Дело о пеликанах - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 133

— Значит, Гмински не ровня Коулу.

— Он ненавидит Коула, что очень понятно. Гмински сотрудничал с Президентом, но не выходил на него. Все произошло так быстро. Помните, Гмински, Коул, Президент и я впервые увидели дело ровно две недели назад. Гмински, вероятно, выжидал, чтобы рассказать Президенту кое-какую историю, но упустил момент.

Дарби отодвинула стул и подошла к окну. Было уже темно, но улица по-прежнему была запружена машинами. Хорошо, что эти тайны раскрылись, но от этого она почувствовала еще большую опасность. Ей так хотелось бы уйти! Она устала от бегства и травли, устала от этих игр. и репортеров с Греем, устала интересоваться, кто это сделал и почему; устала от своей вины, написав это проклятое письмо; наконец, устала покупать каждые три дня новую зубную щетку. Ей хотелось бы очутиться где-нибудь на пустынном берегу моря, в маленьком коттедже, где нет ни телефонов, ни людей, особенно тех, которые прячутся за фургонами и за ближайшим углом. Она хотела бы проспать три дня кряду без кошмарных сновидений и преследующих ее теней. Да, пора уходить.

Грей внимательно наблюдал за ней.

— Ее выслеживают от Нью-Йорка, а теперь здесь, — сказал он Войлсу. — Кто это?

— Вы уверены? — спросил Войлс.

— Они весь день торчали на улице, наблюдая за зданием, — заметила Дарби, кивая на окно.

— А мы следили за ними, — сказал Грей. — Они там и сейчас.

Войлс, казалось, был настроен скептически.

— Вы их видели раньше? — спросил он Дарби.

— Одного. Он был на похоронах Томаса в Новом Орлеане. Он гонится за мной от Французского квартала. Он почти нашел меня на Манхэттене, и я видела, как он разговаривал с другим типом часов пять тому назад. Я знаю, это он.

— Кто это? — опять спросил у Войлса Грей.

— Не думаю, чтобы за вами гонялось ЦРУ.

— О, именно они и гонятся за мной!

— Вы видите их сейчас?

— Нет. Они исчезли два часа назад. Но они были там.

Войлс встал и потер свои пухлые руки. Он медленно обошел стол, развертывая сигару.

— Не возражаете, если я закурю?

— Возражаю, — сказала она, не глядя на него.

Он положил сигару на стол.

— Мы поможем вам, — сказал он.

— Я не хочу вашей помощи, — сказала она, по-прежнему глядя в окно.

— Чего же вы хотите?

— Хочу уехать из страны, но, черт возьми, с уверенностью, что никто не отправится следом. Ни вы, ни они, ни Руперт и ни один из его дружков.

— Но вам придется вернуться, чтобы дать показания перед судом присяжных.

— Только в том случае, если они смогут меня найти. Я собираюсь в такое место, где на повестки в суд смотрят косо.

— Как же насчет судебного процесса? Ведь вы будете нужны. — Войлс сунул в рот сигару, но не зажег ее. Ему всегда лучше думалось с этой штукой в зубах. — У меня есть для вас деловое предложение.

— У меня нет настроения заключать какие бы то ни было соглашения. — Теперь она стояла, прислонись к стене, и смотрела то на Войлса, то на Грея.

— Это хорошее предложение. У меня есть самолеты и вертолеты и много ребят с пистолетами, не боящихся тех молодчиков, что играют в прятки. Во-первых, мы выведем вас из здания, и никто не будет об этом знать. Во-вторых, мы посадим вас в мой самолет и отправим куда вы скажете. В-третьих, вы можете исчезнуть. Даю слово, никто из нас не станет за вами следить. Но — и это будет в-четвертых — вы позволите мне поддерживать с вами связь через мистера Грентэма здесь, в том и только в том случае, если возникнет крайняя необходимость.

Она смотрела на Грея, пока делалось это предложение, и было очевидно, что он одобряет его. Она сохраняла бесстрастное выражение лица, но, черт возьми, звучало неплохо! Если бы она доверилась Гэвину после его первого телефонного звонка, он был бы жив и она бы никогда не взялась за руки с Хамелом. Если бы она просто уехала с ним из Нового Орлеана, как он предлагал, он не был бы убит. Она думала об этом каждые пять минут в последние семь дней.

Это было выше ее сил. Приходит время, когда вы сдаетесь и начинаете доверять людям. Ей не нравился этот человека но в последние десять минут он был в высшей степени честен с ней.

— Это ваш самолет и ваши пилоты?

— Да.

— Где они находятся?

— На базе Эндрюс.

— Тогда сделаем так. Я сяду в самолет, и он возьмет курс на Денвер. На борту не будет никого, кроме меня, Грея и пилотов. Через тридцать минут после взлета я скажу пилоту, куда лететь, скажем, в Чикаго. Он исполнит это?

. — Он должен представить план полета перед тем, как вылетит.

— Я знаю. Но вы — директор ФБР и можете как-то это устроить.

— Хорошо. Что вы будете делать, когда прибудете в Чикаго?

— Я выйду из самолета одна, а он возвратится на Эндрюс с Греем на борту.

— А что вы будете делать в Чикаго?

— Я постараюсь затеряться в многолюдном аэропорту и возьму билет на первый попавшийся рейс.

— Ладно, но я уже дал слово, что мы не будем следить.

— Я верю. Извините меня за излишнюю подозрительность.

— Что ж, по рукам! Когда вы хотите уйти?

Она взглянула на Грея.

— Мне потребуется еще час, чтобы переработать статью и добавить замечания мистера Войлса.

— Тогда — через час, — сказала она Войлсу.

— Я подожду.

— Можно нам поговорить наедине? — спросила Дарби, кивая на Грея.

— Разумеется. — Войлс сгреб свой помятый плащ и остановился у двери. Он улыбнулся ей.

— Вы дьявольски восхитительная женщина, мисс Шоу. Ваша сообразительность 'и выдержка покорили одного из самых пресыщенных людей в этой стране. Я восхищаюсь вами. И обещаю, что буду всегда стараться быть достойным вас.

Он засунул сигару в рот, продолжая улыбаться, и вышел.

Они выждали, пока закрылась дверь.

— Как ты думаешь, я буду в безопасности? — спросила она.

— Да. Думаю, он искренний человек. К тому же у него есть вооруженные люди, которые вызволят тебя отсюда. Все в порядке, Дарби.

— Ты ведь сможешь поехать со мной?

— Конечно.

Она подошла к нему и обняла его за талию, а он крепко прижал ее к себе и закрыл глаза.

В семь редакторы собрались вокруг стола в последний раз этой ночью. Они быстро прочли раздел, который Грей добавил, чтобы включить комментарии Войлса. Позднее пришел Фельдман; его сухое лицо сияло необычной для него улыбкой.