Эльминстер. Рождение мага - Гринвуд Эд - Страница 36

Окинув взглядом царивший в комнате разгром, Эльминстер только покачал головой и, ухватившись за веревку, исчез в темноте за окном. Вслед ему донесся раздирающий звук – это затянутая в перчатку рука пробила кинжалом сердце Роарулда Трампеттауэра, вырезая в массивном портрете дыру, так чтобы одетый в полумаску и черную кожу человек из Когтистых Лап Ночи – между прочим, хозяин этой руки – смог, дико озираясь, выбраться из-под картины… вот оно!

Олень лежал около постели в лужице света безмятежного ночного светила, искрясь покрывавшими его многочисленными трещинками. Осторожно подобравшись к статуе, вор сгреб ее:

– Наконец-то мой!

– Нет, – отозвался от окна равнодушный голос. – Он – мой!

Кинжал полетел в сторону вора, первым добравшегося до оленя, и, не попав в него, закачался в деревянной резьбе, украшавшей стену.

Усмехнувшись, первый вор поднял статую и, зная, что его соратник по шайке не узнает лица под маской, сделал с оленем непристойный жест. Сердито всхрапнув, второй вор метнул другой кинжал. Клинок пролетел перед самым носом Нэйнью. Ползущая по паркету невеста снова изменила свой курс, поспешно удирая в безопасное укрытие за диван.

Вор со статуей сделал шаг к окну.

– С дороги! – взмахнул он кинжалом.

Второй вор сгреб один из валявшихся на полу сундучков с драгоценностями и швырнул его в голову первому. От удара сундучок раскрылся, и сверкающий дождь драгоценных камней пролился на пол. Первый вор присоединился к этому потоку, и олень вылетел у него из рук. Кувыркаясь в воздухе, статуя полетела прямо к окну.

– Нееет! – с отчаянием устремился за ней второй вор. Скользя на подпрыгивающих драгоценностях, он выставил перед собой руки в перчатках, вот, вот, ну еще чуть-чуть… и успел зацепить самыми кончиками пальцев некогда великолепного оленя.

С ликованием он прильнул к своей добыче, на миг замедлив стремительный бег.

– Ха! Мой! Мой драгоценный! О, мой драгоценный олень! – И тут же, поскользнувшись на драгоценных камнях, он ударился о подоконник и с криком вылетел через него в ночь.

Нэйнью, увидев, что вор исчез, дрожа стала осторожно подниматься на ноги, опять разворачиваясь в сторону двери. Она должна выбраться отсюда. Еще одна пара воров в черной коже появилась на подоконнике.

– О, дерьмо! – завыла Нэйнью и в очередной раз рванула к двери.

Увидев, что творится в комнате, воры принялись дико ругаться. Спрыгнув с подоконника, один из них подхватил с постели женщину в полумаске и, перекинув ее через плечо, направился обратно к окну. Другой кинулся вдогонку за Нэйнью, чтобы потом потребовать за нее выкуп.

Она завизжала, поскользнулась на коврах и, не удержавшись на ногах, упала на бесчувственного Пириста, как раз когда в дверь из коридора ударили чем-то тяжелым. Задвижка согнулась, и ее заклинило. Нэйнью беспомощно вжалась в стену. Из коридора послышались проклятия, и дверь снова дрогнула под оглушительным ударом. Нэйнью отползла в сторону, с визгом отбиваясь ногами от вора, пытавшегося схватить ее.

Разбившись, дверь упала в комнату и далеко отбросила нападавшего вора. Он рывком вскочил на ноги, и в обеих его руках тускло блеснуло по кинжалу.

Когтистая Лапа отсалютовал ими голой женщине и стал угрожающе подступать к ней. Нэйнью снова завизжала.

В замешательстве Дарриго Трампеттауэр оглядывал порушенную опочивальню. У его ног лежал его племянник, а прямо около него на коленях стояла объятая ужасом невеста. Увидев Дарриго, она завизжала с новой силой и поползла к нему.

Дарриго поднял взгляд, и усы его сердито встопорщились. Одетый в черную кожу незнакомец, сверкая кинжалами в обеих руках, несся прямо на него. У Дарриго даже не было времени хорошенько рассмотреть Нэйнью, которая – это он не мог не заметить – выглядела просто отменно. Он снова взглянул на стремительно надвигающегося вора и с шумом втянул воздух:

– Пришло время постоять за честь семейства Трампеттауэров!

Взревев, Дарриго Трампеттауэр бросился навстречу противнику. Тот замахнулся кинжалами, чтобы нанести удар, но старик, даже не сделав шага в сторону, схватил вора за руку и со всей силы заехал ему в челюсть. Все еще не переставая реветь, он схватил за горло обмякшего вора, не давая тому упасть, поднял на вытянутой руке за шею, как несут домой купленную на базаре индейку, и направился к окну, не обращая внимания на льющуюся кровь.

Подойдя к разбитому окну, он поднял вора и выбросил его в темноту. Подождав, пока о мостовую раздастся глухой удар, Дарриго удовлетворенно кивнул и вернулся в комнату за другим вором.

Нэйнью решила, что самое безопасное теперь – это лишиться чувств. И когда второй вор полетел в ночь, зардевшаяся невеста грациозно опустилась на грудь Пириста, и больше ее ничто не волновало…

К полудню по всему городу только и рассказывали, как старый воин Дарриго Трампеттауэр яростно сражался с дюжиной воров в брачной опочивальне своего племянника, пока новобрачные были настолько поглощены друг другом, что ничего не слышали, и как он (Дарриго) выбросил по одному всю шайку Когтистых Лап Ночи из высоких окон навстречу их смерти во дворе Трампеттауэр Хаус.

Услышав эту новость, Фарл и Эл удивленно подняли брови и кружки с крепким элем.

– Похоже, что один из них вытащил Испарлу и вернулся, – сказал Фарл, отпивая глоток.

– Сколько их еще остается? – тихо спросил Эльминстер.

Фарл пожал плечами:

– Кто знает? Только боги да сами Когтистые Лапы. Они точно потеряли Ваэру, Минтера, Аннат, Обаэрига и, может быть, Иртил. Скажем так, нас гораздо больше, и прошлой ночью они, допустив грубую ошибку в таком верном деле, почти все проиграли нам.

– Да, но у нас сломалась одна булавка для волос, – с напускной грустью напомнил Эльминстер.

– Ага, но оба кусочка у нас, так что не велика потеря, – сказал Фарл. – Теперь, если мы…

Он замолчал и наклонил голову, напряженно прислушиваясь к возбужденному шепоту за соседним столиком. Его рука легла на плечо Эла, чтобы тот тоже помолчал.

– Представляешь, волшебные! Наверняка спрятаны самим Королем Утграелом в незапамятные времена! – рассказывал один человек, наклонившись вперед почти к самому лицу своего друга, чтобы их не подслушали. – Говорят, в потайной комнате где-то в замке!

Фарл и Эльминстер чуть наклонились вперед, чтобы не пропустить ни слова. Но вскоре такая необходимость отпала: вошедший менестрель вскочил на ближайший столик и принялся рассказывать нараспев во всю мощь своего молодого взволнованного голоса.

По правде говоря, это была одна из излюбленных менестрелями легенд о том, как в замке обнаружили сундучок с волшебными исковыми камнями. Его спрятали там много лет тому назад по приказу короля Утграела, а может, и он сам. Верховные Чародеи и остальные жарко спорят, кому они достанутся и как использовать их. По указу самого короля Белора камни – светящиеся и летающие сами по себе, издающие время от времени слабый переливчатый звон и музыкальные звуки, словно кто-то перебирает струны арфы, – выставлены на обозрение. Их охраняют старшие офицеры гарнизона Аталгарда. Камни можно увидеть в специальной комнате для посетителей, куда без специального разрешения не допускается ни один чародей. Когда Фарл и Эл уходили из таверны, менестрель с воодушевлением объявил звенящим голосом, что он лично видел эти камни и что все это истинная npaвda!

Фарл улыбнулся:

– Вот видишь, теперь нам просто придется отправиться за этими камнями.

Эльминстер покачал головой.

– Да уж, ты не можешь оставить их в покое и при этом оставаться Фарлом, главарем Бархатных Ручек, – заметил он без особого воодушевления.

Фарл захихикал.

– Но на этот раз, – невозмутимо продолжил Эльминстер, – пока лучше тебе подождать: пусть в ловушку прыгают Когтистые Лапы, а ты пойдешь, только если увидишь, что дело верняк.

– Ловушку?

– А разве ты не чувствуешь в этой чудесной истории руку расчетливых чародеев? По-моему, тут все ясно как белый день.