НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 12 - Абрамов Александр Иванович - Страница 16

"Вот и режиссер! Компания Уэстерн недовольна…" - мелькнуло у Кампа.

Шеф полиции знал много, но он не знал всего. В частности, ему не было известно, что важная информация, связанная с расщеплением кварков, таинственным образом просочилась сквозь "непроницаемые" стены Ядерного центра и оказалось в руках Уэстерна.

Военная промышленность все время следовала по пятам за учеными. Едва появлялось какое-либо мало-мальски значительное открытие, как вездесущие щупальца компаний, занимающихся производством оружия, протягивались к нему. Дельцы шли на любые траты. Они прекрасно понимали, что накладные расходы, связанные с новыми видами вооружений, окупятся сторицей. Страна вела бесконечную изнурительную войну, которая, хотя и именовалась в официальных документах "малой", но средства поглощала отнюдь не малые.

Арно Камп, будучи от природы человеком неглупым, понял из последней аудиенции, что если уж президент в разговоре с ним упомянул Уэстерн, значит - плохи его, Кампа, дела.

Когда решаются играть в открытую? Когда все козыри на руках.

Во всяком случае, с этой историей надо кончать как можно скорее и решительней.

Использование морей и океанов, составляющих значительную часть земной поверхности, сулило человечеству неисчислимые блага. Море - поистине неисчерпаемый резервуар, в котором есть место и планктону и китам. В морской воде - в той или иной концентрации - многие необходимые людям химические элементы.

Постепенно в море начали возникать постоянные научные базы, занимавшиеся освоением морских даров. Однако базы располагались сравнительно неглубоко: человек долго еще не мог научиться жить и работать на большой глубине.

Морское дно всерьез заинтересовало ученых, когда возникла мысль пробурить сверхглубокую скважину, чтобы исследовать по вертикали строение земной коры и глубинных слоев нашей планеты, а также освоить новый источник полезных ископаемых.

Решено было начать бурение с морского дна, тем самым сильно сэкономив на проходке значительной толщи породы.

В распоряжении Ива Соича было несколько проектов. Однако все они предлагали начинать бурение в местах, слишком удаленных от берега, что очень удорожало работы. Лишь одно место Ив Соич счел относительно подходящим - глубокую впадину, расположенную близ Атлантического побережья. Однако неподалеку на берегу располагался рыбацкий поселок.

Иву Соичу пришлось приложить титанические усилия, чтобы настоять на своем. Он сумел убедить президента, что глубинная скважина не представляет опасности для жителей поселка.

– Я сам буду безотлучно находиться на переднем крае проходки, - заявил Соич, и его слова послужили аргументом в пользу последнего проекта.

Компании-подрядчики выстроили на дне впадины целый город - Акватаун. Не обошлось и без вездесущего Уэстерна, выполнившего по особому заказу Соича бур-гигант с ядерным взрывателем.

Об Акватауне пресса писала, но немного. Газетам требовались оглушительные сенсации, пусть недолго живущие, зато яркие, как бабочки-однодневки.

Внимание одно время привлекала фигура Ива Соича, человека, который вслед за доктором Гуго Ленцем получил грозное предупреждение.

Но шли дни, миновал апрель, и новость вытеснилась другими, тем более что срок жизни Иву Соичу преступник отмерил довольно солидный - полтора года. Одна газета даже сочла нужным поместить по поводу этого срока ядовитую притчу о том, как восточный мудрец Ходжа Насреддин подрядился для одного муллы научить Корану его ишака. Ходжа взял с муллы крупную сумму, испросив для своего многотрудного дела десятилетний срок. "За это время, рассудил мудрец, - умру либо я, либо мулла, либо ишак. В любом случае мне нечего бояться". "Не так ли рассуждает наш дорогой директор?" - вопрошала газета в конце.

Ив Соич возлагал на свое детище - Акватаун - большие надежды.

Игрок по натуре, Ив Соич знал, что иногда бывают в жизни, как и покере, моменты, когда надо поставить на карту все и идти ва-банк.

Письмо на некоторое время выбило его из колеи. Автору письма нельзя было отказать в знании дела. Он даже каким-то обрезом сумел пронюхать, что наиболее опасный момент в подземных работах наступит примерно через два года. А ведь это теина, которую, как надеялся Ив Соич, не знает никто.

Быть может, письмо - дело рук конкурирующих фирм? Или ему прислали письмо те рыбаки с побережья? Как бы там ни было, он доведет дело до конца.

А потом, когда гигантская скважина вступит в действие и ее примут заказчики, можно и на покой.

Хорошо бы купить спутник, где-нибудь на отдаленной орбите, подальше от суеты. Большой спутник, со всеми удобствами, включая причал для ракет-одиночек.

И непременно с оранжереей.

Выращивать тюльпаны в невесомости было давнишней мечтой Ива Соича.

Вот и теперь, сидя в крохотной комнате с металлическими стенами, которые непрерывно сотрясались работающими вокруг автоматическими механизмами, погребенный многомильной толщей воды и земли, Ив Соич, улучив свободную минуту, когда на проходке скважины все шло гладко и его никто не беспокоил, отдался излюбленным мечтам.

В Скалистых горах весна наступает рано.

Пациенты клиники святого Варфоломея, спеша воспользоваться первым по-настоящему теплым днем, покинули палаты и разбрелись по территории.

Двое, облюбовав скамейку у въезда на территорию, вели неторопливый спор о том, какое сердце лучше - атомное или же мышечное, обычное.

– Что-то Оры Дерви сегодня не видно, - сказал один, щурясь на апрельское солнце.

– Будет еще, не торопись. Да вот и она, легка на помине, - заметил второй.

На зеленую лужайку опустилась машина. Из люка легко выпрыгнула Ора Дерви. К ней торопливо, размахивая руками, подбежал старший хирург клиники.

Двое на скамейке умолкли. Они вытянули шеи, напряженно стараясь уловить, о чем разговаривают начальник Медицинского центра и хирург. Однако Ора Дерви и хирург говорили негромко, и до скамейки долетели лишь отдельные слова.

– Красива как богиня, - вздохнул один, когда Ора Дерви скрылась из виду.

– Как манекен, - уточнил другой.

Ора Дерви знала, что ее за глаза называют полуроботом. Она не показывала вида, но кличка больно ранила ее.

Ора росла болезненной девочкой. Кажется, не было болезни, которой она не переболела бы в детстве - от кори и скарлатины до редкой формы тропической лихорадки, хотя жила она тогда с родителями на Севере.

Отец ее был весьма состоятельным, родители души не чаяли в единственном ребенке и не жалели денег на любое лечение. Так и случилось, что у маленькой Оры появилось сначала "атомное" сердце, затем искусственные почки, легкие… Сознавая теперь, что, называя ее полуроботом, люди отчасти правы, она испытывала еще большую боль - чем она хуже других женщин?

Под ее началом находилась огромная сеть медицинских учреждений страны. Но она питала слабость к одной клинике, расположенной здесь, в Скалистых горах. Дерви часто навещала маленький клинический городок, помогала советами врачам, нередко и сама оперировала, если попадался особо "интересный" случай.

Клиника святого Варфоломея была учреждением со страшной славой: здесь производилась замена пораженных недугом органов - сердца, легких, почек чаще всего искусственными. Говоря короче - она занималась киборгизацией.

Правда, говорили, что у Дерви золотые руки. "Не руки, а киборгизированные рычаги", - добавляли злые языки.

Однажды на испытаниях разбилась военная машина. Весь экипаж из шести человек погиб. Когда вскрыли покореженную кабину, перед взором Дерви предстала жуткая кровавая мешанина. Дерви сумела, как говорится, "по деталям" собрать погибших, прибегнув к вживлению искусственных органов.

После этого случая Ора Дерви получила благодарность от военного ведомства, а противники киборгиэации приутихли.

Гуго Ленц волновался, подлетая к Скалистым горам. Когда показались белые кубики в долине и автопилот произнес: "Внизу по курсу - клиника святого Варфоломея", - сердце Ленца учащенно забилось.