Твой нож - Хорев Валерий Николаевич - Страница 37

Более того, отношение к Чухонской губернии, Чухляндии, — а именно так в просторечье именовалась часть Российской империи, ныне известная как независимая Финляндия — было уничижительным и пренебрежительным. Это отношение распространялось и на национальную культуру, и на особенности бытового уклада финнов. В подтверждение отсылаю читателя к первым же страницам известного романа Леонида Соболева «Капитальный ремонт». Не надеясь на комментаторов данного произведения, напомним, что распинаемая героем на все корки база российского флота Гельсингфорс — не что иное, как современный Хельсинки. Так что есть, есть рациональное зерно в «американской» версии…

Рисунок классической финки уже не раз появлялся на страницах книги, пришло время обратиться к ее конструктивным особенностям.

Листая современные каталоги финских производителей ножей, можно выделить две большие группы, разделяющиеся в основном формой и сечением клинка. Но сначала об общих чертах.

Все финские ножи однолезвийные, клинки разной длины — от 50 до 450 мм. Рукояти делаются из твердых пород дерева, имеют легко узнаваемую оригинальную форму и, как правило, несут металлическую обоймицу, отделяющую клинок от рукояти. Характерное грибообразное расширение в конце рукоятки эллипсоидного сечения, заметно загнутое вниз (но не у всех образцов), можно увидеть и среди изделий российских самодельщиков. Рукояти обычно соединяются с клинком путем насадки на хвостовик, который затем расклепывается. Все «блатные» варианты с резьбовым креплением хвостовика никакого отношения к первоисточнику не имеют. Традиционная форма обязательно кожаных ножен такова, что большая часть рукояти вместе с клинком утопает в них по самый «грибок». И самое главное — традиционный финский нож не имеет крестовины. Это вовсе не значит, что им нельзя наносить колющие удары. То самое расширение рукояти, определяющее ее оригинальный облик, упирается со стороны ладони в мышечное утолщение мизинца. Упор в перекрестье (для ножей, у которых оно есть) возникает, когда основное, наиболее напряженное, удержание производится кольцом из большого и указательного пальцев. В случае же финки рукоять фиксируется иначе: усилием мизинца и безымянного пальца — именно они выполняют удерживающую функцию, а указательному пальцу позволено приступить к исконным обязанностям — указывать направление. К слову, точно так же удерживается рукоять японского меча — хватом «от мизинца».

Наиболее распространенная группа финок — ножи, которые производители определяют как «нож Илве» (ilves-puuko). Лезвие под углом около 45° заканчивается обоюдоострым концом, верхняя часть которого переходит в прямой обух, толщина которого достигает максимума у рукояти. Отличительной особенностью является почти треугольное сечение клинка, и заточка не доходит до обуха всего на несколько миллиметров. Наличие дол заставляет отнести такой клинок либо к шведским и норвежским, либо к канадским образцам — в зависимости от их ширины.

Вторая группа, носящая название Laap, отличается оригинальной конструкцией, в первую очередь — клинка. Его лезвие параллельно обуху и только у самого острия резко поднимается вверх. Столь же оригинальна и форма рукояти. Она имеет одинаковое по всей длине овальное сечение, которое в верхней части резко расширяется, оканчиваясь металлической пластиной, на которую расклепывается хвостовик клинка.

Ножи обеих описанных групп достаточно популярны в странах Европы, но выпускаются со своими модификациями. К примеру, финские ножи производства Германии почти обязательно имеют крестовину.

Был бы в Финляндии «лапландский Голливуд» — и увидели бы мы саамского Рэмбо, с ножом в руках защищающего родные болота.

Приведенный рисунок представляет оригинальную во всех отношениях российскую разработку боевого ножа, выполненную в «Центре прикладных исследований» под руководством А. Н. Кочергина.

Андрей Николаевич Кочергин — личность в российских «боевых кругах» весьма и весьма известная. Его бескомпромиссная позиция по многим положениям рукопашного боя давно и заслуженно снискала уважение. К этому необходимо добавить, что, с точки зрения профессионалов, особое уважение вызывает уровень, когда мастер понимает, что ему нужно особенное, специально для него сделанное оружие, наиболее полно соответствующее его технике и манере боя.

С этой точки зрения появление НДК-17 можно только приветствовать. Внешне изделие выглядит весьма необычно (или непривычно), и у многих возникает желание сразу высказать то или иное мнение. Авторы избежали соблазна и обнародуют свою позицию позже, а сейчас резонно предоставить слово самому Андрею Николаевичу, чтобы он прокомментировал те резоны, по которым его нож имеет именно такую, а не какую-либо иную, форму.

«В опубликованных материалах ЦПИ приводятся следующие аргументы выбора формы, размеров и так далее:

Данное изделие конструировалось с вполне определенной целевой установкой: нужен был нож, который бы отвечал всем требованиям, предъявляемым к оружию в системе прикладного рукопашного боя, разработанного ЦПИ.

В этой связи разработчики искали конструктивные способы повышения режущих качеств ножа и максимального увеличения останавливающего эффекта[9] при производстве укола, так как данные требования лежали в контексте уже имеющихся и апробированных тактико-технических решений системы применения оружия, созданной ЦПИ.

Создание современных ножей в большей степени носит скорее технологический, нежели конструктивный характер. Сложилась порочная практика, когда форма клинка должна отвечать не столько функциональным требованиям, сколько привлекать новизной линий и броскостью подачи. Для боевого ножа столь странные целевые установки вообще неприемлемы.[10] В итоге состоящие на вооружения различных армий ножи являются либо модифицированными копиями «ножей разведчика» времен Второй мировой, либо — не мудрствуя лукаво — вариациями на тему кинжалов.[11] Имеющиеся сегодня в нашей армии НР и НРС — это просто крепкие клинки, а во втором случае — еще и стреляющие (при наличии в подразделениях разведки куда более подходящих для этой цели средств, в том числе бесшумных и беспламенных).

Какие же требования стояли перед разработчиками НДК-17?

1. Баланс ножа должен иметь центр тяжести на границе соединения клинка и рукояти: это абсолютно необходимое условие, обеспечивающее маневренность при порезах и уколах. Так, если центр тяжести выносится вперед, нож приобретает несвойственные этому типу оружия преимущества при рубке, теряя возможность быстрого реагирования на движения кисти, а также в части давления при порезе. Это происходит в связи с появлением значительного плеча в рычаге (если рассматривать верхний край рукояти как точку приложения сил). Цифра «17» означает первичную длину клинка, утвержденную в названии проекта, но уменьшенную затем в процессе апробаций до 150 мм для улучшения маневренности и баланса.

2. Клинок должен иметь достаточную прочность и высокие режущие качества лезвия. Этот компромисс крайне труден, так как стали, имеющие высокую твердость и, как следствие, высокие режущие свойства, зачастую подвержены сколам, не обладая достаточной износостойкостью.

3. Рукоятка должна отвечать сложным эксплуатационным условиям, позволяя осуществлять плотный хват и позиционирование клинка без визуального контроля, полагаясь лишь на ощущения. По этой причине была выбрана рукоять прямоугольного сечения из наборной кожи[12] — весьма гигроскопичного материала.

Итоговой проверкой при испытаниях стали порезы свиной туши в условиях, когда рукоять была облита свежим яйцом (аналогом пота и крови). Рукоять за счет указанной формы четко позиционировалась в хвате даже при резком извлечении без последующего осмотра и не выскальзывала при уколах и порезах, несмотря на значительные потери в трении при обработке яйцом (проще говоря, она была скользкой).