Сердце пирата - Дорсей Кристина - Страница 32

Но знать, что у нее оставался единственный выбор – быть посланной вместе с капитаном, и он ей в этом отказывал… Ей хотелось уткнуться лицом в грязные ладони и разреветься. Вместо этого она стояла опустив голову и слушала, как француз продолжает ломать комедию.

– А, все-таки у подсудимого есть язык. И теперь он его использует, чтобы высказаться против мальчика, бедного garcon, предложившего ему свои услуги. – Де Порто покачал головой, и клочья жирных волос прилипли к его щеке. – Я полагаю, что вы потеряли право что-либо требовать. Это я… – он снова стукнул себя в грудь, – буду решать. Это я сегодня победитель. – Он помолчал, и пираты утихли. – Прежде чем зайдет солнце, мы отправим в путешествие капитана и его команду и пожелаем им счастливого плавания.

Волны издевательского хохота накатили на нее, поглощая, но в то же время как будто отделяя ее от всех находящихся на борту «Шлюхи Франции».

От всех, кроме Джеми Маккейда.

Теперь, когда решение было принято и приговор вынесен, он не сводя глаз смотрел на нее. И хотя Энни понимала всю опасность этого, она тоже не могла отвести от него глаз.

Она знала, что совершила ужасную ошибку. В этом была какая-то дьявольская шутка. В чем она заключалась, Энни не могла понять. Но когда ее схватили сзади, она начала понимать.

Грубые руки толчками перекидывали ее все ближе к де Порто. Она оглядывалась по сторонам. Ни одного доброго или сочувствующего лица. Даже Кина как будто намеревался причинить ей боль. Он так резко дернул ее к себе, что у нее рука чуть не выскочила из сустава.

Только когда она ударилась о твердое, как гранит, тело чернокожего, она поняла его замысел. Темные пальцы скользнули в карман ее жакета, но когда Энни хотела узнать, что он ей дал, он удержал ее руку, а потом оттолкнул девушку от себя.

Энни тянули и толкали по палубе, пока они не сошлись с другой, большей толпой, которая проделывала то же с капитаном Маккейдом. Процессию вел де Порто. Их обоих подтолкнули к поручням.

Одну из маленьких шлюпок отвязали от опор. Блоки и канаты, прикрепленные к такелажу, подняли лодку над планширом и с плеском опустили в воду.

– Прошу, капитан Маккейд, – торжественно сказал де Порто. – Вот ваш новый корабль.

Энни сначала боялась, что их бросят за борт, но когда ее толкнули через поручни, она обнаружила там что-то вроде лестницы. Она заторопилась вниз по переплетениям так быстро, как только могла… она была согласна на все, что угодно, лишь бы оказаться подальше от нависавших над ней грубых, злобных физиономий.

Капитан Маккейд первым добрался до лодки, но не помог ей влезть. Он просто сидел с ледяным выражением лица, пока на «Шлюхе Франции» и «Гиблом деле» матросы, карабкаясь по вантам, поднимали паруса, возвращая корабли к жизни.

Энни не могла понять его настроения. Насколько она могла судить, они были свободны и избавлены от компании этих негодяев. Она наклонилась, с трудом подняла одно весло и вставила его в уключину. Если он не собирается ничего делать, а только сидеть сиднем, то она сама даст старт их плаванию.

– Куда грести? – задала она как будто самый естественный вопрос. И все в ней сжалось от его ответа:

– Мне это известно не больше, чем вам.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Потребовалось несколько мгновений, чтобы она, переполненная чувством облегчения, восприняла слова капитана. Совсем недавно ей казалось очень вероятным, что к этому времени он уже будет висеть на флагштоке. Даже без его помощи Энни удалось вытащить второе весло и поставить его на место. Потом она села прямо и уставилась на него, сидящего сгорбившись и вяло свесив руки между согнутых колен.

– Вы хотите сказать, что не знаете, где мы?

Тогда он поднял голову, и Энни рассмотрела его. На ее глазах выступили слезы, которые ей удавалось сдерживать в ходе боя и балаганного суда. Только интуитивное ощущение, что ему не требуется ее сочувствие, удержало ее от того, чтобы соскользнуть с сиденья и прижать его к себе.

Кроме того, оба корабля были еще достаточно близко, так что до них доносились взрывы грубого хохота. Время от времени то один, то другой из матросов свешивал голову через борт и желал им счастливого плавания… в ад.

Джеми сделал глубокой вдох. Он все еще не чувствовал рук после долгого висения на канатах. Или, вернее, он начинал их чувствовать – и они дьявольски болели. Но все же он ухватился за весла, сдержав готовый вырваться крик боли.

– Я ничего не хочу сказать, Энди. Я уже все сказал, – ухитрился он произнести сквозь стиснутые зубы. Он заколотил веслами по воде – неловкие гребки, но они в конце концов отвели их от борта «Шлюхи Франции». Джеми обливался потом, проклиная слабость в руках.

Проклиная судьбу, уготовившую ему все это.

– Давайте помогу. – Энни наклонилась вперед, нерешительно пытаясь взяться за весла, и нисколько не удивилась, когда он вздернул голову и яростно уставился на нее налитыми кровью глазами. Одного выражения его лица было достаточно, чтобы она снова торопливо уселась на сиденье.

– Все, что мне сейчас надо, – начал он и замолчал, чтобы перевести дух, – это уйти с дороги этого ублюдка. Потом можете хоть выкинуть чертовы весла за борт.

– Выкинуть… – Энни разинула рот. – А как же мы будем грести? Как мы…

– Спасемся? – издевательски закончил он. – Такой у вас план, мисс Энни? Поэтому вы так глупо и вызвались быть моей командой?

– Нет, – не раздумывая ответила она. И так же быстро пожалела об этом. Она не слишком хорошо понимала, почему так поступила, но твердо знала, что не думала о собственной безопасности. Она не могла объяснить ему необъяснимое. Не собиралась даже пытаться это сделать. Пусть он лучше считает это обдуманным планом для обретения свободы.

Но только когда она снова заглянула ему в глаза, в их глубине было нечто такое, что заставило ее задуматься: может, он ей все-таки поверил? Но потом его лицо снова приняло жесткое выражение.

– Вы сделали большую глупость.

Рана на его плече опять кровоточила. Энни казалось, что его боль – это ее собственная.

– Я избавлена от общества пиратов, – произнесла она и застыла от его смеха.

– Энни, вы забыли, с кем говорите, милая. Вы оказались в открытом море в компании пирата. – Он посерьезнел. – На одном из этих кораблей у вас по крайней мере был шанс добраться до земли.

– Мы… – начала было она, но ее прервал гневный голос.

– Мы ничего не сделаем, Энни. – Ярость Джеми вырвалась наружу, затопив их обоих точно так же, как волна прибоя могла накрыть их крошечную лодку. – Когда эти пираты скроются из вида, нам не останется ничего. – Он наклонился вперед, придавая больше веса своим словам. – Ничего, слышите? Будем только мы с вами и это жалкое подобие лодки. – Он пнул борт босой ногой. – И вода. Бесконечные мили воды. К тому времени, как вы умрете от жажды и солнечных ожогов, вы проклянете тот момент, когда выступили вперед. Проклянете день, когда услышали имя Джеми Маккейда.

Он хотел заставить ее посмотреть правде в глаза, но, как только сделал это, почувствовал себя совершеннейшим мерзавцем. Ее лицо застыло под скрывавшим его слоем грязи, на глазах выступили слезы.

– Для этого мне не надо дожидаться смерти, – с чувством сказала она, но сразу об этом пожалела. Даже при всей своей слабости он мог выбросить ее за борт, если бы захотел, И она ничего не смогла бы поделать. Несмотря на его заявление, наверняка обоснованное, что он просто кровожадный пират, она не считала Джеми жестоким, имея возможность разглядеть его истинную природу. Но тогда обстоятельства были другими.

Но он не схватил ее, а откинул голову и расхохотался.

– Я в этом не сомневаюсь, Энни, – сказал он, когда кончил смеяться. – Совершенно не сомневаюсь.

После этого они просто сидели в лодке, глядя друг на друга, в полной тишине, если не считать плеска волн о борт и изредка доносившихся до них, как напоминание об их одиночестве, хриплых пиратских возгласов. Энни боролась с искушением повернуться, чтобы оглядеть простиравшееся до горизонта пространство. Потому что знала, что он был прав. Не считая двух пиратских кораблей, которые уже подняли паруса и быстро удалялись, они были одни.