Колдовство в большом городе - Грин Саймон - Страница 33

— Что ты можешь рассказать нам о Нижнем мире? — спросил Грешник.

— Он не моложе Тёмной Стороны и столь же опасен. Вначале Нижний мир образовывали сточные трубы и мелкие каналы под растущим городом. А ещё — римские катакомбы, целый подземный лабиринт, огромный и сложный, построенный так, чтобы можно было грешить спокойно, вдали от глаз всех тех, кто наверху, в том числе на небесах. Эти римляне были прагматики: если богу не видно, значит, не считается. Надо сказать, эта точка зрения жива и сегодня. Люди здесь тоже прагматики. Я говорю «люди», разумеется, в самом широком смысле. Население у нас разнообразное и многочисленное. Есть убеждённые одиночки — здесь можно уединиться. Есть отшельники, спасающие душу в каменных кельях, или особо неуживчивые персонажи, кто даже на Тёмной Стороне не смог ни с кем поладить, или люди в бегах вроде меня. Подземный народ живёт здесь с незапамятных времён. Небольшой город в катакомбах. Если вы не будете лезть в их дела, они не принесут вас в жертву своим богам. Ещё вампиры, вурдалаки и другие твари, происходящие от древней нежити. Кого здесь только нет. Но вы не бойтесь! Моя барка защищена традицией. Постарайтесь не выпасть за борт, а уж я доставлю вас прямо к порогу владений Владыки Терний. И да помилует Господь ваши души — Владыке Терний милость не свойственна.

— Ты с ним встречался? — не отставал Грешник. Гондольер фыркнул под маской.

— Нет… Да и вы с ним встретитесь ли? Владыку хорошо охраняют.

Некоторое время он налегал на серебряный шест, распевая оперные арии и озорные французские застольные песни приятным и сильным баритоном. Музыка Безумца как раз ожила, и аккомпанемент получился безупречный. В тёмной воде у самого борта сгущались крупные тени, иногда они тыкались в днище лодки, но никогда не всплывали. Золотого света как раз хватало, чтобы разглядеть астрономические карты, проплывающие над головой. Каменный свод украшали созвездия, каких с земли не увидишь — сегодня или в любые другие времена. Сладкая Отрава пристроилась поближе к Грешнику и что-то шептала ему на ухо. Грешник только покачивал головой.

Лодка наконец остановилась в совершенно непримечательном месте. Гондольер неторопливо осматривался, опираясь на шест.

— Все, дальше не могу. Очень, очень дурное место, друзья мои! Я бы сказал «до свидания», но не думаю, что мы снова увидимся.

Мы сошли на берег, и лодка отправилась обратно. Гондольер больше не пел.

Золотое сияние ушло; тьму рассеивал лишь тусклый красный свет, исходящий от высокой арки в сумрачной каменной стене. Камни изгрызло немилосердное время, но греческие буквы были вырезаны глубоко и до сих пор не стёрлись. Вот только кто бы их прочитал? Грешник с Безумцем помалкивали. Подождав немного, Сладкая Отрава театрально вздохнула:

— Увы, классическое образование нынче редкость… Придётся мне. В вольном переводе звучит так: «Мясо — это убийство».

— Как мило, — откликнулся Грешник. — Мы угодили к вегетарианцам.

— Я не уверена. Пахнет разложением, и кое-кто гниёт здесь заживо. Как раз за аркой.

Грубый и очень отчётливый запах заставлял почувствовать привкус меди на языке. Так пахнет покойницкая в жаркий день. Смрадом несло действительно из-под арки, хотя воздух был совершенно неподвижен. Предупреждение или угроза? Поздновато… Нам сейчас совершенно некуда отступать. Я двинулся вперёд, остальные неохотно потянулись за мной.

Короткий туннель, своды которого сочились влагой, вывел нас к искусственной пещере, выбитой в камне. Достаточно большое помещение, чтобы собрать здесь внушительную паству, — только я обошёл бы стороной церковь, к которой та паства принадлежит. С потолка в проволочных петлях свисали мясницкие орудия: пилы, ножи, вертела, почерневшие от старой засохшей крови. В дальнем конце пещеры стоял грубый трон, сложенный из пластов мяса, но по большей части давно испорченного. Вокруг трона гудела и клубилась огромная туча мух. Стены пещеры были сверху донизу на разных языках исписаны именами людей всех народов и культур. Писали тоже кровью.

— Имена тех, кто приходил до нас? — подумал вслух Грешник.

— Возможно, никто ещё не заметил, — сказала Сладкая Отрава, — но отсюда есть всего один выход.

— Ну отчего же, — пробормотал я.

— Я совершенно иначе представлял себе владения Владыки Терний, — заявил Грешник. — Весьма вероятно, что нас обманули, леди и джентльмены.

— Не думаю, — процедила Сладкая Отрава — Мы здесь не одни.

Гудение усилилось. Мушиный рой оторвался от трона, молниеносно облетел пещеру и вернулся. Мы только успели втянуть головы в плечи, отмахиваясь. Рой между тем изменился, став грубым подобием человеческой фигуры. Гигантское существо возвышалось над нами, упираясь головой в потолок пещеры. Потом чудовище уселось на трон. Густое жужжание понемногу превратилось в почти человеческую речь. И это было отвратительно.

— Добро пожаловать, дорогие путешественники! — объявили мухи. — Вы достигли порога владений Владыки Терний. Дальше вам не пройти, ибо Владыка не желает, чтобы его беспокоили. Потому здесь я — демон, призванный сюда из ада, дабы охранять покой Владыки, рыцарь преисподней, чьё проклятие — подчиняться слуге неба до тех пор, пока не исчезнет Тёмная Сторона или не иссякнет течение времени. Иногда мне кажется, что колеса вселенной вертит ирония. Впрочем, у меня место хлебное, грех жаловаться. Приветствую тебя, Сладкая Отрава. Давненько не виделись. Как тебе апартаменты? Не высший класс, но есть что-то родное?

— Привет, Вул. Как вышло, что ты связан волей смертного?

— Владыка Терний обладает запретным знанием… А это Грешник? Единственная душа, не потерявшая в аду способности любить?

— Да, перед тобой Сидни.

— Ты извращенец! — сообщил демон Грешнику. — И к тому же дурак, раз до сих пор веришь в адскую ложь. Тебя все равно погубят и утащат обратно в преисподнюю. Для Сладкой Отравы это всего лишь работа, а работать она всегда умела.

— Имея достаточно времени и желания, — заметил Грешник, — я могу тебя перебить по частям.

Я решил вмешаться, пока не поздно:

— Привет, я Джон Тейлор. Ты не можешь меня не знать. Я пришёл говорить с Владыкой Терний. Не загораживай пути, не то я поставлю на тебе какой-нибудь опыт…

— Джон Тейлор? — Клубящаяся фигура наклонилась в мою сторону, не отрывая седалища от мясного трона. — Польщён. Нет, правда; только я всегда думал, что ты… побольше ростом. А вот пропустить тебя не могу. Нет, никак не могу. Чем бы ты мне ни грозил, Владыка Терний гораздо хуже. Я связан его волей и прикреплён к этому месту. К тому же здесь давно никто не появлялся и я голоден…

Жужжание резко, до боли в ушах, усилилось. Чёрная фигура покинула трон и раздулась, заполнив половину пещеры. Для начала Вул попытался схватить Безумца огромной чёрной рукой, но мухам не за что было зацепиться. Демон поколебался и протянул руку ко мне. Пальцы вытянулись, и мухи колоннами устремились прямо мне в лицо, пытаясь забраться в рот, нос, уши и глаза. Я запаниковал, зажмуривая глаза, сжимая губы и судорожно пытаясь отбиваться руками. Внезапно мухи оставили меня в покое. С демоном что-то случилось: он застыл, словно в изумлении, и я воспользовался моментом — включил свой дар. Внутренний глаз открылся, и локализовать заклинание, приковавшее демона к этому месту, удалось мгновенно.

Я пользовался своим даром лишь по мере необходимости и отключил его немедленно, предчувствуя грозную опасность. Мгновения хватило, чтобы ощутить, как нечто ужасное ищет меня, пытается определить, где я, и воплотиться. Сегодня враги послали за мной кое-что похуже косильщиков, но в первый раз обошлось.

Не мешкая, я произнёс заклинание. Дело это непростое: ни слова, ни даже звуки его не похожи на язык людей. Случайный человек может даже повредиться в уме, услышав такое. Я произнёс заклинание медленно, чётко, слог за слогом; звуки отдавались в моей голове так, что череп едва не треснул. Демон дико взвыл в бессильной ярости, но тут же исчез, прихватив с собой мясной трон и заскорузлые инструменты. Остался лишь тусклый красный свет и имена жертв, написанные на сводах собственной кровью.