Дом в овраге - Варго Александр - Страница 3

– Докладывай, – устало произнес крепко сбитый мужчина лет пятидесяти пяти в расстегнутом милицейском кителе. На погонах золотисто переливались полковничьи звездочки. Перед ним за массивным столом сидел невысокий мужчина лет тридцати, спортивного телосложения, в светлой рубашке и черных джинсах. Черты лица правильные, даже немного грубоватые, но такой тип мужчин часто заставляет вздрагивать женские сердца. Глаза смотрели прямо, даже немного дерзко. В руках он держал открытую папку с документами.

– Убийство, товарищ полковник, – сказал он.

– Я сам знаю, что убийство, едрен-батон! – внезапно крикнул полковник и стукнул кулаком по столу. Жалобно звякнула чайная ложка в пузатой чашке, которая была чем-то похожа на кряжистого полковника. – Ты по существу давай, Боков!

Оперативник прекрасно видел состояние своего начальника, но начал говорить ровно, даже как-то успокаивающе, словно рассказывал ребенку интересную сказку перед сном.

– Потерпевший – Ставченко Дмитрий Сергеевич, местный охотник, тридцать девять лет от роду. Убийца использовал острый нож или скальпель. Смерть наступила от острой кровопотери, вызванной обширными ранами. Это произошло на территории частного домовладения Ставченко, поселок Искра, в северной части леса. О происшествии стало известно от его жены.

– Где она? – спросил полковник.

– Внизу, в дежурной.

– С ней работали?

– Разумеется. Это не она.

Полковник прищурился:

– Ты так уверен в этом, Боков?

– Так точно, товарищ полковник, – твердо сказал оперативник. – Конечно, с ней еще придется повозиться, но я уверен, что она непричастна к убийству.

– Ладно, что дальше?

– Следов взлома не обнаружено. Возможно, преступник перелез через забор – он невысокий. Кстати, он убил собаку, отсек ей голову. Орудие преступления пока не обнаружено. Как и то, с помощью которого расправились с потерпевшим. Отрабатываются связи Ставченко, но...

Тут впервые милиционер замялся.

– Ну, Витя, давай, – подбодрил его полковник. Он плеснул себе в кружку минералки и залпом выпил, после чего смачно рыгнул, ничуть не смущаясь подчиненного.

– Видите ли, Семен Васильевич, – тщательно подбирая слова, начал говорить Виктор. – Характер ран и вообще все сопутствующие факторы преступления говорят о том, что перед нами знакомый почерк. Знакомый, хоть и немного подзабытый.

– Продолжай, – насторожился полковник.

Виктор посмотрел в окно:

– Я думаю, что Живодер вернулся.

Семен Васильевич прямо подскочил на месте.

– Основания?! – гаркнул он. – На чем основана твоя версия, Боков?

– Вы не видели то, что осталось от Ставченко, – негромко сказал Виктор, вновь посмотрев на полковника, и от того не ускользнуло, что в глазах опера промелькнула тень превосходства и... пренебрежения, что ли?

– И что же ты видел? – недоверчиво проговорил Семен Васильевич.

– У него почти не осталось кожи, ее срезали, – сказал Виктор. – Ставченко оставили только лицо, немного кожи на животе, на ладонях и коленях. Я сначала не понял, а потом дошло – чтобы он ползал на четвереньках. Дело в том, что с подошв тоже было все срезано, сплошное мясо, и идти охотник не мог.

– Фу, – не удержался полковник и снова потянулся за минералкой.

«Конечно, фу», – подумал про себя Виктор, а вслух продолжил:

– На территории был обнаружен поводок, на нем следы крови. Скорее всего, Ставченко водили, как собаку, по участку – там везде кровь. На дорожке валялась пустая бутылка с насадкой для опрыскивания. В ней были остатки какой-то жидкости, судя по запаху, уксусная эссенция. Напрашивается вывод, что преступник поливал уксусом освежеванного Ставченко. Потом его завели в пруд и столкнули в воду. Судя по всему, убийца не давал вылезти потерпевшему наружу, но и топить не собирался.

– Почему ты так решил? – подозрительно спросил Семен Васильевич.

– Трава на берегу примята. Там же была обнаружена лопата, тоже вся в крови, ею убийца не давал вылезти Ставченко из воды.

– Но зачем?

– Пиявки, – коротко бросил Виктор. – Их там тысячи. Они живьем жрали Ставченко, и он до последнего пытался выползти на берег. Этих тварей даже в морге не сразу всех отцепили, они...

– Все, хватит, едрен-батон, – поморщился Семен Васильевич. – Давай без этих деталей.

– А собственно, это все. Опрос родственников и знакомых погибшего показал, что очевидных врагов у Ставченко не было, – резюмировал милиционер.

Семен Васильевич откинулся на кресле.

– Бред какой-то, – буркнул он, с шумом выпустив из себя воздух. – Что-то еще?

– Палка отправлена на экспертизу, – сказал Виктор. – На участке также обнаружена обертка от конфеты, она тоже в лаборатории.

– Немного ты наработал. Фантик с лопатой.

– Еще бутылка из-под уксуса, – сказал Виктор, думая о чем-то своем.

– Все равно мало, – упрямо повторил полковник.

– Мало, – согласился Виктор. – Особенно когда тебя в три часа ночи дергают из постели, когда ты в отпуске.

Глаза полковника потемнели, и Виктор понял, что перегнул палку.

– Мне уже из прокуратуры звонили, – недовольно сказал Семен Васильевич. – Все трясутся, им из Москвы указание спустили как можно быстрее раскрыть это дело... Вы жену этого охотника еще раз потрясите.

– Семен Васильевич, у нее железное алиби. Смерть Ставченко наступила около семи-восьми вечера, а его жена с ребенком прилетели в аэропорт около двенадцати ночи, я лично допрашивал водителя такси, который ее подвозил.

– Она могла заказать своего муженька, – уперся полковник, не желая сдавать свою позицию.

– Мотив, Семен Васильевич? – спокойно возразил Виктор. – И потом, способ устранения слишком уж витиеват.

– Ладно, – вяло сказал полковник, вдруг потеряв интерес к разговору. – Ты, Боков, не обижайся, но отпуск ты в следующий раз отгуляешь. Лады?

Оперативник вежливо кивнул. Он это понял еще там, на участке Ставченко.

– И еще, Боков, – помявшись, проговорил Семен Васильевич. – Не надо привлекать особого внимания к этому делу. Понимаешь? Не нужны нам лишние геморрои. А они будут, если пресса...

– Пресса уже в курсе, Семен Васильевич, – мягко перебил его Виктор. – Так что веселая жизнь только начинается. А я не зря вспомнил про Живодера, товарищ полковник. Это он, я чувствую.

– Чувствуешь?! Чувствует он, едрен-батон! – взорвался полковник. Он вылез из-за стола и заходил по кабинету, с присвистом дыша и яростно раздувая ноздри. – Детективов начитался, да, Боков?! Захотелось маньяка живого поймать?

Виктор неподвижно смотрел в одну точку, с терпеливым спокойствием слушая вопли начальника. Он привык к подобным эмоциональным взрывам и относился к ним не серьезней, чем к трескотне сверчка, с другой стороны, прекрасно понимая чувства своего патрона. Иметь на своем участке нераскрытый висяк, да еще совершенный с такой жестокостью, – тут мало кто обрадуется. Плюс перманентное давление со стороны вышестоящих инстанций.

– Разрешите идти? – спросил он, видя, что его шеф выдохся и замолк.

Семен Васильевич бессильно махнул рукой, мол, вали отсюда.

Когда Виктор покинул кабинет, Семен Васильевич почувствовал, что совершенно вымотался, хотя рабочий день только начался.

Живодер...

Его прошиб ледяной пот, хотя на улице асфальт плавился от жары. Боков отличный сыщик, настоящая ищейка, и у него не было повода усомниться в словах опера. Просто нервы у полковника не выдержали. И где-то в глубине души он отдавал себе отчет, что Виктор, скорее всего, прав. Бог ты мой, неужели все возвращается?! Если это правда и Живодер вернулся, он должен сделать все, чтобы схватить за мошонку этого больного урода. Иначе в лучшем случае он вылетит с работы, а это для него равносильно смерти.

Семен Васильевич достал из мини-холодильника початую бутылку водки и налил себе прямо в стакан, из которого еще пять минут назад хлестал минералку.

Настроение у Виктора было не лучше, чем у начальника, хотя внешне это никак не выражалось – лицо его было полусонно-бесстрастным, однако мозг его при этом напряженно работал.