Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ботфорты капитана Штормштиля - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

Тошка крутанул ручку совсем так, как это делают шоферы, когда хотят завести закапризничавший мотор. Шарманка взвизгнула, будто ее ударили кнутом.

— Крути правильно! — возмутился Оришаури.

Наконец Тошка приноровился, и шарманка заиграла как надо. Осталось только подпеть ей:

Скрипит дубовый кабестан,
И режет воду киль...

Камфорные деревья шумели под ветром совсем морским шумом. И пахли уже не аптекой, а дальними странами, о которых рассказывают матросы, вернувшись из опасного, трудного, но все же прекрасного плавания.

Оришаури стоял, раскрыв от наслаждения рот. Шарманщик тоже был доволен — люди останавливаются, чтобы послушать новую песню. Надо будет запомнить ее слова, а то про таверны и Южный Крест уже многим надоело.

Плывет сквозь бури капитан,
Плывет сквозь бури капитан,
Отважный Штормштиль...

Тошка пел от души, стараясь не пускать петухов на верхних нотах. Он так увлекся, что не заметил двух женщин, которые шли по тротуару, о чем-то оживленно разговаривая. Вдруг одна из них остановилась как вкопанная и, схватившись за сердце, покачнулась.

— Что с вами, Нина Александровна?

— Этот... там.. это... крутит... это... кажется, мой сын!

Глава 19. Охота на перепелок, «Черная пантера» и бебут боцмана Ерго

К предложению Тошки найти хозяина пальто Бобоська отнесся настороженно. Кто это мог надоумить Тошку? Уж не в милицию ли он ходил?

— При чем здесь милиция, Бобоська? Мне это посоветовал один человек.

— Какой человек?

— Ну... какая тебе разница? Ты все равно его не знаешь. В общем, тот человек, который подарил мне эти ботфорты.

— Мировые бахилы! — Бобоська пощупал пальцами голенища Тошкиных сапог. — Воду не пропускают?

— Нет, что ты! Они с подклейкой из рыбьего пузыря.

— Стоящая вещь... Значит, просил узнать о том заказчике?

— Да, обязательно. Ты адрес его помнишь?

— Адрес в разносной книге есть. И фамилия...

Однако разносной книги в мастерской не оказалось. Она исчезла бесследно. Вместо нее на прилавке лежала новенькая, с десятком ненужных Бобоське адресов.

— Чего ты ищешь? — подозрительно спросил Сушеный Логарифм.

— Вчерашний день, — буркнул в ответ Бобоська и вышел на улицу.

— У, хулиганье невоспитанное!..

Дело осложнялось. Фамилию заказчика Бобоська забыл. Не помнил он и названия улицы:

— Но я знаю, как ехать туда. И номер дома помню — двадцать восьмой.

— Улицу надо знать, — настаивал Тошка. — Ведь ты тогда не дошел до конца. И пальто у тебя отняли не на той улице, которая в адресе была записана.

— Не на той. Это верно. — Бобоська наморщил лоб. Как же называлась та улица? Какое-то негородское у нее название было.

— Лесная?

— Нет, не Лесная.

— Садовая?

— Ты что! Садовая в самом центре. Где кино «Победа».

— Ну, может, Луговая? Или Полевая?.. Пасечная?..

— Погоди, погоди! — Бобоська ухватился рукой за подбородок. — Вспомнил!.. Огородная! Огородная, двадцать восемь. И фамилию заказчика вспомнил! Петров его фамилия. Пошли!

На Огородной, двадцать восемь, Петрова не оказалось. И вообще на Огородной улице было всего семь домов. Они стояли за тем самым пустырем, на краю которого гундосый отнял у Бобоськи сверток с пальто.

— Сегодня же вечером я сообщу об этом Што... в общем, тому человеку. — Тошка хлопнул друга по плечу. — Он, между прочим, капитан. И будь уверен, разберется в этой истории.

— Капитан? — заинтересовался Бобоська. — Дальнего плавания?

— Еще какого дальнего!..

Тошка быстренько написал Штормштилю о несуществующем владельце кожаного пальто. Запечатал письмо в бутылку и, спрятав ее под рубашку, отправился в Старую гавань. До вечера было еще далеко, и он решил заглянуть к боцману Ерго. Тот сидел в своей сторожке, сколоченной из старых корабельных переборок, и жарил на керосинке мерланов.

— Здорово, олан! — Ерго протянул Тошке твердую шершавую ладонь. — Садись, ужинать будем.

На тарелке лежали ореховые жмыхи. Светло-коричневые комочки с глубоко вмятыми бороздками — следами от пальцев.

— Жмых любишь? Мать сегодня масло давила, свежий совсем. — Ерго посыпал жмыхи сахарным песком. — Хорошая у меня мама. Видал ее, да? Мировая мама... — Он улыбнулся, подмигнул Тошке. — Ну, как, олан, учишься?

— Ничего.

— А Таня Борисова?

— Тоже.

— Молодцы! Привет ей передавай. — Он разложил по тарелкам жареную рыбу, нарезал бебутом хлеб. — Хочешь сегодня ночью на охоту поехать?

— На какую охоту! — встрепенулся Тошка.

— Перепел пойти должен. Видишь, туча ползет? Дождь будет к ночи. Ха-а-роший дождь, с туманом.

— А как же ночью стрелять?

— Зачем стрелять? Стрелять не надо. Фонарь нужен, сетка, и все. — Боцман кивнул головой в угол сторожки. Там, прислоненное к стене, стояло нечто похожее на очень большую теннисную ракетку с длинной ручкой. И еще аккумуляторный фонарь, с которым обычно ходят железнодорожники. — Дождь перепелу лететь не дает. Тот на землю садится, под кусты прячется. Ты фонарем будешь светить, а я с сеткой пойду. Свет перепела как рукой держит. Он сидит, ничего не видит, никуда не летит. Тогда его сеткой раз! — и готово, попался.

— Здорово!.. А когда ехать?

— Если к десяти вечера дождь начнется, то в час отсюда поплывем. Напрямик к Нижнему мысу. Там хорошее место.

Конечно, Тошкина мама ни за что не отпустила бы его на ночную охоту. Особенно после истории с игрой на шарманке. Не помогли бы никакие ссылки на субботний день и отсутствие троек в дневнике. Это было совершенно ясно, нечего и пытаться. Только зря время потратишь.

«Сейчас я побегу на волнорез, — подумал Тошка, — и брошу бутылку. Потом вернусь домой, попью со всеми чай и лягу спать. А когда все заснут, проберусь на балкон и оттуда по водосточной трубе на улицу. А к утру снова буду дома, и никто ничего не узнает»...

Он поблагодарил Ерго за угощение и выбрался из-за стола, придерживая рукой бутылку с письмом Штормштилю.

— Что у тебя, олан, под рубашкой? Опять бутылка? Выброси ты ее, зачем она тебе сдалась? Вот чудак!

— Ага. Я сейчас пойду выброшу. Значит, в полпервого быть здесь?

— Да, если дождь пойдет с вечера...

Никогда еще Тошка так не ждал дождя. Просто места себе не находил. Однако волнения его были напрасны — дождь начался в пол-одиннадцатого. Зашуршал по крышам, забился в водосточных трубах, подул влажным ветерком в открытые окна.

— Обложной, — сказал отец, выглядывая во двор. — Теперь зарядит дня на два. Туман с моря ползет...

— Чудесно!

— Что же здесь чудесного? — удивился отец и подозрительно посмотрел на Тошку.

— Нет... Ничего... — Тошка готов был проглотить язык. — Я хотел сказать: в чудесное же место мы переехали — все дождь да дождь. К тому же обложной.

— Шел бы ты лучше спать...

Когда часы пробили двенадцать, Тошка осторожно спустил ноги на пол и прислушался. Дверь в соседнюю комнату была плотно закрыта. В доме все спали. Стараясь не шуметь, он оделся и, подняв над головой сандалеты, вышел на цыпочках в коридор.

Дождь барабанил по натянутому над балконом полосатому тенту. Оцинкованная водосточная труба была холодной и скользкой. Она уходила вниз, в черную пугающую пустоту. У Тошки в животе заворочались какие-то маленькие колючие льдинки. «Подумаешь, всего-навсего второй этаж», успокоил он себя и, зажав в зубах ремешки от сандалет, перешагнул через балконные перила...

Через час он уже плыл с Ерго сквозь туман, к невидимому в ночной непогоде Нижнему мысу. В большом брезентовом плаще боцмана было тепло и уютно. Тошка сидел на корме и клевал носом. Ерго греб не спеша, коротко и сильно взмахивая веслами. Лодку чуть покачивало.