Клиент - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 54

– Ах ты сукин сын! – продолжала она кричать. – Не смей его трогать!

Нассар наклонился, и Дайанна лягнула его в бедро. Но, поскольку она была босиком, большого вреда это не нанесло. Марк пытался подняться на ноги, а Дайанна крутилась и лягалась, не переставая кричать:

– Не смей его трогать!

Сестры, а за ними охранники, бросились к Дайанне, помогая ей подняться на ноги.

Марка из свалки вытащил Кликмен. Дайанну держали два охранника. Она рыдала и пыталась вырваться. Сестры уговаривали ее успокоиться.

Открылась дверь, и появился Рикки с плюшевым зайцем в руках. Он уставился на Марка, которого Кликмен держал за запястья, посмотрел на мать, которую держали охранники. Все замерли и не сводили глаз с Рикки. Лицо его побелело, как полотно. Волосы торчали в разные стороны. Рот был открыт, но он не издавал ни звука.

Затем послышался низкий монотонный стон, который только Марк слышал раньше. Дайанна вырвалась и схватила его на руки. Вместе с сестрами они прошли в комнату и уложили его в постель. Они гладили его по рукам и ногам, но он продолжал стонать. Затем большой палец отправился в рот, и он закрыл глаза. Дайанна легла рядом с ним и принялась негромко напевать песенку про Винни-Пуха и гладить его руку.

– Пошли, парень, – скомандовал Кликмен.

– Вы наденете на меня наручники?

– Нет. Это же не арест.

– Тогда что же это, черт побери?

– Ты бы не выражался, парень.

– Поцелуй меня в зад, козел вонючий.

Кликмен замер и с ненавистью посмотрел на Марка.

– Прекрати ругаться, мальчик, – предупредил его Нассар.

– Ты на морду свою посмотри, вояка. Вроде уже посинела. Мама здорово тебе врезала. Ха-ха! Надеюсь, она выбила тебе зуб.

Кликмен наклонился и положил ладони на колени. Посмотрел Марку прямо в глаза.

– Ты идешь с нами или нам тащить тебя волоком?

Марк фыркнул, но не отвел взгляда.

– Думаете, я вас боюсь? Так вот что я тебе скажу, болван. У меня есть адвокат, которая вытащит меня оттуда за десять минут. У меня такой хороший адвокат, что через пару часов вы будете бегать по городу в поисках работы.

– Ты напугал меня до смерти. А теперь пошли.

Они двинулись по коридору, Марк в середине, полицейские по бокам.

– Куда мы идем?

– В приемник для несовершеннолетних.

– Это что-то вроде тюрьмы?

– Вполне может быть, если ты не придержишь язык.

– Вы сбили мою мать с ног, сами знаете. Вас за это с работы попрут.

– С удовольствием уступлю ей свою работу, – сказал Кликмен. – Поганая это работа, раз приходится иметь дела с такими маленькими поганцами, как ты.

– Все так, только другую вам не найти, верно? Сейчас нет спроса на идиотов.

Они прошествовали мимо небольшой группки санитаров и медсестер, и Марк понял, что стал звездой, привлекающей всеобщее внимание. Он был невиновным, которого вели на заклание. Он даже стал пошатываться. Потом они свернули за угол, и тут он вспомнил о репортерах.

Они тоже про него вспомнили. Не успели они подойти к лифтам, сверкнула вспышка. Двое самых шустрых с ручками наперевес бросились к Кликмену. Они остановились у лифтов.

– Вы полицейский? – спросил один из репортеров, глядя на сверкающие кроссовки.

– Комментариев не будет.

– Эй, Марк, ты куда? – поинтересовался другой, стоящий чуть сзади. Еще одна вспышка.

– В тюрьму, – ответил он, не оборачиваясь.

– Заткнись, парень, – прорычал Нассар. Кликмен положил тяжелую руку ему на плечо. Фоторепортер подобрался совсем близко, практически к двери лифта. Нассар поднял руку, чтобы закрыть ему обзор.

– Убирайтесь, – приказал он.

– Тебя арестовали, Марк? – крикнул один из репортеров.

– Нет, – огрызнулся Кликмен, но тут как раз открылась дверь лифта. Нассар впихнул Марка в лифт, а Кликмен загородил вход и стоял так, пока дверь не начала закрываться.

В лифте они ехали одни.

– Это ты глупость сказал, парень. Большую глупость, – покачал головой Кликмен.

– Тогда арестуйте меня.

– Большую глупость.

– Разве по закону запрещено говорить с прессой?

– Слушай, закрой рот, ладно?

– А почему бы тебе не избить меня до полусмерти, вояка?

– С удовольствием бы.

– Ага, да нельзя, правильно? Я ведь ребенок, а ты большой и глупый полицейский, так что, если ты меня тронешь, тебя поволокут в суд, уволят и все такое. Ты сбил мою мать с ног, козел вонючий, и ты еще за это поплатишься.

– Твоя мать дала мне пощечину, – заметил Нассар.

– И правильно сделала. Вам, придуркам, и в дурном сне не приснится, через что она прошла. И вот вы появляетесь и ведете себя так, будто ничего особенного не происходит, просто вы полицейские и у вас есть бумага, а моя мать, значит, должна прийти в восторг и расцеловать меня на прощание. Пара придурков. Больших, тупых, вонючих козлов.

Лифт остановился, и вошли два врача. Они прекратили разговаривать между собой и уставились на Марка. Дверь за ними закрылась, и лифт пошел вниз.

– Вы не поверите, но эти придурки меня арестовали, – сказал Марк.

Они с удивлением посмотрели на Нассара и Кликмена.

– По указанию суда по делам несовершеннолетних, – пояснил Нассар. Почему этот маленький поганец не заткнется?

Марк кивком показал на Кликмена.

– Вон тот, в новых кроссовках, сбил мою мать с ног минут пять назад. Что вы на это скажете?

Оба врача посмотрели на кроссовки.

– Заткнись-ка, Марк, – посоветовал Кликмен.

– Твоя мама в порядке? – спросил один из врачей.

– О, лучше некуда. А мой маленький братишка – в психиатрической палате. Наш трейлер сгорел дотла несколько часов назад. И эти два негодяя появляются и арестовывают меня на глазах у матери. Вон тот сбивает ее с ног. Так что она в полном порядке.

Врачи не сводили глаз с полицейских. Нассар смотрел в пол, а Кликмен вообще закрыл глаза. Лифт снова остановился, и вошла небольшая толпа народу. Кликмен старался держаться поближе к Марку.

– Мой адвокат подаст в суд на вас, уродов, понятно? – громко заявил Марк. – Завтра вы к этому времени без работы останетесь. – Восемь пар глаз посмотрели вниз, в угол, на Марка, а затем на налившееся кровью лицо детектива Кликмена. Все молчали.

– Заткнись, Марк.

– А если я не хочу? Вы со мной обойдетесь так же грубо, как и с моей мамой? Бросите меня на пол, будете бить ногами? Ты просто еще один дурак-полицейский, Кликмен. Еще один жирный полицейский с пушкой. Почему бы тебе не сбросить несколько фунтов?

Лоб Кликмена покрылся крупными каплями пота. Он видел, как смотрят на него люди. Лифт еле двигался. Он готов был придушить Марка.

Нассара зажали в другом углу, и в ушах его до сих пор звенело от пощечины. Он не мог видеть Марка, но, безусловно, хорошо его слышал.

– Твоя мама в порядке? – спросила медсестра. Она стояла рядом с Марком и озабоченно на него поглядывала.

– Ага, у нее сегодня прекрасный день. Но было бы куда лучше, если бы эти полицейские оставили меня в покое. Они ведь ведут меня в тюрьму, вы знаете?

– За что?

– Не знаю. Они не говорят. Я никому не мешал, старался успокоить маму, потому что наш трейлер сгорел дотла сегодня утром, и мы потеряли все, что у нас было, и тут они появляются без всякого предупреждения и теперь ведут меня в тюрьму.

– Сколько же тебе лет?

– Всего одиннадцать. Но им на это наплевать. Они и четырехлетку готовы арестовать.

Нассар тихо застонал. Кликмен не открывал глаз.

– Это ужасно, – сказала медсестра.

– Вы бы посмотрели, как они бросили на пол меня и мою маму. Несколько минут назад у палаты в психиатрическом отделении. Сегодня про это передадут в новостях. Читайте газеты. Этих уродов завтра уволят. А потом потащат в суд.

Лифт остановился на первом этаже, и все вышли.

Он настоял, чтобы его посадили на заднее сиденье, как настоящего преступника. Машина была обыкновенным “крайслером”, но он распознал ее за сотню метров среди других машин на стоянке. Нассар и Кликмен боялись с ним заговорить. Они сидели на переднем сиденье и молчали, надеясь, что он последует их примеру. Но не тут-то было.