Политика - Клэнси Том - Страница 8

Скалл, стоя рядом, смотрел на русских безразличным взглядом. Сейчас он думал только о выпивке.

— Похоже, это торговцы с черного рынка, пытаются продать что-то, вот и все. — Его глаза загорелись. — Может, у них есть копченая селедка.

Перри покачал головой.

— Торговцев интересуют иностранные туристы и особенно их наличные. Ты когда-нибудь видел, чтобы они проявляли такой интерес к бабульке?

Скалл не ответил. Старушка остановилась посреди тротуара и крепче прижала к себе сумку. Парни в дешевых кожаных куртках толкали ее к стене. Высокий сунул правую руку в карман куртки, а другой показал на сумку.

— Эти мерзавцы собираются ограбить ее, — сказал Перри.

— Это не наше дело. Пусть ими занимаются местные борцы за справедливость.

— Ты заметил, чтобы хоть кто-то проявил интерес к происходящему? — Перри обвел рукой обе стороны улицы. Прохожие, спешившие мимо старушки, словно не понимали, что происходит, Или понимали, но не хотели вмешиваться.

Какого черта я медлю? — подумал Перри и поспешил к парням.

— Черт побери, Нил, — крикнул Скалл, идя за ним, — это чужая страна!

Не обращая на него внимания, Перри подошел к парням и положил руку на левое плечо высокого.

— Хватит, оставьте ее в покое, — произнес он, отталкивая парня в сторону.

Высокий напрягся, но не сдвинулся с места.

Тот, что был поменьше, с яростью посмотрел на Перри и сделал еще глоток из бутылки в пакете. Скалл встал рядом и стал ждать дальнейшего развития событий.

Старушка, увидев вокруг себя четверых мужчин, испуганно поднесла руку к губам и неуверенно оглядывалась по сторонам. На лице ее отражался испуг.

Я ведь сказал, чтобы ты убирался! — повторил Перри, не упуская из вида правую руку парня, которую тот держал в кармане. — Пошел вон, подонок!

Парень исподлобья посмотрел на него и дернул плечом, пытаясь сбросить руку незнакомца. У него были маленькие, расположенные близко к носу глазки, и небритое лицо. Перри сильнее сжал плечо парня. Тот посмотрел на него еще мгновенье, затем внезапно повернулся и плюнул ему в лицо. Тут же правая рука парня появилась из кармана, блеснул какой-то металлический предмет. Это был нож.

В тот самый момент, когда лезвие мелькнуло перед лицом Перри, он отклонился в сторону, левой рукой перехватил кисть с ножом, а ребром правой ладони ударил по руке парня. Послышался негромкий хруст, нож со звоном упал на мостовую, и парень застонал от боли, опустив руку, согнутую под неестественным углом.

Все еще держа парня за кисть, Перри сделал шаг вперед и ударил его коленом в пах. Парень согнулся, обхватил руками низ живота и опустился на асфальт.

Перри наклонился, чтобы поднять нож, когда услышал звон бьющегося стекла.

Он быстро оглянулся: второй парень, держа за горлышко отбитую бутылку из пакета, целился ею в лицо Скалла. По стене, о которую он разбил бутылку, стекала пивная пена.

Скалл усмехнулся. Парень взмахнул горлышком бутылки с острыми краями перед его лицом но Скалл успел откинуть голову назад, однако почувствовал ветерок от разбитой бутылки, едва не задевшей его щеку. Он сунул руку в карман, достал маленький металлический цилиндр и нажал на головку. Тонкая струя спрея ударила в лицо нападавшего. Тот захлебнулся от нахлынувшей рвоты, выронил разбитую бутылку и стал слепо кружить, закрыв ладонями лицо. Перцовый спрей расширил глазные капилляры и вызвал мгновеный отек носоглотки. Скалл сунул баллончик в карман, схватил парня за плечо, повернул его к себе и ударил кулаком в живот.

Тот опустился на колени рядом со своим высоким другом, хватая широко открытым ртом воздух. По его подбородку стекала рвота.

Скалл не сводил с него глаз. Не способный ориентироваться, с потоками слез из красных глаз парень все-таки не сдавался. Он попытался встать, и каким-то образом ему удалось подняться на четвереньки. Скалл размахнулся и пнул его ногой в лицо. Парень снова рухнул на землю, закрыв руками нос. Между его пальцами показалась кровь.

— Сам не захотел лежать рядом со своим приятелем, — пробормотал Скалл.

Лишь теперь Перри заметил, что все еще держит в руке нож с выкидным лезвием, принадлежащий высокому парню. Он закрыл его, убрав лезвие в рукоятку, и сунул в задний карман брюк.

И тут он почувствовал, что кто-то настойчиво тянет его за рукав. Это была старушка. На ее сморщенном лице, поднятом кверху, сияла широкая благодарная улыбка.

— Спасибо, — сказала она, достала из сумки два апельсина и протянула их своему спасителю. -Большое спасибо.

— Благодарю вас за подарок, мамаша, — ответил Перри и отвел ее руку к сумке. — Они вам больше пригодятся. А теперь идите домой — и побыстрее.

— Нам тоже нужно уносить ноги, — напомнил Скалл.

Перри оглянулся по сторонам. Вокруг начала собираться толпа. Автомобили и автобусы продолжали не спеша ехать по улице, однако на обочинах останавливались любопытные, внимание которых привлекла драка.

— Это верно, — согласился он. — Все еще хочешь выпить?

— Еще больше, — ответил Скалл.

— Тогда пошли, — сказал Перри, и они поспешно зашагали по улице.

Глава 8

Вашингтон, округ Колумбия, 5 ноября 1999 года

Гордиану казалось, что Дан Паркер играл роль ангела-хранителя с первого дня их знакомства, уже почти пять лет. Во Вьетнаме оба служили в 355-м авиакрыле фронтовых истребителей-бомбардировщиков, Паркер был у Гордиана ведомым, и они совершили бессчетное количество боевых вылетов на вражеские объекты. Пролетая на малой высоте над укрепленными огневыми точками Вьетконга на своих «фантомах» F-4, они на собственном опыте убедились в том, как трудно поразить бомбами и ракетами замаскированные, скрытые в земле боевые объекты на скорости, приближающейся к двум Махам. Здесь они поняли необходимость разработки управляемых бомб и ракет, которые позволят пилотам поражать вражеские цели, расположенные в самых труднодоступных местах, без многочисленных пролетов, причем практически проверяя направление ветра, смочив слюной палец.

Полеты для Гордиана — да и сама война — закончились 20 января 1968 года, когда его сбили во время операции по поддержке наземных войск примерно в четырех милях к востоку от Ханоя. Катапультировавшись из своего объятого пламенем кокпита над хребтом, занятым вражескими войсками, он едва успел отстегнуть парашют, как его окружили северовьетнамские солдаты с автоматами в руках. Будучи летчиком, Гордиан представлял собой особенно ценную добычу, так как располагал информацией о тактике и технических возможностях американских ВВС, настолько ценной, что его посадили в клетку для всеобщего обозрения, вместо того чтобы выставить на стене захваченных трофеев только его голову.

Однако на протяжении всех пяти лет, которые Гордиан провел в ханойском отеле «Хилтон»[3], он не произнес ни слова, стойко выдержав соблазны, начинающиеся с обещаний быстрого освобождения, и мучения одиночного заключения, перемежающиеся с жестокими пытками.

Тем временем Дан Паркер закончил свой второй срок службы во Вьетнаме в семидесятых годах и вернулся в Вашингтон с грудью, украшенной множеством боевых наград. Являясь сыном известного калифорнийского конгрессмена, он успешно использовал свои общественные и политические контакты, чтобы через «Красный крест» установить связь с Гордианом. Группы, приезжавшие в Северный Вьетнам с гуманитарными целями, обеспечивали медицинскую помощь, доставляли письма и посылки, а также информировали семью Гордиана о его состоянии, хотя правительство этой страны принимало гуманитарную помощь крайне неохотно и только на словах соглашалось с основными принципами Женевской конвенции, определяющей правила обращения с военнопленными.

На этом старания Паркера не прекратились. По мере того как переговоры в Париже близились к этапу прекращения огня, он использовал все свои связи и добился того, что его друг оказался в числе первых американских военнопленных, освобожденных вьетнамцами. Несмотря на то что Гордиан вернулся в Америку после пятилетнего плена исхудавшим и слабым, он был в несравненно лучшем состоянии, чем мог бы оказаться без постоянной помощи Дана.