Ужасное происшествие в особняке Фенли - Кин Кэролайн - Страница 10

Чем дальше Нэнси углублялась в текст, тем сильнее билось ее сердце, как будто она все видела воочию. Это был сюжет о доме, который невзлюбил своих обитателей. По комнатам летала мебель, калеча членов семьи, из трубы валил кровавый дым, из окон вылетали стекла. Телефоны звонили днем и ночью — даже когда были сняты трубки, — пока домочадцы не начали сходить с ума. Однажды в комнате, где находилась девочка, начали сжиматься стены. (Дойдя до этого места, Нэнси тут же вспомнила об Эми и Кейт.) Потом нашли мертвого пса. Но самое жуткое было припасено на конец. Глубокой ночью, когда, смертельно устав, все наконец крепко заснули, дом вдруг вспыхнул ярким огнем и выгорел дотла.

На последнем варианте сценария чьей-то рукой было набросано: «Финал: спаслась ли семья?»

И другим почерком приписано: «Будет решено Хэнком Стейнбергом на съемочной площадке».

БОРИС НАШЕЛСЯ!

Нэнси захлопнула папку.

Как сказать Теппингтонам об этом сценарии? Ей вовсе не хотелось пугать их, особенно Эми и Кейт. Но не предупредить о том, что может произойти, тоже нельзя. И оставаться им в доме Фенли крайне опасно.

Поблагодарив Далласа, Нэнси вернула ему сценарий и решила тут же наведаться к Теппингтонам: узнать, как себя чувствует Алан. Кроме того, надо было позвонить отцу — может, у него есть для нее какие-нибудь поручения.

Дверь открыла Сара. Нэнси переговорила с отцом по телефону и прошла в кабинет.

— Как самочувствие мистера Теппингтона? — спросила она Сару.

— Он за гаражом, стреляет по бегущей мишени, — ответила миссис Теппингтон. — Когда у него уж очень плохое настроение, он всегда этим занимается. Кейт с Эми расклеивают объявления. По-моему, они даже не поняли, что их отец чуть не свернул себе шею.

— Может, это и к лучшему, — сказала Нэнси. — Сара, мне надо сбегать кое-куда по поручению отца, но, надеюсь, после ужина я вернусь. Надо поговорить.

Миссис Теппингтон откинула со лба прядь волос.

— Я пока ничего не понимаю, — призналась она.

— А я, кажется, начинаю понимать, — тяжело вздохнула в ответ Нэнси.

Быстро перекусив по дороге в кафе, Нэнси приступила к делам. Список адресов был довольно длинный, и ей потребовалось целых полдня, чтобы объездить все места. Или почти все. День уже клонился к вечеру. И все же, прежде чем забрать пакет в суде и купить поздравительные открытки для одного из коллег отца, Нэнси не могла отказать себе в выяснении вопроса, который волновал лично ее.

Она припарковал ас ь перед обувным магазином «Уэллс — все для вас» и бросила в автомат монету за стоянку.

— Нэнси! — радостно вскрикнула миссис Уэллс, когда Нэнси вошла в магазин. — Я получила партию туфель, они сплошь украшены твоим именем…

Хозяйка магазина показала Нэнси черные лодочки — вся поверхность туфель действительно была исписана ее именем. Да еще светящейся краской разных цветов.

— Называются «самоплясы», — сказала миссис Уэллс. — Двадцать шесть имен — и самых ходовых размеров!

— Я подумаю, миссис Уэллс, — сказала Нэнси и вытащила блокнот с зарисовкой следа на чердаке Теппингтонов. — У вас были в продаже кроссовки с таким рисунком на подошве?

— Гм… Нет. Не видела, — сказала миссис Уэллс.

— А вы не будете против, если я немножко пороюсь тут на стеллажах?

Нэнси направилась к витрине с кроссовками и стала переворачивать пару за парой, внимательно исследуя подошвы. В конце концов один рисунок совпал с ее наброском. Эта пара называлась «Лидер» и была выпущена в Калифорнии фирмой «Киллер шуз» — «Убийственная обувь».

— Нашла! — победно воскликнула Нэнси.

— Отлично, — обрадовалась миссис Уэллс. — Хочешь померить?

Посмотрев на ценник, Нэнси ахнула. Это были самые дорогие кроссовки, которые она когда-либо видела.

— Нет уж, спасибо!

Спрятав рисунок в сумку, Нэнси направилась к выходу.

— А как насчет «самоплясов»?

— Это нечто потрясающее, миссис Уэллс. «Самоплясы» — это сила!..

Время шло к ужину, поэтому Нэнси, успев заскочить на почту, поспешила домой.

«Значит, так, — рассуждала она, ведя машину, — тот, кто носит кроссовки „Лидер“, — тот и наследил на чердаке».

Она пожалела, что ей не пришло в голову поискать следы и вокруг лестницы.

Ей так хотелось поговорить с отцом! А ведь придется ждать конца ужина: Карсон Дру пригласил в гости Боба Сиглоу, старого приятеля по колледжу.

Но, когда Нэнси приехала домой, гостя еще не было, и она застала отца за его излюбленным занятием: он поддразнивал экономку Ханну, пока та готовила ужин.

— Знаете, Ханна, — ехидничал отец, — по-моему, подливка к мясу светловата…

— Вы отлично знаете, мистер Дру, что это картофельное пюре! — не поддавалась Ханна. — И вообще, Нэнси, уведи-ка его отсюда!

Отец и дочь Дру проследовали в кабинет.

— И где тебя целый день носило? — покачал головой мистер Дру.

— Я была в особняке Фенли, — ответила Нэнси.

Она рассказала отцу и о вылетевших из окон стеклах, и об уликах на чердаке, и о том, как Алан Теппингтон чуть не свалился с крыши. О том, как Даллас дал прочитать ей сценарий. И, наконец, как она нашла кроссовки с искомым рисунком на подошве.

Нэнси торжествующе смотрела на отца. Он улыбнулся. Как она в этот момент была похожа на покойницу мать!

— М-да, тяжелый денек, — сказал мистер Дру. — Между прочим, мой старый друг Боб Сиглоу — звукооператор на фильме Хэнка Стейнберга.

— Правда?!

Карсон Дру был очень доволен произведенным эффектом.

Нэнси бросилась отцу на шею. Теперь-то она узнает, кто устраивает все эти пакости в особняке Фенли!

За ужином Боба Сиглоу посадили на почетное место, и он весь вечер рассказывал всякие истории про киносъемки. У него были коротко стриженные волосы, длинные усы и несколько явно лишних килограммов. Нэнси понравилось, как он был одет: джинсы, обычная синяя рубашка. Свитер он накинул на спину, завязав рукава на шее. Вид совершенно обычный, но человек он был, чувствовалось, уверенный в себе.

Приглашенные на ужин Бесс и Джорджи с раскрытыми ртами слушали байки Боба. Нэнси пыталась вставить словечко и задать пару конкретных вопросов, но это оказалось делом непростым. Боб тут же начинал плести новую историю, полную анекдотов, слухов и сплетен о голливудской жизни. И каждая из них была не меньше чем на полчаса.

Во время очередного рассказа Нэнси пришлось подойти к телефону. Звонила Кейт Теппингтон: они так и не нашли Бориса.

— Ну хорошо, а объявления вы расклеили? — спросила ее Нэнси.

— Да, но все без толку.

К горлу Нэнси подкатила знакомая тошнота, но ей удалось скрыть тревогу в голосе.

— Кейт, может, не все еще прочли ваши объявления. Надо немного подождать.

На другом конце провода прозвучало тихое, разочарованное «ага», сменившееся короткими гудками.

Нэнси вернулась к столу, извинившись, что прервала рассказ.

— А на чем я, собственно, остановился? — почесал в затылке Боб Сиглоу.

— Вы рассказывали, как однажды Спайдер[1] Хачингс получил работу каскадера у Хэнка Стейнберга, — быстро напомнила ему Бесс. Ее глаза так и горели любопытством. — Он поднялся по стене дома в центре Лос-Анджелеса и…

— А-а, да-да-да… — подхватил рассказ Боб. — Он добрался до десятого этажа, где находился офис Хэнка Стейнберга. В это время как раз шло обсуждение фильма. Ну, Спайдер возьми и постучи по стеклу. Все, конечно, обернулись — а там, за окном… чья-то рожа! И это на уровне десятого-то этажа! И никакой люльки! Три секретарши и два продюсера сразу брякнулись в обморок. Кто-то открыл окно, и Спайдер влез в офис. «Привет, — говорит, — я слышал, вы ищете каскадера для съемок?» Ну, Хэнк никак не сообразит, в чем дело, но чувствует какой-то подвох. «В данный момент — нет», — отвечает он на всякий случай.

— И что дальше? — грызя ноготь, спросила Бесс.

— Дальше вот что. Спайдер Хачингс открывает окно и выходит вон…