Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дети паутины - Гришанин Дмитрий - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

Гимнаст с досады даже бросил обгладывать крылышко.

— Кремп, прекрати ломать комедию и объясни все толком! Я действительно ничего не понимаю!

— Милорд, я вам уже неоднократно говорил, что умею читать мысли неискушенных в магии собеседников? — спокойно продолжал жевать Кремп.

— Ну да, разумеется, я помню, говорил, — кивнул Гимнаст. — Но ведь подобные фокусы ты проделывал с людьми. А Казул — тролль.

— Какая разница? — пожал плечами маг. — Копаться в мыслях человека даже сложнее, чем в мыслях тролля. Ведь у тролля голова здоровенная, а мозгов в ней с наперсток. Кстати, именно по этой причине многие колдуны заводят себе в качестве телохранителей не очень умных, но очень страшных и свирепых троллей. Эти страшилища очень легко поддаются дрессировке, потому что невероятно глупы. Наш Казул, между прочим, тоже находится в услужении у какого-то местного колдуна — исследуя его мысли, я пару раз натыкался на чужие магические барьеры. Мне-то справиться с подобным препятствием, раз плюнуть, но менее опытному чародею столкновение с такой ловушкой может стоить жизни. Без сомнения за Казулом стоит некто в десятки раз опаснее тролля… Впрочем, я увлекся. Нам с вами до этого нет дела. Уверен, лорду Гимнсу никто досаждать не рискнет.

Гимнаст подвинул к себе блюдо с фруктами и налил вина.

— Почему я не люблю иметь дело с магами, так это из-за их дурной привычки корчить из себя умников, — изрек он. — Нет бы все толком объяснить. Куда там! Сейчас, разбежались. Так ведь не интересно! Сперва надо вдоволь поиздеваться над бедным, несчастным, обратившимся за советом человеком и лишь потом… Да и то, если бедолаге повезет, и у господина колдуна будет соответствующее настроение.

— Полно, милорд, успокойтесь, — старик тоже подлил себе вина и взял с блюда ломтик засахаренной дыни. — Впредь я постараюсь быть более внимательным к вашим требованиям.

— Да уж, будь так добр! — язвительно сказал Гимнаст. — ПОЖАЛУЙСТА!..

Остаток дня друзья провели в номере, оттачивая искусство словесной перепалки. Не по-осеннему яркое солнце призывно светило в их окна, но ни у лорда, ни у мага не возникало ни малейшего желания выйти из гостиницы на улицу и вновь «насладиться» затхлостью огромной помойки под названием Солёный город.

Безмолвные слуги еще несколько раз возникали у них в номере — убирали остатки обеда, приносили ужин, прибирались. Скоро постояльцы к ним привыкли и перестали обращать внимание на их появление.

Под вечер, утомившись, наконец, от споров, маг с лордом справедливо рассудили, что утро вечера мудренее, и дружно отправились на боковую, каждый в свою спальную комнату.

«Старик, зачем ты ввязался в это дело? Не дури! Убирайся обратно на свой остров! Пойми это не твоя игра, а ставки в ней ОЧЕНЬ высоки!..»

Он стоит голыми ногами на черном, мрачном, без единой травинки поле. Вокруг, куда не кинь взгляд, лишь голая, растрескавшаяся, старая земля. Здесь нет солнца. Луна светит, а солнца нет. Тут никогда не бывает солнца. Это очень, очень, очень мрачное место. Где вечно правит бал полная луна — и ни намека на день. Только: ночь, ночь, ночь…

Из одежды на нем только алый орденский плащ. И больше ничего. Под тонкой тряпкой он дрожит, то ли от ночного холода, то ли от страха.

Голос доносится из-за его спины. Говорящий стоит всего в шаге. Но повернуться невозможно. Все его тело будто оцепенело.

«Старик, не молчи! Ответь мне, старик! Я знаю, ты меня слышишь. И еще — тебе до одури страшно!.. Ха-ха-ха!.. Ты ведь трус! Всего лишь жалкий трус, уверовавший под старость лет, что способен быть героем! Ничтожный жалкий трус!.. Ха-ха-х…»

Внезапно смех обрывается.

Весёлость в ужасном голосе исчезает без следа.

И — крик, пронзительный, как взгляд, врывается в сердце мага мириадами вспышек боли:

«УБИРАЙСЯ! ЭТО НЕ ТВОЯ ИГРАААААААААААН!»

Тяжелое, угольно-черное, без единой звезды небо обрушивается на его незащищенную голову, грозя раздавить, расплющить, стереть в порошок. Единственная возможность спастись из этой ловушки-кошмара — немедленно обернуться.

НЕМЕДЛЕННО!

И он делает это, а душа кричит и рвется на части.

Вдруг все исчезает — и тяжесть, и усталость, и чудовищный крик-взгляд. В последнее мгновение затухающее сознание мага натыкается на растворяющийся в воздухе образ…

Кремп открыл глаза.

Липкие струйки холодного пота стекали на худую старческую грудь. «Что это было?» — терзался вопросом старик. Кремп был магом сто лет, но весь его опыт оказался бессилен помочь сейчас. Он был совершенно сбит с толку, растерян и до смерти перепуган.

Любой маг второй ступени обязан знать элементарные заклинания, прерывающие кошмары и прочую, мешающую здоровому сну дребедень, но только что, впервые в его жизни, эти простые и надежные заклинания не сработали.

Более того, он, был уверен, что ещё чуть-чуть и…

Липкие струйки холодного пота не давали возможности расслабиться и забыть пережитый кошмар.

Лишь огромным усилием воли, вкупе с десятком усыпляющих заклинаний старому магу удалось справиться с бессонницей. Он, наконец, провалился в глубокий, здоровый сон, без сновидений.

А в соседней спальне мирно посапывал Гимнаст. Молодой лорд улыбался во сне. Ему снилось что-то очень приятное.

Глава 2

— Решайтесь, милорд. Клянусь, не прогадаете! В моем загородном доме вам будет гораздо спокойнее, чем в гостинице Казула. Ну же, скажите «да»! А какой там воздух!..

Кремп проснулся под уговоры незнакомого голоса, доносящегося из гостиной. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кому адресовались эти уговоры.

— Не зря Люм предупреждал, что за Гимнсом нужен глаз да глаз, как за малышом несмышленым, ох, не зря, — проворчал себе под нос старый маг. — Ни на минуту без присмотра оставить нельзя, тут же кто-то прицепится. Ну что за наказание.

Стараясь не шуметь, Кремп поднялся с кровати, на цыпочках прокрался к двери, на ходу одевая халат, и, чуть ее приоткрыв, из щели быстренько оглядел гостиную в поисках говорящего.

Между тем Гимнаст ответил:

— Ваше предложение, любезный барон, весьма лестно для меня. Но дело в том, что я не один и…

— Так, вы путешествуете с супругой? — радостно перебил барон.

Кремп, наконец, увидел собеседника Гимнаста. Им оказался щуплого вида человечек лет пятидесяти, роста примерно такого же, как и Гимнаст, но из-за невероятной худобы выглядевший гораздо мельче лорда.

— Да нет, вы меня не так поняли. Просто меня сопровождает некто…

— Еж, дворецкий их высочества, — отрекомендовался Кремп, выходя из-за двери и кланяясь гостю. — К вашим услугам господин барон.

Гимнаст вперся в старого мага полными недоумения глазами.

— Ха-ха-ха! — по-птичьи тонко засмеялся тот, кого лорд Гимнс назвал бароном. — А вы шутник, господин Гимнс. Это надо же столько чести для простого дворецкого! Припоминаю вашего покойного батюшку, он, помнится, тоже своего Тарпа чуть ли не вровень с собой ставил… Кстати, а что случилось со стариком?

— Умер. Уже пару лет, тому как… — поспешил ответить Кремп, но был грубо перебит гостем:

— Послушай, любезнейший! Что за манеры? Я разговариваю с твоим достойнейшим господином, а не с тобой. Будешь говорить, когда прикажут — заруби себе это на носу! — и, обращаясь к лорду, попенял: — Распустили вы слуг, милорд, у меня такие по одной половице ходят.

От подобного обращения с человеком, которого лорд считал своим другом, горячая молодая кровь ударила в голову. Гимнаст решительно встал с кресла, намереваясь с дозором выставить из комнаты наглеца-барона. Но его опередил хитрец Кремп. С криками раскаяния он повис на шее лорда — мол, не велите казнить, ваше милордство! — окончательно запутав очередной выходкой компаньона.

В общем, инцидент был забыт, Кремп великодушно прощен, а Гимнаст дал согласие Вальзу, так звали барона, быть у него сегодня в три пополудни.