Дело о пеликанах - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 119

— Нет. Я знала, что он находится в постоянном напряжении, но он был таким все эти пять лет. Он не таскал домой служебные дрязги. Он поистине ненавидел свою работу.

— Почему?

— Он работал на банду головорезов, банду разбойников, которые за доллар с удовольствием пустят вам кровь. Они тратили тонны денег на этот мнимый фасад респектабельности, но на самом деле это подонки. Куртис был прекрасным студентом и мог выбирать работу.

Это были такие милые люди, когда вербовали его, а потом оказались настоящими монстрами. И об этике здесь говорить не приходится.

— Тогда почему он остался в фирме?

— Заработки все время росли. Год назад он уже почти ушел, но с новым местом работы что-то сорвалось. Он чувствовал себя очень несчастным, но старался держать это в себе. Я думаю, он чувствовал себя виноватым, сделав такую большую ошибку. У нас был небольшой ритуал. Когда он приходил домой, я спрашивала, как прошел день. Иногда это было в десять вечера, и тогда я знала, что был тяжелый день. Но он всегда говорил, что день прошел прибыльно. Именно это слово — прибыльно. Затем он спрашивал о ребенке. Он не хотел говорить про офис, а я не хотела об этом слышать.

Ладно, хватит о Гарсиа. Он мертв и ничего не сказал своей жене.

— Кто разбирал его рабочий стол?

— Кто-то в офисе. В пятницу они принесли всякий хлам, все аккуратно упаковано и сложено в три картонных коробки. Можете прийти посмотреть.

— Благодарю, это не нужно. Я уверен, они все уже подчистили. На какую сумму была застрахована его жизнь?

Она минуту молчала.

— А вы неглупый человек, мистер Грентэм. Две недели назад он застраховался на миллион долларов, с двойным возмещением в случае гибели в результате несчастного случая.

— Это два миллиона долларов.

— Да. Выходит так. Наверное, чего-то опасался.

— Я не думаю, что его убили грабители, миссис Морган.

— Я не могу в это поверить. — Она немного задыхалась от волнения, но быстро справилась с этим.

— Полицейские задавали вам много вопросов?

— Нет. Ведь это просто рядовое ограбление в Вашингтоне. С этим долго не возятся. Случается каждый день.

Эта страховая гарантия была весьма любопытна, но бесполезна. Грей уже устал от миссис Морган и ее монотонного голоса. Ему было жаль ее, но если она ничего не знает, то пора и попрощаться.

— Вы думаете, он что-то знал? — спросила она.

Это может длиться часами.

— Не знаю, — ответил Грей, взглянув на часы. — Он сказал, что знает что-то о тех убийствах, но больше ничего говорить не стал. Я был уверен, что мы где-нибудь встретимся, он откроется и что-то мне покажет. Но я ошибся.

— Как он мог знать что-то о тех мертвых судьях?

— Не знаю. Его звонок был для меня совершенно неожиданным.

— Если у него было что вам показать, то что это могло быть? — спросила она.

Он был репортером, и это он должен был задавать вопросы.

— Не имею никакого представления. Он не намекнул.

— Где он мог бы прятать такую вещь? — Вопрос был искренним, но действовал на нервы. И вдруг его осенило: она куда-то клонит.

— Не знаю. А где он держал свои ценные бумаги?

— У него в банке был снят ящик для актов, завещаний и всякой мелочи. Я всегда знала про этот ящик. Он сам вел все дела, мистер Грентэм. Я заглядывала в этот ящик в прошлый четверг вместе с отцом, но там не было ничего необычного.

— Но вы и не ожидали ничего необычного, не правда ли?

— Нет. А рано утром в субботу, было еще темно, я просматривала бумаги на его столе в спальне. У нас там такой античный стол-бюро с убирающейся крышкой, которым он пользовался для личной переписки и бумаг, и вот там я нашла что-то не совсем обычное.

Грей вскочил на ноги, держа телефон, и дико уставился в пол. Она позвонила в четыре утра. И болтала всякий вздор в течение двадцати минут. И дождалась, пока он почти уже готов был повесить трубку, чтобы сейчас бросить бомбу!

— Ну и что же это? — спросил он по возможности бесстрастно.

— Ключ.

У него в горле перехватило.

— Ключ от чего?

— От еще одного банковского ящика.

— В каком банке?

— Первом Колумбийском. Мы никогда не пользовались услугами этого банка.

— Понятно. И вы ничего не знали об этом другом ящике?

— О, нет. Не знала до этого субботнего утра. Я была в недоумении и сейчас еще недоумеваю, я нашла все наши юридические бумаги в старом ящике, так что у меня не было причин проверять этот. Я решила, что забегу как-нибудь, когда будет настроение.

— Не хотите ли вы, чтобы я посмотрел его для вас?

— Я знала, что вы можете это предложить. А вдруг вы найдете там то, что ищете?

— Я сам не знаю, что ищу. Но что, если я найду что-то, оставленное им, и это что-то окажется очень стоящим публикации?

— Используйте его.

— Без условий?

— Только с одним. Если это хоть как-то может опорочить моего мужа, вы не воспользуетесь этим.

— Считайте, что это наше деловое соглашение, и я клянусь его выполнить.

— Когда вы хотите взять ключ?

— Он у вас в руке?

— Да.

— Если вы выйдете сейчас на крыльцо, я подъеду через несколько секунд.

На частном реактивном самолете из Майами прибыло только пять человек, так что для выполнения плана Эдвин Снеллер имел лишь семь. Семь человек, дефицит времени, совсем немного оборудования, которое было на вес золота. Всю ночь в понедельник он не спал. Его номер люкс в отеле превратился в мини-командный центр, где они всю ночь изучали карты и пытались спланировать следующие сутки. Они располагали очень немногим: Грентэм снимает номер, но там его нет; у него есть машина, но он ею не пользуется; работает в “Пост” на Пятнадцатой улице; “Уайт и Блазевич” находится в здании на Десятой рядом с Нью-Йорком, но он, вероятно, туда не вернется; вдова Моргана живет в Александрии. И помимо всего, им приходится искать двух человек в трехмиллионном городе.

Это был не тот тип людей, которых можно было поднять по тревоге и послать в бой. Их нужно было найти и нанять, и к концу дня ему обещали предоставить максимально возможное количество человек.

Снеллер не был новичком в этих играх с убийствами, но здесь было другое. Положение просто отчаянное. Все рушилось. Он, конечно, сделает все, что в его силах, но в то же время Эдвин Снеллер уже был готов к тому, чтобы дать задний ход.