Эльминстер. Рождение мага - Гринвуд Эд - Страница 6

– Что, парень, не привык к такой водичке? Ну как ты, в порядке?

Не поднимая головы, Эльминстер слабо кивнул. Хелм небрежно похлопал его по плечу:

– Вот и ладно. Похоже, твои родители решили, что тебе лучше ничего не знать – дольше проживешь. И я их вполне понимаю.

Со слезами на глазах Эльминстер снова сердито вскинул голову, но увидел, что Хелм поднял руку в порыжевшей перчатке, чтобы остановить его протест:

– Но я обещал… и ты – принц Аталантара. Рыцарь держит свое слово, каким бы поспешным оно ни было.

– Так давай же рассказывай, – сказал Эльминстер.

– Что ты знаешь о своих родителях? О своем происхождении?

Эльминстер пожал плечами.

– Ничего, – с горечью в голосе ответил он, – только имена родителей. Мать звали Амритейл Голдшиф, ее отец был лесником. А мой отец гордился этим мечом – он волшебный – и радовался, что из Хелдона иногда виден Аталгард. Это все.

Хелм отвел глаза и, вздохнув, сказал:

– Ну что ж. Садись и слушай. Если останешься в живых, хорошенько сохрани в памяти все, что услышишь сейчас. Сегодня в Аталантаре чародеи охотятся за людьми твоей крови.

– Да, теперь я знаю, – поддержал его Эльминстер. Хелм вздохнул:

– Я… прости, принц, мою забывчивость. Совсем вылетело из головы… – Он развел руками в рыцарских перчатках так, словно раздвигал перед собой кусты, и сказал: – Это королевство – Аталантар – называется Королевством Оленя в честь одного человека: Утграела Омара, Оленьего Короля, непревзойденного воина и твоего венценосного дедушки.

Эльминстер кивнул:

– Я уже понял по твоим разговорам о «принце». Но почему тогда сейчас я не богато одет и не нахожусь под высокими сводами Аталгарда?

Хелм восхищенно взглянул на него и усмехнулся:

– Быстро соображаешь, и нервы железные… Он был таким же, парень. – Протянув руку, он нащупал позади себя видавший виды холщовый мешок и стал в нем рыться, продолжая рассказывать. – Наверное, лучше всего рассказать тебе все по порядку. Утграел был моим повелителем, парень, и лучшего мечника я в жизни не видывал. – Его голос перешел на шепот, на лице не осталось и следа улыбки. – Он погиб в Год Морозов, в битве с орками у Джандера. Многие из наших – лучшие рыцари Аталантара – умерли в ту суровую зиму.

Наконец Хелм нашел то, что искал: половинку зачерствелого грубого хлеба. Он молча протянул ее Эльминстеру. Тот взял хлеб, кивком поблагодарил его и жестом показал рыцарю, что ждет продолжения рассказа. Тень улыбки коснулась губ Хелма.

– Утграел был стар и не боялся смерти. После того как королева Синдрел отошла в мир иной, он не раз с мрачной решимостью искал в бою смерть. Я сам видел этот огонь в его глазах. Он пал от меча предводителя орков. Королевство осталось в наследство семи сыновьям Утграела – дочерей у него не было. – Хелм отрешенно смотрел вглубь пещеры: перед его глазами проплывали другие места, и другие времена, и лица, незнакомые Эльминстеру. – Пятеро принцев были честолюбивы, и все как один не знали, что такое жалость. Один из них – Фелодар – больше всего любил золото, и по этой причине, парень, он много разъезжал по дальним странам – бывал в жаркой пустыне Калимшан и еще дальше, где он, насколько мне известно, и до сих пор пребывает, но другие братья остались в Аталантаре.

Взгляд рыцаря все еще блуждал где-то далеко. Он потер лоб и прибавил:

– Но были еще два сына. Один из них был слишком молод и робок, чтобы быть реальной угрозой в борьбе за власть. Другой – твой отец Элтрин – был миролюбивым и справедливым. Интригам придворной жизни он предпочел жизнь крестьянина: удалился в эту деревню – Хелдон – и женился на местной девушке. При дворе этот его поступок сочли отказом от дальнейших притязаний на трон. Думаю, так оно и было на самом деле.

Вздохнув, Хелм продолжил свой рассказ. Эльминстер слушал его с большим вниманием.

– Остальные принцы продолжали бороться за власть в королевстве. Люди из других земель, например из Элем-бара, что на побережье, называли их не иначе как «воюющие принцы Аталантара». О них даже песни слагали. До сих пор победителем оставался самый старший сын – Белор. – Рыцарь вдруг наклонился вперед и крепко сжал плечи Эльминстера. – Запоминай хорошенько все, что слышишь, – быстро проговорил он. – Белор обошел своих братьев, но эта победа стоила ему – и всем нам – королевства. Он нанял чародеев, пригласив их из самых разных уголков Фэйруна, чтобы они помогли ему захватить Олений Трон. И сегодня он сидит на этом троне одурманенный пьянством и чарами. Он даже не понимает, что открывает рот только тогда, когда ему позволяют Верховные Чародеи – истинные правители Аталантара. В Хастарле об этом знают даже последние бродяги.

– А сколько их, этих чародеев? Как их зовут? – тихо спросил Эльминстер.

Покачав головой, Хелм снова сел рядом:

– Не знаю. Вряд ли это кому известно в Аталантаре. Ну разве что начальнику охраны Аталгарда. Может быть, еще прислуге замка. – Он пристально посмотрел на Эльминстера. – Ты что, принц, поклялся отомстить за родителей?

Эльминстер кивнул.

– Подожди, – остановил его рыцарь. – Подожди, пока станешь постарше и подкопишь деньжат, чтобы купить собственных магов. А они тебе понадобятся, если ты не хочешь провести остаток жизни в виде фиолетовой лягушки, плавающей в дворцовом бассейне для развлечения самого младшего из учеников этих чародеев-правителей. Хотя поодиночке-то они не так уж и сильны. Чтобы разметать Вирмскую башню, да так что от нее камня на камне не осталось, потребовалось сложить вместе все их силы. Они убили старого Шандрата – самого искусного и могущественного мага, который когда-либо жил среди людей. Это случилось два лета назад. – Он опять вздохнул. – А тех, кого нельзя было сокрушить заклинаниями, они убивали мечом или ядом. Так был убит Тескин, придворный чародей, старейший и самый преданный друг Утграела.

– Я отомщу за них всех, – тихо сказал Эльминстер. – Прежде чем я умру, Аталантар будет свободен от всех Верховных Чародеев – от всех до последнего, даже если мне придется убивать их голыми руками. Я клянусь.

Хелм покачал головой:

– Нет, принц, не надо клятв. Клятвы обрекают на гибель во имя их исполнения. Они требуют посвятить им жизнь без остатка. И человек тратит всю жизнь, чтобы исполнить клятву.

Эльминстер с мрачным видом взглянул на своего собеседника:

– Чародей отнял жизни моих родителей. И всех моих друзей, и вообще всех тех, кого я знал. Это моя жизнь, и я буду распоряжаться ею так, как считаю нужным.

Слова Эльминстера пришлись Хелму по душе, на его лице снова появилась улыбка, но в ответ он только покачал головой:

– Ты еще совсем мальчишка, принц. На твоем месте более опытный человек ушел бы из Аталантара куда глаза глядят, и даже ни разу не оглянулся бы, не проронил бы ни звука о своем прошлом, о своей семье или о Мече Льва… никому. И наверное, прожил бы долгую и счастливую жизнь где-нибудь в другой земле. – Хелм снова обнял мальчика за плечи. – Но ты не можешь поступить так и при этом оставаться Омаром, принцем Аталантара.

Вот поэтому-то ты и выбираешь смерть во исполнение клятвы. – Он снова покачал головой. – Так хотя бы прислушайся к моим словам и подожди, пока есть такая возможность и пока никто в Фэйруне не знает, что ты жив… иначе ты просто подаришь одному из Верховных Чародеев несколько минут жестокой забавы.

– А они знают обо мне?

Во взгляде Хелма читалась жалость.

– Ты совсем еще невинный ягненок и ничего не смыслишь в подводных течениях двора. Я даже не сомневаюсь, что чародей, что сжег Хелдон, прилетел сюда с приказом уничтожить принца Элтрина и весь его род, чтобы его сын – а похоже, они знают о тебе – не заявил свои права на королевский трон, когда вырастет и выучится.

Рыцарь замолчал, когда заметил, что юноша побледнел. Однако, когда парень заговорил, Хелм в который раз почувствовал удивление.

– Сэр Хелм, – невозмутимо обратился к нему Эльминстер, – назови мне имена Верховных Чародеев и можешь забрать моих овец.