Неоконченные предания Нуменора и Средиземья - Толкин Джон Рональд Руэл - Страница 108

Далее следуют шестнадцать строчек, написанных аллитерационным стихом:

В этих стихах речь идет в основном о более глобальном вопросе влияния Манве и валар на судьбы Средиземья во времена после Низвержения Нуменора, но этот вопрос выходит за рамки данной книги.

После слов «но мы никогда не узнаем об Олорине ничего сверх того, что он явил нам в Гэндальфе» отец позднее добавил:

…за исключением того, что Олорин — имя из Высокого эльфийского наречия и, следовательно, оно было дано ему валинорскими эльфами, или «переведено» так, чтобы быть понятным для них. Но в любом случае, будь это имя данным или избранным, каково же его значение? Слово «олор» часто переводится как «грезы», но имеются в виду не обычные человеческие грезы, и уж, во всяком случае, не сны. Эльдар обозначали этим словом яркие видения, содержащиеся в их памяти или созданные их воображением — то есть отчетливые мысленные картины того, чего в реальности рядом нет. Но это не просто мысль о чем–то, а полное воссоздание предмета вплоть до мельчайших подробностей.

В отдельном этимологическом примечании дается сходное толкование этого слова:

olo-s — видение, «фантазия»: общее эльфийское наименование для «мысленных творений», которые в действительности не существуют в Эа помимо этого творения, но которые эльдар способны при помощи Искусства (Кагтё) сделать зримыми и ощутимыми. Словом «олос» обычно называют прекрасные творения, созданные исключительно как произведение искусства (т.е. не для того, чтобы кого–то обмануть или добиться власти).

Далее приводятся слова, образованные от этого корня: квенийское olos — «греза, видение», мн.число — olozi/olori; ola (безличный) — «грезиться»; olosta — «грезящий». Этот корень входит и в имя «Олофантур» — раннюю форму «истинного» имени Лориэна, валы, который являлся «владыкой видений и снов». Позднее, в «Сильмариллионе», оно было заменено на «Ирмо» (точно так же, как «Нуруфантур» было заменено именем «Намо» (Мандос) — хотя в «Валаквенте» сохранилась множественная форма «Феантури» для наименования двух этих «братьев»).

Это обсуждение слова olos, olor явно связано с тем местом в «Валаквенте» («Сильмариллион», стр. 18–19), где говорится, что в Валиноре Олорин обитал в Лориэне, и что

…хотя он любил эльфов, он бродил меж них незримым или приняв облик одного из них, и они не знали, откуда приходят дивные видения или мудрые мысли, что он вкладывал в их сердца.

В более раннем варианте этого отрывка говорится, что Олорин был «советником Ирмо», и что в сердцах тех, кто прислушивался к нему, пробуждались мысли о «прекрасных творениях, которых пока что не существовало, но которые можно было сотворить, дабы украсить Арду».

Существует длинное примечание, поясняющее тот отрывок из «Двух твердынь», где Фарамир в Хеннет–Аннуне повторяет слова Гэндальфа:

В разных странах меня зовут разными именами. Среди эльфов я Митрандир, среди гномов — Тхаркун; Олорином звался я во дни моей юности на Западе, что ныне забыт[314]; на Юге я Инканус, на Севере — Гэндальф; а на Восток я не хожу.

Это примечание написано до появления второго издания ВК, вышедшего в 1966 г., и гласит следующее:

Время появления Гэндальфа неизвестно. Он пришел из–за Моря, видимо, в то же самое время, когда были замечены первые признаки нового возрождения «Тени» — появление и распространение злых тварей. Но Гэндальф редко упоминается в каких–либо анналах или хрониках, относящихся ко второму тысячелетию Третьей эпохи. Вероятно, он долго странствовал (в разных обличьях), не вмешиваясь в происходящие события, а лишь изучая сердца эльфов и людей, которые некогда противостояли Саурону, и на которых можно было надеяться в грядущей борьбе с ним. Сохранилось его собственное утверждение (или вариант такового — но, в любом случае, оно было понятно не до конца), гласящее, что в юности, на Западе, он звался Олорином, но эльфы прозвали его Митрандиром (Серым Скитальцем), гномы — Тхаркуном (говорят, что это означает «человек с посохом»), на Юге — Инканусом, на Севере — Гэндальфом, а на Восток, по его словам, он не ходил.

Под Западом здесь явно понимается Дальний, Заокраинный Запад, а не часть Средиземья; имя Олорин — из Высокого эльфийского наречия. «Север» — это, по–видимому, северо–запад Средиземья, где большая часть обитателей или говорящих народов были и остались свободными от влияния Моргота и Саурона. Жители этих земель должны были сильнее всего сопротивляться злу, оставшемуся от Врага, или его слуге, Саурону, буде он вновь объявится. Границы этого края, естественно, довольно неопределенны; его восточной границей условно считается река Карнен до ее впадения в Кельдуин (река Бегущая), и далее до моря Нурнен, и оттуда на юг, до древних границ южного Гондора (изначально в него входил и Мордор: Саурон занял его, несмотря на то, что этот край находился за пределами его изначальных владений «на Востоке», ибо задумал превратить Мордор в угрозу для Запада и нуменорцев). Таким образом, в понятие «Север» входит весьма большая территория — от залива Льюн на западе примерно до Нурнена на востоке, и от Карн–Дума на севере до южной границы древнего Гондора с Ближним Харадом. Восточнее Нурнена Гэндальф никогда не заходил.

В этом отрывке содержится единственное уцелевшее свидетельство о том, что Гэндальф путешествовал и дальше на юг. Арагорн утверждал, что бывал «в дальних краях Руна и Харада, где светят незнакомые звезды» («Братство Кольца», II, 2)[315]. Но нет оснований предполагать, что Гэндальф тоже забредал столь далеко. Действие всех этих легенд происходит на Севере — поскольку мы принимаем как исторический факт, что борьба против Моргота и его слуг велась в основном на севере, и в первую очередь на северо–западе Средиземья, ибо эльфы, а впоследствии и люди, бежавшие от Моргота, неизменно стремились на запад, в сторону Благословенного Королевства, — а точнее, на северо–запад, потому что именно там берега Средиземья были ближе всего к Аману. Таким образом, термин «Харад» — «Юг» — весьма расплывчат, и хотя до падения нуменорцы исследовали берега Средиземья, заплывая далеко на юг, их поселения, расположенные южнее Умбара, либо растворились среди местных жителей, либо, будучи основаны теми нуменорцами, что еще в Нуменоре были совращены Сауроном, превратились в часть владений Саурона и сделались враждебными. Но что касается тех южных земель, что граничили с Гондором (гондорцы называли их просто Харадом, «Югом», Ближним или Дальним), то, с одной стороны, там было больше вероятности организовать «Сопротивление», а с другой — именно там наиболее активно действовал Саурон в Третью эпоху, поскольку эти земли были для него источником людской силы, которую весьма удобно было использовать против Гондора. Поэтому Гэндальф вполне мог побывать там в ранние дни своих трудов.