За что ты меня любишь? (Муки сердца) - Грэхем Линн - Страница 5

— Стоит ли так изводить себя из-за пустяка? — Ангелос тяжело вздохнул. — Присядьте, а то вы уже и на ногах не стоите. Разве я не сказал вам, что не собираюсь требовать с вас этот долг? Но, к слову, могу я полюбопытствовать, для чего вам понадобилась эта ссуда?

— У меня были проблемы с деньгами, вот и все, — невнятно пробормотала она, как обычно покрывая отца. Его пристрастие неизменно вызывало чувство острой неприязни у других, более стойких мужчин. И, вконец измученная стыдясь собственного приступа ярости, Макси безвольно опустилась в кресло.

Теперь она по-настоящему боялась Ангелоса Петронидеса. Она была в долгу перед ним, так же как и некоторое время назад перед Лиландом, но этот человек явно ждет большего. Макси прекрасно понимала, что в действительности кроется за его заверениями, не обманул ее и этот вкрадчивый голос, которого она от него никак не ожидала. Ему хватило всего десяти минут, чтобы довести ее до истерики и полностью лишить самообладания. Пока что он удовлетворился тем, что дал ей почувствовать, кто здесь хозяин, но это только пока.

— Я никогда не говорю с женщинами о деньгах, — спокойно проговорил Ангелос. — И я бы не хотел когда-либо возвращаться к этой теме.

Ангелос Петронидес… мультимиллионер — и воплощение доброты? Макси недоверчиво пожала плечами. Интересно, он когда-нибудь читает о себе в газетах? Ей приходилось присутствовать на деловых встречах, где он председательствовал. Воистину, такое трудно забыть: король и охваченные ужасом подданные, словно в любой момент он мог вскочить и приказать отрубить им головы. Взрослые мужчины в его присутствии заикались и смахивали холодный пот со лба, бледнели, когда он отклонял их предложения, и трепетали от страха, стоило ему нахмурить брови: Он не терпел вокруг себя глупцов.

Ангелос обладал блестящим умом, однако интеллектуальное превосходство сделало его скрытным и властным. Он подчинял себе окружающих. Лиланд же, напротив, был абсолютно безобиден. Макси без труда справлялась с ним. И, следует отдать ему должное, он никогда не пытался изображать из себя ее единственного друга в этом жестоком мире. А теперь ей грозит реальная опасность в лице гиганта под два метра ростом, начисто лишенного совести.

— Я знаю, что вы за человек, — неожиданно самой себя произнесла Макси, вскинув голову. Ангелос взирал на нее сверху немигающим взглядом .

— Тогда в чем же дело?

Макси сглотнула, чувствуя, как злость закипает в ней с новой силой. Она рассчитывала, что ее слова заставят его задуматься и отступить. Чего она никак не ожидала, так это его спокойного признания, что она достаточно умна, чтобы разоблачить его приемы. Железная рука в бархатной перчатке.

— Пообедаем сегодня вместе, — спокойно предложил Ангелос. — Тогда и поговорим. Вам нужно время, чтобы все обдумать.

— В этом нет необходимости. — Подняв голову, Макси заглянула в его непроницаемы глаза и испытала странное головокружение, словно земля качнулась у нее под ногами. Она взмахнула ресницами, чуть заметно нахмурив брови, и покачала головой. Длинные густые волосы рассыпались по плечам как покрывало из золотистого шелка.

— Я не собираюсь становиться вашей любовницей.

— Этого я вам еще не предлагал.

Макси вскочила на ноги, дерзко рассмеявшись ему в лицо. Этого и не требовалось.

— Я не ждала от вас ничего другого. И больше говорить об этом не намерена, — сурово заключила она, старательно избегая его взгляда. — Так что, мистер Петронидес, выбор за вами: вы или умеете проигрывать с достоинством, или нет. Думаю, это станет ясно уже очень скоро…

— Я никогда не проигрываю, — тихо проговорил Ангелос. — Кроме того, я очень настойчив. И хотя, без сомнения, как и любой мужчина на моем месте, буду сгорать от нетерпения и досады, желание разгорится лишь еще сильнее.

Макси вздрогнула, сама не зная почему. Словно повинуясь чьей-то чужой воле, ее глаза вновь обратились на него, и взгляд оказался прикованным к его лицу непреодолимой силой.

— А еще я очень сильно рассержусь на вас. —

Ангелос придвинулся ближе, его акцент заметно усилился. Он говорил теперь совсем тихо.

— Лиланд никогда не плясал под вашу дудку, так с какой стати это буду делать я? А ведь со мной вам будет намного лучше, чем с ним. Я знаю, как угодить женщине. Знаю, что нужно такой женщине, как вы, как сделать, чтобы она чувствовала себя в безопасности и, уверенная, что ею дорожат, была счастлива, довольна, удовлетворена…

Макси слушала его как завороженная, подобно ребенку, который слишком близко подошел к бушующему пламени. Она ощутила, как сердце ее забилось быстрее, по жилам заструилась кровь. Какое-то необычайно сильное и совершенно новое чувство захлестнуло ее.

— А-Ангелос?.. — прошептала она, чувствуя головокружение.

Он привлек ее к себе, не прерывая колдовской поток своей речи:

— С какой легкостью вы произносите мое имя…

Макси задрожала, ноги уже не повиновались ей, и в то же время никогда еще она с такой ясностью не ощущала каждую частичку своего тела. Внезапно что-то с громким стуком ударилось об оконную раму. От неожиданности Макси подскочила, и даже Ангелос вздрогнул.

— Ничего страшного… это футбольный мяч, — с досадой прорычал он, подняв темноволосую голову.

Но Макси его не слушала. Она сгорала от смущения, обнаружив, что руки Ангелоса сомкнулись вокруг ее талии и он вот-вот поцелует ее. И хуже всего то, что она всей душой жаждала этого поцелуя.

Резко высвободившись из его объятий, Макси прижала дрожащие ладони к горящим щекам.

— Убирайтесь и не смейте сюда больше приходить. Ангелос пробормотал какое-то греческое ругательство и не двинулся с места, глядя на нее в упор. В глазах был вызов.

— Да что это с вами?

Макси испытала острое чувство стыда, прочитав искреннее недоумение на его лице. Господи, она ведь даже не противилась ему! Она испытывала к нему влечение, сама того не сознавая, не в силах шевельнуться от захлестнувших ее желаний и восторга. И он это почувствовал. Интересно, чувствует ли он сейчас то же, что и она: какую-то неутоленную жажду? И, смущенная столь необычными для нее ощущениями, Макси поняла, насколько она не владела собой.

— Я не обязана объяснять вам, — в панике выпалила она и, выскочив в прихожую распахну ла входную дверь. — Я хочу, чтобы вы немедленно ушли и никогда больше здесь не появлялись. Если посмеет прийти, я спущу на вас собаку!

Совершенно неожиданно Ангелос рассмеялся низким, грудным смехом. Выражение мрачной неприступности бесследно исчезло с его лица. Макси изумленно уставилась на него. Бесспорное обаяние этой хищной усмешки застало ее врасплох.

— Ваш пес скорее радостно бросится ко мне на грудь… а вы? — Приподняв темную бровь, он наблюдал за ее реакцией.

Макси залилась краской.

— Убирайтесь! — сорвалась она. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он наконец замолк.

— А вы? — упрямо повторил Ангелос. — По какой-то совершенно непонятной мне причине то, что произошло сейчас между нами, вывело вас из равновесия, вы были испуганы, смущены…

И, слушая его, Макси чувствовала, как внутри у нее все сжимается: никому еще не удавалось с такой легкостью прочесть ее мысли, он словно рассматривал ее под микроскопом.

— Почему плотское желание должно вызывать стыд, — тихо спросил Ангелос, — почему не удовольствие?

Удовольствие?

— Я не могу сказать, что вижу вас насквозь… во всяком случае, пока. — И, бросив ей напоследок эту дерзкую фразу, он вышел во двор и зашагал по тротуару к длинному темному лимузину, где его уже ждал шофер в униформе. Двое большеглазых, оборванных мальчишек, один из которых прижимал к груди футбольный мяч, безуспешно пытались заговорить с водителем. Ангелос остановился и, наклонившись с непринужденной фацией, перекинулся с ними парой шуток. Поймав себя на том, что вновь глядит на него

как зачарованная, Макси в сердцах захлопнула дверь.

Он вернется; это ясно как белый день. Трудно объяснить, но у Макси не было ни малейшего сомнения на этот счет. Чувствуя легкое головокружение, она побрела обратно на кухню и, к немалому удивлению, обнаружила там Лиз. На лице подруги читалось нескрываемое беспокойство.