Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 1. Стихотворения 1813-1849

Тютчев Федор Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 1. Стихотворения 1813-1849 - Тютчев Федор Иванович - Страница 12

Изменить размер шрифта:

<1829>, 1851

Утро в горах

Лазурь небесная смеется,

Ночной омытая грозой,

И между гор росисто вьется

Долина светлой полосой.

Лишь высших гор до половины

Туманы покрывают скат,

Как бы воздушные руины

Волшебством созданных палат.

<1829>

Зальцбург(?)

Снежные горы

Уже полдневная пора

Палит отвесными лучами, —

И задымилася гора

С своими черными лесами.

Внизу, как зеркало стальное,

Синеют озера струи,

И с камней, блещущих на зное,

В родную глубь спешат ручьи.

И между тем как полусонный

Наш дольний мир, лишенный сил,

Проникнут негой благовонной,

Во мгле полуденной почил, —

Горе́, как божества родные,

Над издыхающей землей

Играют выси ледяные

С лазурью неба огневой.

<1829>

Зальцбург

Полдень

Лениво дышит полдень мглистый,

Лениво катится река,

И в тверди пламенной и чистой

Лениво тают облака.

И всю природу, как туман,

Дремота жаркая объемлет —

И Сам теперь великий Пан

В пещере нимф покойно дремлет.

<1829>

Могила Наполеона

Душой весны природа ожила,

И блещет все в торжественном покое:

Лазурь небес, и море голубое,

И дивная гробница, и скала!

Древа кругом покрылись новым цветом,

И тени их, средь общей тишины,

Чуть зыблются дыханием волны

На мраморе, весною разогретом…

Давно ль умолк Перун его побед,

И гул от них стоит доселе в мире…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

И ум людей великой тенью полн,

А тень его, одна, на бреге диком,

Чужда всему, внимает шуму волн

И тешится морских пернатых криком.

<1829>, <1854>

* * *

<Из Мандзони>

Высокого предчувствия

Порывы и томленье,

Души, господства жаждущей,

Кипящее стремленье

И замыслов событие

Несбыточных, как сон, —

Все испытал он! – счастие,

Победу, заточенье,

И все судьбы пристрастие,

И все ожесточенье! —

Два раза брошен был во прах

И два раза на трон!..

Явился: два столетия

В борении жестоком,

Его узрев, смирились вдруг,

Как пред всесильным роком.

Он повелел умолкнуть им

И сел меж них судьей!

Исчез – и в ссылке довершил

Свой век неимоверный —

Предмет безмерной зависти

И жалости безмерной,

Предмет вражды неистовой,

Преданности слепой!..

Как над главою тонущих

Растет громадой пенной

Сперва игравший ими вал —

И берег вожделенный

Вотще очам трепещущим

Казавший свысока, —

Так память над душой его,

Скопившись, тяготела!..

Как часто высказать себя

Душа сия хотела,

И, обомлев, на лист начатый

Вдруг падала рука!

Как часто пред кончиной дня —

Дня безотрадной муки, —

Потупив молнии очей,

Крестом сложивши руки,

Стоял он – и минувшее

Овладевало им!..

Он зрел в уме: подвижные

Шатры, равнины боев,

Рядов пехоты длинный блеск,

Потоки конных строев —

Железный мир и дышащий

Велением одним!..

О, под толиким бременем

В нем сердце истомилось

И дух упал… Но сильная

К нему рука спустилась —

И к небу, милосердая,

Его приподняла!..

<1829>

Видение

Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья,

И в оный час явлений и чудес

Живая колесница мирозданья

Открыто катится в святилище небес.

Тогда густеет ночь, как хаос на водах,

Беспамятство, как Атлас, давит сушу;

Лишь Музы девственную душу

В пророческих тревожат Боги снах!

<1829>

Олегов щит

«Аллах! пролей на нас твой свет!

Краса и сила правоверных!

Гроза гяуров лицемерных!

Пророк твой – Магомет!..»

«О наша крепость и оплот!

Великий Бог! веди нас ныне,

Как некогда ты вел в пустыне

Свой избранный народ!..»

Глухая полночь! Все молчит!

Вдруг… из-за туч луна блеснула —

И над воротами Стамбула

Олегов озарила щит.

1828?, <1829>

Императору Николаю I

<С немецкого>

О Николай, народов победитель,

Ты имя оправдал свое! Ты победил!

Ты, Господом воздвигнутый воитель,

Неистовство врагов его смирил…

Настал конец жестоких испытаний,

Настал конец неизреченных мук.

Ликуйте, христиане!

Ваш Бог, Бог милости и браней,

Исторг кровавый скиптр из нечестивых рук.

Тебе, тебе, послу его велений —

Кому сам Бог вручил свой страшный меч, —

Известь народ его из смертной тени

И вековую цепь навек рассечь.

Над избранной, о царь, твоей главою

Как солнце просияла благодать!

Бледнея пред тобою,

Луна покрылась тьмою —

Владычеству Корана не восстать…

Твой гневный глас послыша в отдаленье,

Содроглися Османовы врата:

Твоей руки одно лишь мановенье —

И в прах падут к подножию Креста.

Сверши свой труд, сверши людей спасенье.

Реки: «Да будет свет» – и будет свет!

Довольно крови, слез пролитых,

Довольно жен, детей избитых,

Довольно над Христом ругался Магомет!..

Твоя душа мирской не жаждет славы,

Не на земное устремлен твой взор.

Но Тот, о царь, кем держатся державы,

Врагам твоим изрек их приговор…

Он Сам от них лицо свое отводит,

Их злую власть давно подмыла кровь,

Над их главою ангел смерти бродит,

Стамбул исходит —

Константинополь воскресает вновь…