Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

По закону – привет почтальону

Мориц Юнна Петровна

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

По закону – привет почтальону - Мориц Юнна Петровна - Страница 35

Изменить размер шрифта:

ШТОПАНАЯ КОФТА

В Арктике купила я в то лето

Кофту путешественного цвета

Из хлопчатой нити, плотной вязки,

С запахом станка, челночной смазки.

Кофта – скандинавское словечко:

Платье с укоротом на застёжке,

Краткая одежда человечка…

В этой путешественной обложке,

Обретённой то ли на Ямале,

То ли на Таймыре, где поймали

Пьяный айсберг и морского волка, —

В этой кофте есть для писем щёлка…

Связанная в Африке вещица

В Арктике нашла меня в то лето,

Чтоб над пьяным айсбергом светиться

Птицей путешественного цвета.

Во втором поймав тысячелетье

В Арктике такую африканку,

Я люблю сегодня на рассвете

Штопаную эту хулиганку!..

Там, где щёлка у неё для писем,

Почту шлёт мне дивная надежда,

Что каким-то чудом мы зависим

От того, как носит нас одежда.

* * *

В алтайских травах полыхают маки,

Звенит источник дужкой по ведру,

Тюльпаны, как бегущие собаки,

Волной атласной льются на ветру!..

Твои глаза раскосы, вкусы тонки,

Шафраном твой благоухает плов,

Где пальчики и пальцы, как ребёнки —

Тайком от всех, и обо всём – без слов.

Я знаю этих пальчиков коварство

И этих пальцев разговор во тьме,

Им не одно принадлежало царство,

У них на языке – что на уме.

В лепёшку заворачивая листья,

Твои струятся пальцы, как волна.

Сейчас лизну я это мокрой кистью, —

Художник пьян, действительность пьяна!..

ГЛАМУР ЗАБВЕНЬЯ

Боялся без вести пропасть

В столице медленных событий.

Дразнил дряхлеющую власть,

Боясь, что будет всех забытей.

Жил напоказ, держась в тени,

Но в той тени пылало пекло

Амбиций, дамской толкотни,

Где и мужская дружба крепла.

Там было общество, оно

Насчитывало два десятка,

Но всем казалось, что полно

Широкой публики, так сладко

При мысли – навязать когда —

Нибудь грядущим поколеньям

Свой стиль, не знающий стыда,

Свой жуткий страх перед забвеньем!..

Всё получилось, но подмен

Долгоиграющих колода

Сдаёт по кругу прах и тлен,

Гламур забвенья, масть болота,

Где можно без вести пропасть

В столице медленных событий,

И надо красть кумиров масть,

Боясь, что будешь всех забытей.

А памятников ремесло

Удорожает эти страхи,

Держа забвения весло,

Как штуку мебели на взмахе.

* * *

Не бойся плохо выглядеть в гробу,

Не бойся проиграться в пух и прах.

Прожить чужую, не свою судьбу, —

Быть может, это – самый страшный страх.

Судьбу чужую износить дотла,

А от своей бежать на всех парах,

Чтобы она тебя не догнала, —

Быть может, это – самый страшный страх.

В своём лице не быть самим собой

И вдруг очнуться в неземных мирах

Наедине с непрожитой судьбой, —

Быть может, это – самый страшный страх.

Но плюс к тому у человека страх —

Что не чужую прожил он судьбу,

Не в той стране и не на тех ветрах,

И будет плохо выглядеть в гробу.

РОЗЫ МАРАЗМА

Анна Довлатова

Сергея Ахматова

И Наймана губчатый Рейн —

Наставники Бродского

И Бутербродского,

Пившего с Бродским портвейн.

В дни юбилея,

Нанюхавшись клея,

Розы впадают в маразм.

Крыловская дедушка —

Взрослая девушка —

Из Роттердама Эразм.

Памятник едет,

Он голый и бредит,

Курит и пьёт, но здоров.

В розах маразма —

Призма оргазма

Публики, снявшей покров.

Памятник – наг

И является знаковым,

Въедут в его котелок

Булат Пастернак

С Окуджавой Булгаковым,

Бабель, которая – Блок.

Драться им не с кем,

В каждой из келий

Розы впадают в ампир.

Марк Достоевский,

Фёдор Аврелий,

Пушкин, который – Шекспир.

СТРАШНО СКАЗАТЬ

А больше всего мне нравится,

Что я не хочу вам нравиться,

Что я не должна вам нравиться,

Что я вам должна не нравиться,

И это – мой главный долг,

Его отдавать мне нравится

Вовремя, без поблажек,

И этот мне долг не тяжек,

Он – мой натуральный шёлк.

И больше всего мне нравится,

Что больше всего вам нравится

Как тонко я суть ловлю,

Когда не хочу вам нравиться!..

Повтора я сок давлю,

Что я не должна вам нравиться,

И я вам должна не нравиться,

И с этим блестяще справиться

Могу, как никто другой!..

Тут все обожают нравиться,

Кто нравится – тот и славится.

Но больше всего вам нравится,

Что я не хочу вам нравиться —

И нету такой другой.