Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 4. Стихотворения, не вошедшие в Собрание сочинений

Есенин Сергей Александрович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 4. Стихотворения, не вошедшие в Собрание сочинений - Есенин Сергей Александрович - Страница 12

Изменить размер шрифта:

‹1915›

"Я странник убогий…"

Я странник убогий*.

С вечерней звездой

Пою я о Боге

Касаткой степной.

На шелковом блюде

Опада осин,

Послухайте, люди,

Ухлюпы трясин.

Ширком в луговины,

Целуя сосну,

Поют быстровины

Про рай и весну.

Я, странник убогий,

Молюсь в синеву.

На палой дороге

Ложуся в траву.

Покоюся сладко

Меж росновых бус;

На сердце лампадка,

А в сердце Исус.

‹1915›

Разбойник*

Стухнут звезды, стухнет месяц,

Стихнет песня соловья,

В чернобылье перелесиц

С кистенем засяду я.

У реки под косогором

Не бросай, рыбак, блесну,

По дороге темным бором

Не считай, купец, казну!

Руки цепки, руки хватки,

Не зазря зовусь ухват:

Загребу парчу и кадки,

Дорогой сниму халат.

В темной роще заряница

Чешет елью прядь волос;

Выручай меня, ножница*:

Раздается стук колес.

Не дознаться глупым людям,

Где копил-хранил деньгу;

Захотеть — так все добудем

Темной ночью на лугу!

‹1915›

"Белая свитка и алый кушак…"

Белая свитка и алый кушак*,

Рву я по грядкам зардевшийся мак.

Громко звенит за селом хоровод,

Там она, там она песни поет.

Помню, как крикнула, шигая* в сруб:

«Что же, красив ты, да сердцу не люб.

Кольца кудрей твоих ветрами жжет,

Гребень мой вострый другой бережет».

Знаю, чем чужд ей и чем я не мил:

Меньше плясал я и меньше всех пил.

Кротко я с грустью стоял у стены:

Все они пели и были пьяны.

Счастье его, что в нем меньше стыда,

В шею ей лезла его борода.

Свившись с ним в жгучее пляски кольцо,

Брызнула смехом она мне в лицо.

Белая свитка и алый кушак,

Рву я по грядкам зардевшийся мак.

Маком влюбленное сердце цветет…

Только не мне она песни поет.

‹1915›

Плясунья*

Ты играй, гармонь, под трензель*,

Отсыпай, плясунья, дробь!

На платке краснеет вензель,

Знай прищелкивай, не робь*!

Парень бравый, синеглазый

Загляделся не на смех.

Веселы твои проказы,

Зарукавник — словно снег.

Улыбаются старушки,

Приседают старики.

Смотрят с завистью подружки

На шелковы косники*.

Веселись, пляши угарней,

Развевай кайму фаты.

Завтра вечером от парней

Придут свахи и сваты.

‹1915›

Руси*

Тебе одной плету венок,

Цветами сыплю стежку серую.

О Русь, покойный уголок,

Тебя люблю, тебе и верую.

Гляжу в простор твоих полей,

Ты вся — далекая и близкая.

Сродни мне посвист журавлей

И не чужда тропинка склизкая.

Цветет болотная купель,

Куга* зовет к вечерне длительной,

И по кустам звенит капель

Росы холодной и целительной.

И хоть сгоняет твой туман

Поток ветров, крылато дующих,

Но вся ты — смирна* и ливан*

Волхвов, потайственно волхвующих.

‹1915›

"Занеслися залетною пташкой…"

Занеслися залетною пташкой*

Панихидные вести к нам.

Родина, черная монашка,

Читает псалмы по сынам.

Красные нити часослова*

Кровью окропили слова.

Я знаю — ты умереть готова,

Но смерть твоя будет жива.

В церквушке* за тихой обедней

Выну за тебя просфору,

Помолюся за вздох последний

И слезу со щеки утру.

А ты из светлого рая,

В ризах белее дня,

Покрестися, как умирая,

За то, что не любила меня.