Искатель Смерти - Грин Саймон - Страница 91

— Тебе лучше знать, — сухо сказал Дрэм. — Ты потратила столько времени и сил на совершенствование собственного тела. У тебя столько имплантированных органов, искусственных приспособлений и телесных аномалий, что ты вполне можешь считать себя андроидом.

— Я должна быть лучшей, — сказала Лайонстон, отворачиваясь наконец от экрана и глядя на Дрэма. — У меня есть не только враги, но и гордость. И, пока жива, я не позволю кому-то превзойти себя в чем бы то ни было.

— Количество искусственных органов и приспособлений регламентировано законом, — сказал Дрэм. — Ты собственноручно подписала его.

— Законы существуют для черни. Пойдем со мной.

Она порывисто встала с кресла и направилась в спальню. Дрэм в задумчивости последовал за ней. Лайонстон не облачилась в свои обычные соблазнительные наряды, поэтому он мог с уверенностью предположить, что в ее намерения не входило заниматься сексом. Дрэм пожал плечами. Прежде он не раз ошибался в Лайонстон и не был застрахован от этих ошибок в будущем. Так он дошел до самой двери в спальню, и следовавшие за ним по пятам фрейлины злобно зашипели. Спальня была единственным помещением, куда Дрэм и Лайонстон могли войти без сопровождения. Императрица не возражала против их присутствия, но они начинали вести себя просто невыносимо.

Дрэм вошел в спальню и захлопнул двери перед самым носом фрейлин. Лайонстон в задумчивости остановилась возле кровати. Дрэм подошел к императрице сзади и обнял ее. Она резко отстранилась:

— Нет, Дрэм. Сейчас время для серьезного разговора, а не для ласки.

Дрэм вновь обнял ее, прильнув лицом к ее шее:

— Ты уверена?

— Довольно, Дрэм, — сказала Лайонстон. — Ну, отпусти же меня.

Он усмехнулся и обнял ее сильнее. Его руки чувствовали, как податливо ее тело. Императрица напряженно выпрямилась:

— Дрэм, «разрядка»!

Слово-пароль прокатилось по его сознанию как раскат грома, и его руки безвольно обвисли. Теперь он был способен только стоять и ждать, пока она вновь не вернет ему способность распоряжаться телом. Лайонстон оттолкнула его от себя, а потом отвесила ему две звонкие пощечины. Ее удары были настолько сильными, что из рассеченной губы потекла кровь. Он принял это наказание как должное. Даже в его мозг были вживлены особые имплантанты, позволявшие управлять эмоциями. Зная это, Лайонстон чувствовала себя неуязвимой.

— Если ты еще раз позволишь себе что-нибудь подобное, я найду способ тебя окоротить, — сказала она спокойно. — Я воспользуюсь таким паролем, о котором ты не подозреваешь, и твои вопли услышат даже за этими стенами. Дрэм, «очнись»!

Он опять мог владеть своим телом, но от неожиданности едва не упал. С трудом уняв бившую его дрожь, он заставил себя поклониться Лайонстон. Она ответила ему пренебрежительным кивком.

— Вот так-то лучше. — Она присела на край ложа и улыбнулась. — Можешь мне поверить, ты единственный, с кем я позволяю себе расслабиться. Тебе это льстит, правда?

— Я испытываю от этого сложное чувство, — ответил Дрэм. — Хотя едва ли могу сказать, что слово «льстит» здесь уместно.

«А если бы ты знала, о чем я думаю, то не позволяла бы себе расслабляться и пренебрегать мерами безопасности. Хотя я запрограммирован против того, чтобы причинить тебе вред, в любой программе можно найти лазейку, надо лишь хорошенько подумать».

На лице Дрэма появилась улыбка беспечного повесы, Лайонстон тоже не смогла сдержать улыбки. По правде говоря, Дрэм тщательно следил за выражением своего лица. Все его мысли должны были быть надежно скрыты. Он чувствовал, что где-то совсем рядом установлен блокиратор биополя, но это была лишь мера общей предосторожности. Про телепатические способности своего фаворита Лайонстон до сих пор не знала. Знай об этом, она бы не успокоилась, пока не вытянула из него формулу препарата экстрасенсов. Не погнушалась бы никакими средствами. Если, конечно, она уже не выведала ее у кого-то другого.

Дрэм, однако, решил больше не думать об этом. В присутствии Лайонстон он запрещал себе размышлять о многих вещах, даже будучи уверенным, что поблизости нет экстрасенсов. Появившийся здесь экстрасенс мог бы проникнуть не только в его, но и в ее сознание. Заметив, что Лайонстон внимательно смотрит на него, Дрэм сосредоточился. Когда она заговорила, в ее голосе не было и тени беспокойства, и все же от Дрэма не ускользнула тревожная озабоченность, мелькнувшая в ее глазах.

— На нас наступают пришельцы, Дрэм. Два вида, о которых прежде мы ничего не знали. Уровень развития их цивилизации намного опережает наш. Это угроза для всей Империи. И я прокляну себя, если позволю хоть кому-нибудь встревать в мои планы по защите государства. Мы не можем позволить себе такую роскошь, как раскольническая демагогия. Именно поэтому я собираюсь объявить во всей Империи чрезвычайное положение и наделить себя чрезвычайными полномочиями. Я думаю, что парламент и Совет лордов не рискнут разжигать гражданскую войну, когда всем нам угрожает нашествие пришельцев. Их они боятся еще больше, чем меня. А мои люди в ведомстве пропаганды позаботятся, чтобы страх перед пришельцами становился все сильнее… — Она мрачно усмехнулась. — Если бы я знала, какую хорошую услугу могла оказать мне угроза нашествия, давно бы сама придумала нечто подобное!

— И какая же роль в этих планах принадлежит мне? — спросил Дрэм. — Я полагаю, ты вызвала меня сюда не просто для того, чтобы я выслушал эту речь.

— Дорогой Дрэм! Своей прямотой и настойчивостью ты напоминаешь мне саму себя. Под личиной Гуда ты должен вновь проникнуть к подпольщикам и убедить их, что настал подходящий момент для начала восстания против императрицы. После этого ты заранее сообщишь все детали плана подпольщиков, и мои войска будут готовы упредить их на заранее избранной позиции, с огромным численным и огневым перевесом и под твоим командованием. Большая часть подпольщиков будет истреблена в бою. Захваченные в плен клоны и экстрасенсы будут либо уничтожены, либо полностью деморализованы и поставлены под наш контроль. Я бы полностью истребила их, но, когда над нами нависла угроза войны, мы не можем так разбрасываться ресурсами. Хотя именно по той же причине мы не можем им позволить безнаказанно расшатывать наши тылы. Отвлекшись на борьбу с пришельцами, я не хочу получить удар в спину. Таково мое решение. Да, предложить тебе роль Гуда было одной из моих самых удачных находок.

«О препарате она ничего не знает, — с уверенностью подумал Дрэм. — А значит, ей вообще ничего не известно».

— И еще, — продолжала Лайонстон. — Борьба с восстанием послужит законным основанием для драконовских мер против тех аристократических кланов, которые не оказывают мне должной поддержки. Кланы окажутся у меня под каблуком, даже если для этого мне придется шагать по пояс в крови, — пусть это будет и кровь экстрасенсов. И не думай, что я забыла про вторжение эльфов в мой дворец. Я до сих пор недовольна, что ты не смог предупредить меня об этом. Тебе посчастливилось, что мой гнев обрушился на эльфов… Да, но на чем я остановилась? Постой, я сама вспомню. Ах да, я хотела бы, чтобы вся Империя видела тебя во главе армии, громящей повстанцев. Это еще выше поднимет тебя в глазах аристократов, и ты сможешь официально вступить со мной в брак. Пока ты еще не пользуешься необходимым авторитетом для этого. Да, все знают, что ты Верховный Воин, но Совет лордов по-прежнему относится к тебе очень холодно. Зато когда ты подавишь восстание, тебя поймут и оценят. Брак императрицы и Верховного Воина придется по душе и низам. И тогда я наконец избавлюсь от необходимости вступать в брачный союз с одним из влиятельных лордов, по политическим соображениям. Надеюсь, ты доволен, Дрэм?

— Я на седьмом небе! — быстро ответил он. — Именно к этому я всегда и стремился. Но ты уверена, что лорды не станут тебе перечить? Во-первых, они ни за что не изменят своего отношения ко мне, во-вторых, пока ты не замужем, каждый из них имеет тайную надежду стать мужем императрицы. Эта надежда заставляет их держаться на твоей стороне.