Степень свободы - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 49

Я достиг границы леса и стал углубляться в чащу. Глиссер, подвывая двигателями, с каждой минутой уносил меня все дальше и дальше в дремучую неизвестность. Края русла неуклонно сужались, лес как бы затягивал меня в свою пучину. Через несколько минут полета я полностью оказался в окружении гигантских деревьев, хищных лиан и непроходимых зарослей, где за каждым сучком, пнем или опавшим листом подстерегала смертельная опасность. Я нутром ощущал, что весь этот мир настроен против меня.

Стало совсем темно. Чтобы не напороться на стволы деревьев или поваленные бревна, пришлось включить фары, которыми я до сих пор не пользовался для экономии заряда маго-люминисцентныx кристалов. Конечно же, подсветка могла привлечь излишнее внимание разнообразных тварей, но возможность столкновения с деревом на моей и так не в меру побитой машине радовала меня еще меньше.

Мой глиссер скользил в тоннеле голубоватого света фар, выхватывающего из окружающего вязкого мрака причудливые силуэты уродливых деревьев, мечущиеся тени низкого кустарника, рои неизвестных насекомых, которые колыхались живым маревом над проблескивающими зеркалами луж в болотистых низинах. То тут, то там вспыхивали яркие огоньки глаз разнообразной мелкой живности, попадавшей в лучи фар. Но самое жуткое ощущение вызывали у меня низкие утробные звуки и оглушительный вой, раздававшиеся довольно часто то слева, то справа от меня, и которые не могло заглушить даже гудение двигателей глиссера. Эти звуки пробуждали во мне первобытный ужас, который заставлял шевелиться и вставать дыбом волосы на загривке и подавить который я не имел ни малейшей возможности.

Так я двигался около трех часов, пока за очередным резким поворотом русла не возникла высоченная стрела исполинской стелы. Это произошло столь неожиданно для меня, что мой глиссер едва не врезался в широкое основание каменного столба. Только быстрота реакции и наработанные за годы навыки пилотирования избавили меня от возможности дальнейшего путешествия пешком.

Я приглушил двигатель, чтобы рассмотреть столб получше. Его грандиозность поражала. Несмотря на то что окружающие деревья карликами тоже не назовешь – высота некоторых из них приблизительно метров тридцать-сорок, – высоту стелы определить вообще было невозможно. Ее верхний конец устремлялся в черное ночное небо и растворялся среди многочисленных мерцающих звезд. Стела напоминала колонну какого-то древнего храма, вернее, она именно ею и являлась. Этот обелиск отшельников Дикой Магии был возведен Шинтай знает какую уйму времени назад, еще в те времена, когда Дикая Магия не была вне закона и ее приверженцы жили в этих местах, а этот лес еще не был непролазной территорией монстров.

В свете фар я рассмотрел основание колонны. Оно было украшено резным барельефом каких-то древних магических текстов. Когда-то контур изображения был четким, но время, ветры, дожди и многочисленные сколы сделали его едва различимым на замшелом камне. Думаю, что едва ли найдется пара-тройка ученых в Университете Истадала, которые смогут прочесть эти письмена.

От колонны тянулась гряда высоких, острых каменных пластин, очень похожих на спинной гребень легендарных исполинских драконов, какими их изображали в старинных книгах. Вдоль этого гребня я и должен был продолжать путь, чтобы достичь развалин заброшенного храма отшельников – третьего ориентира из имеющихся у меня. В нем я мог определить дальнейшее направление.

Пока я рассматривал колонну, низко паря над обширной лужей, рой мелких насекомых активно атаковал меня со всех сторон. Дело в том, что при движении глиссера их сдувало сильным потоком воздушного барьера, и я был защищен от полчищ этих маленьких кровососов. Но стоило мне остановиться, и я сразу же в полной мере смог ощутить всю свою беспомощность перед этими мелкими тварями – не будешь же расстреливать их из кастера или отмахиваться энергоклинком. Моя одежда надежно защищала большую часть тела. Но руки, голова и шея оставались открытыми, и, несмотря на мое активное отмахивание, я все же успел получить несколько довольно болезненных укусов. Вот где я впервые серьзно пожалел об отсутствии в машине стекол!

Оставаться на месте не имело смысла, к тому же мне не терпелось поскорее избавиться от назойливых насекомых. Поэтому я решительно развернул глиссер, направляя его вдоль каменных пластин, и наступил на рычаг акселератора.

Теперь я несся в самой гуще зарослей. Тьма вокруг была непроглядной. Лес полностью поглотил меня, сомкнувшись раскидистыми кронами над головой и тем самым лишив последнего естественного, пусть и ничтожного, источника света – холодных хрустальных звезд. Единственную возможность ориентироваться обеспечивали фары глиссера, свет которых тоже начинал тускнеть – заряд маголюминисцентных кристаллов медленно таял.

Деревья здесь росли значительно гуще, и их толщина порядком превосходила те стволы, что изредка попадались мне в русле древней реки. Все это сильно усложняло управление, приходилось без конца маневрировать, чтобы избежать столкновения. Нельзя было упускать из вида и нагромождение каменного хребта дракона, чтобы не сбиться с курса. А это в условиях практически нулевой видимости было крайне затруднительно, если учесть, что для облета деревьев и многочисленных завалов мне приходилось довольно сильно отклоняться в сторону.

Я был настолько поглощен лавированием в лабиринте чащи, что незаметно для себя стал терять ощущение времени. Вдруг турбодвигатели машины прерывисто взвыли, глиссер несколько раз дернулся и, резко потеряв скорость, мягко уткнулся передними обтекателями в невысокую мохнатую кочку на небольшой вытянутой поляне. Стрелка указателя заряда кристалл-кассеты намертво приросла к нулевой отметке. Я тупо смотрел на прибор, несколько раз ударил кулаком по панели, отказываясь верить в реальность произошедшего и осознать всю катастрофичность перспективы, ожидающей меня теперь. Но это была последняя кассета из запасенных Бучи, а других у меня попросту не было. Путешествие по лесу ночью для пешего человека, при моем-то вооружении, однозначно обрекалось на провал. Возвращаться назад также не имело смысла – обратный путь был не менее длинным и не менее опасным, чем ожидаемая дорога до лагеря ящеров. К тому же Арда Коди осталась бы в плену, а эту ситуацию я должен был исправить во что бы то ни стало. Выбора у меня не было. Нужно продолжать путь. Поэтому усилием воли я попытался избавиться от шока, охватившего меня в первый момент, и начал собираться в путь.

Единственным моим снаряжением было оружие. Ящеры мучаются жаждой намного меньше людей, поэтому среди запасов не обнаружилось даже фляги с водой, от провизии ничего не осталось в первый же день пути. Я снял с приборной доски указующий кристалл, при помощи которого в храме Отшельников можно будет зафиксировать положение луча, определяющего мой дальнейший путь до лагеря, и выбрался из машины.

Перекинув через плечо массивный спелган и прихватив энергоклинок, я спрыгнул с борта глиссера в окружающий мрак. Мои ноги приземлились на мягкую, зыбкую поверхность и сразу же стали медленно погружаться в вязкую трясину. Поляна, на которую свалилась машина, оказалась болотистым озером. Его поверхность была затянута переплетением стеблей неведомых трав и лиан, скрывающих под собой темную вонючую жижу. По колено в трясине я добрел до передней панели кузова глиссера и отстегнул крепящие кронштейны левой фары. Несмотря на ее значительный вес и довольно сильную разряженность маголюминисцентного кристалла, фару необходимо было взять с собой. Дальнейшее движение по лесу без источника света я мог представить себе с трудом.

Выхватив лучом из темноты берег болота, я устремился туда. Вокруг меня что-то булькало, шелестело, шипело, плюхалось. Дно медленно стало уходить из-под ног, и я начал окунаться в топь все больше и больше, распространяя во все стороны волны на поверхности растительного ковра. Я погрузился уже по пояс, когда вдруг почувствовал упругое скользящее прикосновение к ногам. Я содрогнулся и похолодел от ужаса – там внизу кто-то пытался ухватить меня за ногу… и ему это удалось. Я заметался в панике и выронил фару. Она упала на сплетение лиан, но не погрузилась в пучину, а закачалась на зеленых волнах, судорожно заметавшись лучом по деревьям на берегу. Невидимый зверь стал утягивать меня на глубину. Все попытки вырваться приводили лишь к усилению хватки. Я попробовал выстрелить из кастера, но это не принесло желаемого результата, так как прицелиться было невозможно, да и куда там целиться – сплошная черная жижа вокруг. Так, в горячке, недолго и ногу себе отстрелить. Уходящие в глубь магозаряды лишь поднимали фонтаны шипящей грязи. Я перестал стрелять, но продолжал погружаться. Трясина уже доходила до груди. Нужно было попытаться воспользоваться энергоклинком. Левой рукой я высоко поднимал над собой спелган, правой же с трудом дотянулся до меча, закрепленного на поясе, и активировал его. Любые движения в трясине давались с неимоверным усилием, но мне все же удалось совершить несколько взмахов мечом.