Эльминстер в Миф Дранноре - Гринвуд Эд - Страница 63

Эл, следя за тем, как лезвия подлетали и падали перед ним, вырвался из потока молний, чувствуя боль и возбуждение одновременно. Часть их энергии металась внутри него, это вызывало неприятное пощипывание и разбрасывало искры из его рта и глаз.

Многое повидавшие глаза Ваэлвора широко раскрылись от удивления, когда он смутно различил очерченную молниями фигуру эльфа – или все-таки человека? – за мгновение до того, как она разбилась об него.

Эл ударил со всей силы, со всей жестокостью, стараясь сокрушить Хэмира. Когда он коснулся мага, то не почувствовал плоти, только покалывание. Затем последовала резкая боль, потому что заклинания, из которых была сплетена мантия колдуна, пытались расколоть человеческий фантом.

В то время как Эльминстер рассыпался в воздушном пространстве, беззвучно крича от мучительной боли, Хэмир Ваэлвор тряс головой и ревел, потому что его собственные молнии, свиваясь в кольца и спирали, внезапно вернулись к нему. Зрачки его эльфийских глаз вдруг стали такими же молочными, искрящимися, как белый опал, – такое Эл видел в последний раз много лет назад. И вот теперь в глазах мага, который только что пал жертвой собственного заклинания против так и не распознанного вмешательства, происходили страшные изменения.

Эл тряхнул головой, попробовал восстановить контроль над своим отзывающимся болью, разрушенным обликом и опять вскрикнул. Значит, он может ранить или, по крайней мере, причинить боль, нанести повреждение?

Принц отплыл подальше, к тому месту, с которого мог просто наблюдать за происходящим. Он понимал, что больше ничем не может помочь двум волшебницам, которые по-прежнему лежали там, где их уложили молнии.

Ему нужно было знать, сколько времени потребуется, чтобы этот эльфийский колдун восстановил силы. И что произойдет, если снова броситься сквозь него? Эл готов был проходить через это испытание снова и снова.

– О Мистра, пусть этот эльф собирается с силами как можно дольше!

Эл взмолился очень пылко, но у Мистры, кажется, были другие намерения, или, может быть, сегодня она плохо слышала: Хэмир зашевелился и вытянул руки, ощупывая воздух вокруг себя, потом с проклятиями схватился за голову. У Эла появился соблазн прямо сейчас собраться и пронзить эльфийского мага. Но прежде ему нужно было знать, какого рода повреждения нанесут эльфу его действия. И потом, разве задавака Ваэлвор не говорил что-то о появлении Старима? Так, может быть, лучше не быть видимым всякий раз, когда появляется кучка жестоких волшебников, ищущих неприятностей на свою голову.

Хэмир Ваэлвор осторожно тряс головой, словно пытаясь прочистить мозги, его проклятия явно набирали силу.

Кажется, он близок к полному восстановлению, в то время как призрак некоего Эльминстера все еще чувствует раны, весьма болезненные и по всему «телу».

Мистра прокляла его. Хэмир собирается иссушить двух волшебниц до состояния скорлупы, а последний принц Аталантара кружит над ним, бессильный остановить злодея!

Конечно, тут же с отвращением заметил Эльминстер, дела могут стать еще хуже, гораздо хуже. И даже прямо сейчас.

Один за другим рушились пояса внешней мантии, распадаясь в тишине мириадами неслышно вспыхивающих и исчезающих искр. И вот с ней покончено. В центре разрушенного щита появилось нечто напоминавшее по виду столб высокого черного пламени. Оно проскользнуло через последнюю защиту, замерло и обернулось тремя высокими, прекрасно сложенными мужчинами. Пояс на одеждах каждого из них был украшен парой поверженных драконов. Прибыл Старим.

– Приветствую вас, лорд Ваэлвор, – с бархатной учтивостью произнес один, когда три фигуры дружно шагнули из воздуха с холодным видом небрежного превосходства. – Что вас так огорчает? Те леди попытались защищаться?

– Призрак-наблюдатель, – прошипел Хэмир, и глаза его блеснули гневом и болью. – Он поджидал тут и напал на меня. Впрочем, я отбился, хотя все еще чувствую боль. А как вы находите эту прекрасную ночь, милорды?

– Скучно, – искренне признался один из них. – Однако возможно, старый дурак сумеет устроить нам какое-нибудь развлечение, прежде чем мы сотрем его в пыль. Позвольте-ка взглянуть.

Эл парил рядом с Хэмиром, опасаясь, что тот может выплеснуть свою ярость на леди, и заодно следил за действиями Старима. Тот сделал шаг вперед, а два эльфа отошли немного в сторону, чтобы прикрыть его с боков, и последовали за ним, на ходу сплетая сложные и мощные заклинания сражений. Все трое двинулись мимо колдуна Ваэлвора и помятых тел двух павших волшебниц.

Из ладоней одного колдуна, сложенных в виде чаши, с силой вырвалось белое пламя, извилистым столбом взметнулось к звездам, как будто гигантский змей рвался в небо. Потом этот «змей» разделился на три длинные шеи, и на конце каждой выросли огромные, как у дракона, пасти. Беспрерывно покачиваясь, эти головы согнулись и ударили в старый камень башни. Там. где их зубы коснулись стены, камень исчез, беззвучно канув в небытие, обнажив внутренние палаты.

С кончиков пальцев второго колдуна тоже выскочили языки пламени, только на этот раз в виде красных копий. Копья понеслись в пробоину, уверенно целясь в какие-то волшебные предметы открывшейся палаты. Некоторые из них вспыхивали яркими снопами искр, другие взрывались, раскачивая башню Падающей Звезды, и расшвыривали осколки камней во все стороны. Осколки неслись сквозь деревья и приземлялись где-то в невидимой дали.

Из рук третьего мага поднялось зеленое облако, из которого с бешеной скоростью выросли зубы и множество когтистых лап. Чудище нырнуло в башню в поисках Митантара.

Прошло немного времени, вздох или два, как вдруг за обрушенными камнями в самой глубине башни вспыхнуло что-то густо-фиолетовое, и яркая стрела этого сияния с ревом вырвалась наружу, разбрасывая во все стороны выдернутые когти зеленого монстра.

Хэмира Ваэлвора, наблюдавшего за происходящим, развернуло и спиной швырнуло в колючий кустарник.

Трое Старимов вздрогнули и бросились во весь опор прочь от башни, в свалке толкая друг друга и торопясь убраться подальше от этого места. Однако фиолетовый поток не иссяк и превратился в три пальца. Каждый палец следовал за одним из эльфов, а настигнув, прорезал его насквозь.

Личные мантии Старимов вспыхивали видимым светом. Один маг замер, когда его опутал черно-фиолетовый дым, вскинул руки, а потом упал и остался лежать недвижим.

Другие два мага кружились вокруг себя и что-то, Эл не разобрал что, кричали друг другу: их высокие голоса были искажены отчаянием и безумным страхом. Кажется, «старый дурак» приготовил для них чуть больше развлечений, чем они ожидали.

Тело упавшего Старима выбросило искры и последние, уже невнятные слова смертельного заклинания, а потом все угасло. Его голова, прижавшаяся щекой к старому пню, так и осталась отвратительно и неестественно повернутой набок, а остальная часть тела медленно таяла и стекала в землю.

Открыв рот от изумления, Ваэлвор пялился на происходящее, но два оставшихся в живых Старима даже не обратили внимания на павшего родственника, потому что деловито плели очередное заклинание. По мере того как порхали их пальцы, воздух вокруг двух эльфов стал трещать и стекать, как скатывается масло по внутренней стороне заполненного водой шара. Крошечные пятнышки света мерцали здесь и там, пока маги плавно кружились, переплетая запутанные узоры магии.

В то время как разворачивалась эта двойная фантасмагория, над головами Старимов появились два светящихся бледно-зеленых облака. Они отбрасывали достаточно света, чтобы стали видны сверкающие капельки пота на напряженных эльфийских загривках и усердно работающие челюсти.

Тем временем, тихо расцветая и набирая свет, одно облачко уплотнилось, собралось в сферу и начало вращаться. Мгновением позже то же произошло и со вторым облаком, и обе сферы стали сильно раскачиваться в воздухе над эльфийскими магами.

Ваэлвор опять выругался, черты его липа заострились. Он побледнел так, будто его лицо высекли из молочного мрамора.