Охотник за смертью: Честь - Грин Саймон - Страница 70

К ней неспешной походкой направился Тобиас Мун. Когда Оуэн разглядел, что тот держит в руке, он изо всех сил попытался известить девушку об опасности, но не мог извлечь из себя ни звука — голос больше ему не принадлежал. Хэйзел так отчаянно отбивалась от рук хэйденов, что не заметила, как приблизился Мун. По его сигналу хэйдены еще крепче схватили девушку, заставили опуститься на колени, и Мун вколол ей в шею лошадиную дозу наркотика под названием Кровь. От шока и ужаса Хэйзел издала громкий крик. Давно забытое холодное блаженство Крови охватило ее целиком, и из глаз покатились слезы.

Мун сделал шаг назад и жестом велел остальным измененным отойти от Хэйзел.

— Усиленная доза Крови сделает свое дело. Она станет покладистой и больше не будет сопротивляться.

Взглянув на пустую ампулу, Мун брезгливо швырнул ее на пол. После чего обратил взгляд на Оуэна, который по-прежнему был полностью парализован.

— Мы сделали все, что необходимо, — констатировал, он. — Хэйдены поступают так, как велит им долг. — И, обернувшись к Бонни и Миднайт, добавил: — А вас двоих мы не ждали, ваше появление для нас неожиданно. Поэтому советую вести себя смирно. Будете паиньками, и мы не причиним вам вреда.

— Не верьте ему, — стоя на коленях, выдавила Хэйзел, и все присутствующие вновь обернулись к ней. Бледное лицо девушки было искажено и покрыто крупными каплями пота. — Ты совершил ошибку, хэйден. Кровь для меня — прошедший этап. Я сумела справиться тогда, смогу и сейчас. Смотри.

Из ее носа вниз по губам и подбородку струей полилась Черная Кровь. Забила ключом из-под ресниц и потекла вниз по щекам. Девушка открыла рот — и оттуда тоже прыснула черная жидкость. Все ее тело покрылось черными бусинками пота. Так, повинуясь исключительно силе воли, организм Хэйзел исторгал из себя проклятое зелье. Черная Кровь капала на пол и впитывалась одеждой до тех пор, пока вся не вышла наружу. Ее истечение прекратилось так же внезапно, как и началось. Девушка улыбнулась Муну — ухмылка, от которой любой другой на его месте шарахнулся бы, как от чумы.

— Ну что, съел, хэйден? Я уже не та Хэйзел, которую ты знал. Ты даже представить себе не можешь, до какой степени меня изменил Лабиринт. Сейчас же освободи Оуэна, иначе вам всем крышка. И плевать мне на вашу армию. Я сама себе армия.

— Об этом мы наслышаны, потому и хотели тебя схватить. Однако сражаться с тобой мы не намерены. Это сделает за нас Оуэн. Правда, Оуэн?

Уверенным жестом Дезсталкер выхватил меч из ножен и, резко обернувшись к Хэйзел, приготовился драться. Она импульсивно потянулась к своему мечу, но тут же остановилась.

— Не делай этого, Оуэн. Борись с собой. Ты можешь справиться с тем, что они с тобой сделали, так же как я победила Кровь. Даром, что ли, мы с тобой прошли через Лабиринт! Нами никто больше не может управлять. Остановись, Оуэн. Прошу тебя. Не заставляй меня с тобой сражаться.

Пленник собственного мозга, он был беспомощен перед атакой золотых нитей хэйденов, завладевших всем его телом… Оуэн сделал выпад, и его меч устремился прямо в беззащитную грудь Хэйзел. Это был смертельный, совершенный с нечеловеческой скоростью удар, который поверг бы любого смертного. Но только не Хэйзел. Ее рефлексы были не хуже, чем у Оуэна, к тому же она была чертовски хорошим бойцом еще до того, как прошла Лабиринт. Она успела выхватить и ловко направить свой меч, чтобы отбить удар. Оба начали ходить по кругу, сверкая клинками и прощупывая защиту противника. Мун жестом велел остальным хэйденам не вмешиваться в поединок — эксперимент должен был проходить своим чередом.

Оуэн набирал темп, Хэйзел вместе с ним. Скорость и сила их движений достигли невероятных уровней. Мечи мелькали в воздухе со столь головокружительной быстротой, что за ними не в состоянии был уследить человеческий глаз. Искусство фехтования еще не знало таких вершин, которые покорили во время своего поединка Хэйзел и Оуэн. Теперь они действовали, полагаясь на свои навыки и инстинкты. Хэйдены наблюдали за ними с восхищением. Еще бы, ведь пленники являли собой уровень совершенства, о котором ни один из них не мог даже помышлять. И все же, несмотря на то что ни один из противников ни в чем не уступал другому, шансы у них были неравны. Если Оуэн собирался вести бой до конца, то Хэйзел нет. Поэтому медленно, шаг за шагом, она отступала.

Первый раз меч Оуэна задел девушку чуть выше лба, и кровь залила ей левый глаз. Раздраженно встряхнув головой, она успела лишь заметить, как кровь брызнула на пол. Последовали новые и новые порезы, Хэйзел обливалась кровью, но на сей раз не черной, а настоящей. К счастью, ни одна из ран не представляла опасности для жизни, однако девушка слабела. Хэйзел не сомневалась, что хэйдены заставят Оуэна убить ее, если это входит в их планы. А скорее всего именно так и обстояло дело. Им не нужен человек, которым нельзя управлять. В любом случае они собирались анатомировать ее тело, чтобы провести над ним исследования. Хэйзел понимала, что долго держать оборону ей не удастся. При таком положении дел глупо надеяться выжить. Убить же

Оуэна она не могла. Кого угодно, только не Оуэна. Поэтому оставалось только одно. Хэйзел отпрянула и опустила меч, тем самым давая противнику понять, что поединок закончен.

— Хватит, Оуэн. Делай то, что ты должен сделать.

Дезсталкер опустил меч. Его лицо превратилось в холодную, ничего не выражающую маску. Хэйзел стояла молча, не предпринимая никаких действий.

Дезсталкер громко взвыл. Казалось, этот крик ужаса, ярости и боли вырвался из самых глубин его существа. Охваченный дикой дрожью, он упал перед Хэйзел на колени. Не сводя с него глаз, она также опустилась на колени, надеясь, что ее присутствие придаст ему сил. Оуэн медленно поднял меч и рубанул им по своей левой руке.

Когда тяжелый стальной клинок опустился на человеческую плоть, покрывающую золотую руку, из нее хлынула кровь. Оуэн вновь исторг громкий крик, и сейчас в нем было столько же ликования, сколько и боли. Оуэн опустил левую руку на пол ладонью вниз — с трудом пересиливая сопротивление — и с размаху отрубил себе кисть, так что след от меча остался на стальном полу. Обрубок руки со скорчившимися блестящими пальцами, словно огромный золотой паук, отлетел в сторону. Стиснув зубы до скрежета, Оуэн весь затрясся от шока и боли. Он знал, что борьба еще не закончена.

Дезсталкер сосредоточился на золотых нитях, пронизывающих организм. Его сознание ощущало, как они продолжают бороться за контроль над телом. Он напряг всю свою волю и, призвав на помощь защитные силы, вышвырнул чужеродные волокна наружу. Подобно золотистым локонам, они поползли из окровавленного обрубка левой руки и, сворачиваясь в клубок, стали безжизненно падать на пол. Исторгая из себя золотые нити, Оуэн зашелся громким хохотом — нечто среднее между . агонией и триумфом. Когда вышла последняя золотая нить, он бросил меч и, схватив себя за левую кисть, сильно сжал ее, как когда-то уже делал на Хэйдене. Бурное течение крови замедлилось. Оуэн сосредоточился на обрубке левой руки. Спустя несколько мгновений из нее показалась новая кисть, и он расплылся в торжествующей улыбке.

Сидя на полу и разглядывая новую руку, Оуэн не верил своим глазам. Выглядела она совершенно нормально. Обыкновенная человеческая рука, ничем не отличающаяся от здоровой правой, но теплая и живая в отличие от бывшей золотой. Он пошевелил пальцами, и те повиновались ему с необычайной легкостью. Тогда он перевел взгляд на Хэйзел, которая все еще стояла на коленях. У девушки от удивления отвисла челюсть.

— Ты, как всегда, права, Хэйзел. Теперь я обязан тебе жизнью и свободой.

— Хотя я и знала, что ты умеешь вытворять чудеса, такого видеть мне еще не приходилось. Я в самом деле потрясена.

— Своими впечатлениями мы поделимся чуть позже, — заметил Оуэн. — Сейчас нам нужно отсюда выбраться. А значит, дать бой.

— Раз плюнуть, — улыбнувшись, ответила ему Хэйзел.

Они встали и, вооружившись мечами и бластерами, обратились лицом к Муну. Кажется, тот находился в замешательстве и впервые не знал, что делать.