пошел. Вы с ним, наверное, разминулись.

— Ой, как жалко, — расстроилась Нэнси и, заметив под глазами девочки черные круги, встревожилась. — Ты как себя чувствуешь? У вас ничего не случилось?

— Эми опять всю ночь снились кошмары, поэтому никто почти не спал, — позевывая, сказала Кейт. — А еще мы готовимся к торжественной встрече Бориса. Придешь?

— К сожалению, не смогу, но ты погладь его за меня, — ответила Нэнси. — И передай папе, что у меня к нему разговор. Очень важный!

Нэнси направилась обратно к гримерке. На подходе к автоприцепу она услышала оттуда громкую ругань: это привычно переругивались Адель и парикмахер. Нэнси резко свернула в сторону кафе, откуда доносились аппетитные запахи.

Тут было довольно многолюдно. Пробравшись сквозь очередь голодных артистов и членов съемочной группы, Нэнси увидела Джорджи, которая хозяйничала за стойкой с соками и печеньем.

— Привет, Джорджи! — бросила она и добавила шепотом: — Ничего, если я тут покручусь около тебя? Мне надо немного пошпионить…

Но не успела Джорджи ответить, как к ним подошла владелица «Гурмана» Пэт Эллис.

— Джорджи, это твоя подруга? Темные глаза Пэт Эллис пристально изучали Нэнси.

— Моя лучшая подруга, Нэнси Дру, — ответила Джорджи.

Нэнси открыла рот, чтобы поздороваться, но Пэт перебила ее.

— У тебя сейчас есть время? Вот и отлично. Тогда, может, поработаешь у меня пару часов? Сегодня три человека не вышли на работу. Условия — минимальная зарплата плюс печенье «от пуза», сколько съешь. Ну что?

«А тут бойкое местечко для наблюдения», — подумала Нэнси и бодро ответила:

— Если Джорджи считает, что печенье того стоит, почему бы и не поработать!

Пэт тут же определила Нэнси за плиту — жарить яичницу.

Народу было много, и Нэнси нравилось крутиться у плиты на виду у всех. Но утро перешло в полдень, желающих отведать яичницу с пылу с жару становилось все меньше, и она заскучала. Кроме того, ее беспокоило, что так и не удалось узнать ничего нового о доме Фенли.

«Какого черта я здесь застряла!» — с досадой думала Нэнси. Потягивая апельсиновый сок, она потихоньку озиралась вокруг, прислушиваясь к разговорам.

Вдруг ее словно током ударило. Под деревом со Спайдером Хачингсом сидел не кто иной, как Джош Петри — тот самый, который когда-то нашкодил в доме Теппингтонов!

— А я-то думала, он в армии! — ахнула Нэнси.

— Кто? — спросила девушка из сценарной группы.

— Э-э-э… Да так, никто…

Пока Нэнси развязывала фартук, к ней подбежала Джорджи.

— Слушай, никогда не догадаешься, кого я сейчас видела! — выпалила она.

— Знаю. И собираюсь принять меры.

Нэнси ни на секунду не сводила глаз с Джоша.

— Какие еще меры? Сдурела? Он пришел с тобой поговорить!

— Чего, чего? — удивилась Нэнси. Но на самом деле ждать объяснений Джорджи ей было совершенно некогда.