Тайна фермы «Алые ворота» - Кин Кэролайн - Страница 10

После этого разговора Нэнси с подругами снова взялась за шифр. Сопоставляя 16 и 5, Нэнси внезапно сказала:

— «М»… «М»… Но ведь это может быть инициал Бориса! Что если это человека зовут Морис Хейл!

— Фу-у! — вздохнула Бесс. — Ну, теперь я сумею заснуть!

На следующий день все были поглощены знакомством с новой обитательницей фермы. Вскоре после окончания Церковной службы в дорогой машине приехала миссис Элис Солсбери с дочерью Ноной. Миссис Солсбери опиралась на трость и громко сетовала на свой артрит, когда ей помогали подняться по ступенькам веранды.

Нона помогла матери устроиться и тут же собралась назад в город неподалеку, где жила.

Мама родилась на ферме, — объяснила она миссис Берд, садясь в машину, — и просто истосковалась по деревенской жизни. Я ужасно обрадовалась вашему объявлению, потому что в городе со мной она не чувствует себя счастливой. Я буду приезжать к ней по субботам. Мне так хочется думать, что тут ей будет совсем хорошо.

Джоан и ее подруги были бы рады разделить с Ноной ее надежды, но вскоре стало ясно, что миссис Солсбери вообще неспособна почувствовать себя совершенно счастливой. Безупречный порядок и чистота в доме, прелестный вид из окна ее комнаты не вызвали у нее никаких нареканий, но она, не переставая, жаловалась на свои боли и недомогания, а потом переходила к описанию операций, которые перенесла за свою жизнь.

— Она была бы ничего, если бы перестала говорить про операции, — не выдержала Джорджи. — У меня такое ощущение, что вот-вот я угожу в больницу!

К тому времени, когда они свыклись с миссис Солсбери, прибыл мистер Карл Эббот, источавший грубоватое добродушие. Он тут же похвастал, что в свои шестьдесят три года силен и бодр, как его сын Карл-младший, который привез его в «Алые ворота».

Карл-младший, работавший в соседнем городе, казался очень симпатичным молодым человеком, и подруги — а особенно Бесс — искренне пожалели, что он не остался пожить на ферме со своим отцом.

Мистер Эббот — старший тоже им понравился, но они пришли в ужас от его гигантского аппетита.

— Если бы его можно было держать во дворе на подножном корму! — несколько дней спустя вздохнула Джоан, бросая очищенную картофелину во вторую почти полную кастрюлю. — Я только-только успеваю приготовить третью добавку!

Сначала мистер Эббот много времени проводил в кухне, подшучивая над хлопотавшими там девушками и пробуя все блюда, но затем он начал коротать время на веранде, беседуя с миссис Солсбери. Между ними постоянно вспыхивали яростные споры по разным пустякам — развлечения ради. Однако миссис Солсбери порой замыкалась в обиженном молчании, что само по себе было бы приятно, но мистер Эббот тут же отправлялся искать утешения на кухне.

Несмотря на эти мелкие неприятности дни в «Алых воротах» проходили безоблачно. Нэнси охотно ездила в город с поручениями — чаще постояльцев, но иногда и миссис Берд.

Как-то, вернувшись с покупками, она остановилась у почтового ящика. «А вдруг пришло письмо от папы», — подумала она, доставая пачку конвертов.

Она отнесла их миссис Берд, но та попросила ее отдать их адресатам. Нэнси начала разбирать их и увидела конверт, адресованный в Колонию Черной змеи.

— Письмо поклонникам природы! — воскликнула она. — Почтальон по ошибке опустил его в наш ящик.

— Ну и что ты сделаешь? — серьезно спросила Бесс. — Отвезешь его туда?

— Да ни в коем случае! — проворчал мистер Эббот, только что вошедший в комнату. — Вам всем следует держаться подальше от этих полоумных. А письмо сдайте на почту.

Нэнси тем временем рассматривала штемпель. Он был сильно смазан. Риверсайд-Хайтс или она ошибается? Ее интерес к загадочному культу пробудился с новой силой. Пожалуй, письмо она отвезет сама. Но этот план ей пришлось тут же оставить: к ним по дороге в город заглянул сосед, и миссис Берд попросила его завезти письмо на почту.

Нэнси огорчилась, но решила найти другой способ узнать, что делается за холмом. «Если мне удастся поговорить с Джорджи и Бесс наедине, может, мы что-нибудь придумаем!»

С этой же почтой ей пришло письмо от отца. Мистер Дру сообщал, что вернулся домой. «Ну, хоть он разобрался со своим делом!» — улыбнулась про себя Нэнси и побежала в сарай, где «городские белоручки», как называл их Рубен, постигали премудрость доения коров.

— Это же очень просто! — объявила Бесс. — Давайте ваше ведерко, и я вам покажу, что мне учиться нечему!

Рубен протянул ей подойник, и Бесс решительным шагом направилась к корове.

— Умница, хорошая! — нежно проворковала она и рискнула погладить корову по шее.

Та ответила ей подозрительным взглядом и дернула хвостом, а когда Бесс поставила у ее задних ног табурет, тотчас лягнула его и опрокинула. Бесс испуганно отскочила.

— Такую злобную корову я, конечно, доить не могу! — воскликнула она.

Джоан и Рубен дружно рассмеялись.

— Фиалка — корова смышленая, каких мало! — сообщил Рубен. — И не позволит доить себя не с того бока!

Бесс неохотно подняла табурет и зашла с другой стороны. Корова неторопливо повернулась.

— С меня хватит! Попробуй ты, Джорджи!

— Да ни за что, Бесс! Ты начала, ты и закончи.

Пробуя и так и сяк, Бесс наконец сумела поладить с Фиалкой, Нэнси была последней, и у нее тоже не очень-то получилось. И когда в заключение сел доить Рубен, девушки наблюдали за ним с почтительным восхищением.

— Просто руку надо набить, и все, сказал он, посмеиваясь.

Вечером миссис Солсбери и мистер Эббот по обыкновению повздорили и рано ушли к себе. Миссис Берд вскоре последовала их примеру, и девушки остались на крыльце одни.

— Как по-твоему, они что-нибудь затеют сегодня на холме? — спросила Джорджи.

— Не знаю, — ответила Джоан. — Но сейчас полнолуние, ночь ясная, так что обстановка для их церемоний самая подходящая.

Вечер был и правда чудесный. Нэнси не присоединялась к болтовне подруг, а хранила задумчивое молчание У нее не шло из головы письмо, адресованное в Колонию Черной змеи.

— Что с тобой, Нэнси? — спросила наконец Бесс.

— Да вот гадаю! — ответила Нэнси, смеясь. — о конверте, который сегодня подержала в руках. Я почти уверена, что на штемпеле стояло «Риверсайд-Хайтс».

— Ну и что? — пожала плечами Джорджи. — Написать его мог кто угодно. Или письмо просто бросили в ящик в Риверсайд-Хайтсе.

— Наверное, ты права, — согласилась Нэнси. — я слишком много об этом думаю… Давайте прогуляемся в сторону холма.

Подруги согласились. Они прошли через луг перед домом и взобрались на изгородь перед следующим, как вдруг Нэнси вскрикнула:

— Мне мерещится? Поглядите! Вон там, на холме! Поглядев туда, ее подруги с изумлением увидели мелькающие на склоне белые призрачные фигуры.

— Привидения! — ахнула Бесс.

— Привидения? — повторила Джорджи. — Такие звери на земле не водятся!

— Не пугайтесь! — улыбнулась Джоан. — Просто поклонники природы вышли на прогулку при свете луны, как у них заведено.

Подруги продолжали смотреть, как белые фигуры кружат на склоне.

— Но они просто машут руками и только! — заметила Нэнси.

Через десять минут церемония, видимо, завершилась. Белые фигуры сгрудились и двинулись вместе поперек склона.

— Куда они идут? — задумчиво сказала Нэнси. — Назад в свои палатки?

Джоан, которая внимательно следила за происходившем на холме, покачала головой.

— Не думаю. Я ведь вам не говорила, что из пещеры есть еще один выход. На склоне холма около реки. И они идут в том направлении.

Нэнси преисполнилась любопытства. Намерена ли белая толпа войти в пещеру? Если да, то зачем? Продолжать ритуальную пляску?

— Да, представление было не из длинных, — сказала Бесс, когда загадочные «плясуны» скрылись из вида. — Если это ритуал, то в чем его смысл, хотела бы я знать!

— И я тоже, — негромко заметила Нэнси. — И это мы должны будем выяснить.

— Только не сегодня! — возразила Джоан. — Если мы сейчас же не вернемся, бабушка разволнуется.