Будет все, как ты захочешь! - Серова Марина Сергеевна - Страница 36

Я встала, оделась и вышла во двор. Походила вокруг своей машины, проверила, хорошо ли накачаны колеса. Для этого я попинала их основательно. Потом я открыла капот и некоторое время ковырялась в нем, проверяла давление масла, трогала шланги. А сама исподтишка посматривала по сторонам, не видно ли рядом моего «хвостика» или вообще чего-нибудь подозрительного. Но все было «чисто». Я села в машину и выехала со двора. Я ехала по центральным улицам, завернула на заправку, долила бензин в бак. Потом опять поехала по городу, поглядывая в зеркало заднего вида. Но «Ниссан» что-то не появлялся. Может, решили оставить меня в покое? Я каталась и размышляла: кому я могла наступить на мозоль?

Проезжая недалеко от магазина мадам Верстаковой, я решила нанести ей визит вежливости. А то что-то давно мы с ней не виделись, я даже соскучилась. Я повернула машину к ее магазину и вдруг резко затормозила, чуть не врезавшись в авто впереди меня: на стоянке возле крыльца верстаковского магазина стоял серебристый «Ниссан» с затемненными стеклами. Вот так сюрприз. Я мотаюсь по городу, пытаясь посадить его себе на «хвост», а он стоит здесь как ни в чем не бывало. Я медленно проехала мимо, посмотрела на его номера: «Р 302 КП». Я встала невдалеке от него и набрала сотовый Андрея.

– Андрюш, я узнала номера моего «хвоста». «Р 302 КП». Пробьешь?

– Да, где эта машина?

– Возле магазина нашей несравненной мадам Верстаковой.

– Ого! Это интересно. Жди, я позвоню.

А я пока понаблюдаю, подумала я. Выбранное мной место было очень удобным: магазин с машиной вместе был у меня как на ладони. Прошло несколько минут, зазвонил мой сотовый.

– Слушаю.

– Тань, это я. Ты там хорошо сидишь?

– Лучше не бывает, говори, кому принадлежит «Ниссан».

– Твоей лучшей подруге, Верстаковой Вере Николаевне. А еще есть доверенность на вождение этой машиной на ее племянника Бориса Сивачука. Тебе это имя ни о чем не говорит?

– М-м… подожди, что-то знакомое… что-то совсем недавно звучало…

– Правильно говоришь, совсем недавно. Борис Сивачук – это друг Артема Семенкова. Я тебе говорил, лет пять назад оба они проходили по делу о наркотиках, только Сивачук получил «пятерку», а наш таксист отвертелся, проходил свидетелем. Теперь вот выясняется, что Сивачук, отсидев четыре с половиной года, вышел досрочно за примерное поведение. Семенков здесь, на свободе, продолжал дело своего друга, а Сивачук, выйдя, похоже, присоединился к оставленному четыре года назад бизнесу.

– И это племянник нашей Веры Николаевны? Нет, ну упасть, не встать! Как тесен мир! А Тарасов вообще город маленький, я это всегда говорила. Так, Андрюш, кое-что начинает проясняться.

– Что там у тебя проясняется?

– Подожди, дай некоторое время обдумать, и я тебе преподнесу на блюдечке еще двух преступников.

Я отключилась. Мне действительно надо было все обдумать, расставить по своим местам. Итак, во-первых, что там говорила домработница о разбитой машине Веры Николаевны? Что она купила машину, наняла водителя, он ее разбил и сам покалечился. Было такое? Да, было. Дальше. Домработница сказала, что Вера Николаевна сразу купила другую машину, дорогую, иномарку, но водителя уже боялась нанимать, сама водит, правда, редко. Отсюда два вопроса. Первый: если женщина купила машину и вскоре покупает другую, взамен разбитой, то откуда у нее такие доходы? Ведь она тогда только что открыла свой бизнес, по словам домработницы. Второе: примерно в то же время Вера Николаевна наняла и домработницу, а это еще дополнительные расходы. Но есть и третье: роскошная квартира, я успела заглянуть через плечо Татьяны Ивановны. И это на доходы с маленького магазинчика канцтоваров, причем только что открытого? Смешно! А если предположить обратное: и магазин, и машины, и квартиру Вера Николаевна приобрела на деньги, полученные от… ну, скажем, другого бизнеса. Когда посадили ее племянника? Пять лет назад. А что, если не все деньги тогда были найдены, не вся наркота? А может, не только Семенков продолжил дело своего друга, но и Вера Николаевна дело своего племянника? Вот тогда все сходится. Во всяком случае, становится понятно, откуда у мадам такие доходы. Конечно, можно сейчас позвонить Мельникову и все это ему рассказать, и пусть он разбирается с этой шайкой, но у меня начался зуд ищейки. Мне хотелось самой разобраться с ребятами, которые решились пощекотать мне нервы. Я осталась в засаде наблюдать за серебристым «Ниссаном».

Часа через два мое терпение было вознаграждено. Из магазина вышел молодой человек в черно-серой куртке, который подходил к Вере Николаевна в парке и разговаривал потом с ней на лавочке. Он сел за руль серебристого красавца. Через минуту из магазина вышла какая-то дама с пышной шевелюрой пепельных волос, в темных больших очках и в длинном черном пальто и уселась в машину рядом с парнем. Машина развернулась и поехала. Я потихоньку тронулась следом за ними, стараясь держать большую дистанцию. Мы поменялись ролями, и я не хотела, чтоб мои «друзья» заметили меня. Сначала мы ехали по городу в сторону Трубного района. Приехали на самую окраину, в промзону, в какой-то заброшенный полуразвалившийся цех. «Ниссан» въехал в ворота этого цеха, которые сразу же закрылись. Я не рискнула подъезжать близко, оставила машину далеко от ворот, на какой-то свалке, прошла до них пешком и увидела в щелку «Ниссан» и еще две иномарки. Людей видно не было. Я походила около ворот, размышляя, как бы попасть внутрь, но ничего так и не смогла придумать. Забор был из бетонных плит, ворота железные сплошные, не залезешь. Остается ждать. Я отошла и спряталась в каких-то кустах. Но мои подопечные не заставили себя ждать долго. Минут через пятнадцать ворота со скрежетом поползли в сторону, и моему взору предстал «Ниссан», он покинул территорию цеха и поехал опять к центру. Я побежала к своей машине и прыгнула в нее. Главное, не потерять моих «друзей» из виду. Но я напрасно волновалась: они благополучно приехали к своему магазину. Парень вышел первым, открыл багажник, достал оттуда большую коробку и понес в магазин. Дама встала около открытого багажника. Парень вернулся с пустыми руками, взял еще одну коробку и снова потащил в магазин. Так он отнес четыре коробки. Когда он взял последнюю, дама захлопнула багажник, поставила машину на сигнализацию и тоже вошла в магазин. Я только сейчас поняла, что это мадам Верстакова. В пепельном парике и больших солнечных очках, да еще таком длинном черном пальто, которое необыкновенно стройнило ее, она не была похожа на себя.

Так, что будем делать, Татьяна Александровна? Пойти одной? Позвонить Андрею? Черт возьми, так хочется пойти посмотреть, что там у них, в этих коробках, так хочется взять этих предпринимателей с поличным. Нет, благоразумнее позвонить моему другу. Я набрала номер Андрея.

– Андрюш, это я. Угадай, где я сейчас нахожусь.

– Ты, мать, можешь находиться где угодно: в банде наркодилеров, в публичном доме, в канализационном колодце…

– Ну зачем так прозаично? Нет, я около магазина мадам Верстаковой. Она с каким-то молодым человеком, я думаю, со своим племянником, только что привезла в магазин небольшие коробки, которые они взяли в заброшенном цехе на окраине города. Андрюш, коробки очень ценные, племянник нес их как хрустальную вазу. Они с тетей внутри магазина, и если их сейчас взять с поличным…

– Ты с ума сошла?! Где я тебе сию минуту ордер возьму?

– Андрюш, а ты представь, что тебе позвонил какой-то аноним и сказал, что в таком-то магазине видел преступника, которого разыскивает милиция. Что ты будешь делать? Так, Мельников, я иду в магазин, минут пять я продержусь, а за это время ты должен подъехать со своими орлами.

– Тань, не дури, ты…

Я отключила телефон. Вышла из машины, поставила ее на сигнализацию и направилась к магазину.

Народу там было, как всегда, немного. Люди выбирали книги, кто-то покупал канцтовары у прилавка. Продавщица посмотрела на меня и, похоже, узнала.

– К Вере Николаевне нельзя, она занята, – сказала девушка, но я не обратила на нее внимания.