Город, где умирают тени - Грин Саймон - Страница 87

Единственным, кто чувствовал себя в своей стихии, был Капитан Нэм — супергерой-патриот, созданный с целью хоть как-то обелить войну во Вьетнаме. Он никогда не был особо популярен и стал коммерческой катастрофой. В обстановке военных действий Нэм чувствовал себя как рыба в воде — он словно вернулся домой. Сейчас капитан дулся: Голд врезал ему за то, что он сказал, что любит запах напалма.

Голд оглядел улицу. Надо двигаться, пока тихо. Не в первый раз он задумался: от кого же ему приходится прятаться? Крестоносцы, кто они такие? После объяснений отца Кэллегена он не стал знать о них больше. Не похоже было, что захватчики принадлежали к какой-то одной народности или стране. У них не было флагов или отличительной униформы. Просто солдаты с оружием. Крестоносцы и не делали попыток разъяснить, кто они, откуда и чего хотят. Они просто окружали и захватывали, а всех недовольных расстреливали. Иногда недовольных вздергивали на фонарных столбах и оставляли висеть — в назидание тем, кого оставили в живых. Но кем бы или чем бы они ни были, солдатами они были профессиональными, и пока что Шэдоуз-Фолл был неспособен остановить их.

Впереди, за углом перекрестка, раздался крик. Голд сделал резкий жест своим людям замереть на месте, крадучись пошел вперед и осторожно высунул из-за угла дома голову. Двое солдат, затолкав в дверной проем и приперев к закрытой двери девушку-подростка, с хохотом стягивали с нее одежду. Она плакала и умоляла не делать этого, но этим только больше их возбуждала.

У Голда мелькнула мысль убраться отсюда и провести своих людей другим путем. Он отвечает за их безопасность и не должен сейчас разыгрывать героя. Однако повернуться спиной к зовущему на помощь он не мог — ведь он всегда защищал невинных и наказывал виноватых. В этом была его суть. Он был Человеком Действия, Тайным Мстителем и обязан доказать, что не зря даны ему эти прозвища.

К тому же ублюдков всего двое. Ему вполне по силам обезвредить их, спасти девочку и успеть унести ноги до того, как кто-либо заметит, что он тут побывал. Голд скользнул за угол, тихо прошел по улице и в мгновение ока очутился за спинами солдат. Стрелять из пистолета нельзя: выстрел наделает шуму. Один из солдат, что-то заподозрив, начал поворачиваться. Голд со всей силы ударил его чуть выше уха. Голова солдата дернулась, как от удара хлыстом, и еще за мгновение до того, как упасть, он потерял сознание. Всего лишь кастет под перчаткой — а каков эффект! Второй солдат задумал было пустить в ход винтовку, но герой выбил оружие у него из рук. Пытаясь удержать равновесие, Голд невольно вздрогнул — он уже был не таким гибким, как прежде. Нога солдата внезапно метнулась в каратистском ударе, и Голд инстинктивно поставил блок. Как здорово, что старые рефлексы еще помнят свою задачу.

Лестер вступил в схватку с солдатом и начал хладнокровно вышибать из него дурь. Его руки действовали жестоко и уверенно, а за спиной был многолетний опыт тренировок и практики, с которым солдату было не совладать. И не было у солдата в душе того гнева, что жег Голда, той холодной как лед ярости. Летели брызги крови, крови не Голда. Он чувствовал себя прекрасно от того, что наконец дотянулся своими руками до одного из своих безликих врагов, пришедших разрушить его город, и остановился лишь тогда, когда осознал вдруг, что просто наслаждается избиением. Он позволил бесчувственному солдату сползти по стене на тротуар и повернулся успокоить рыдающую девочку. Она прильнула к нему, как ребенок, успокоившийся в ту же секунду, как увидел сказочный костюм героя. Дети доверяли героям.

Прежде чем Голд увидел, он услышал приближающихся крестоносцев и подтолкнул девочку, чтобы она бежала по улице к его людям. Девочка не хотела оставлять его, и Лестеру пришлось снова ее подтолкнуть. Затем она услышала приближающийся звук мотора армейского джипа, повернулась и побежала. Голд остался стоять. Он и не надеялся, что сможет убежать от джипа, но решил задержать его, чтобы дать девочке добраться до его группы и спастись. Люди отведут ее в безопасное место. А он их потом догонит. Голд вытащил из набедренной кобуры пистолет. Револьвер казался таким старомодным и совсем не обладающим мощью современного оружия, но за все эти годы Голд так сдружился со своим «магнумом», что мысль обменять его на что-либо поновее не приходила в голову. Он был таким красивым и надежным, а это главное, что Лестеру требовалось от револьвера.

Из-за угла, с ревом войдя в поворот практически на двух колесах, выскочил джип. Один из сидевших в джипе солдат, заметив Голда, показал на него рукой и что-то рявкнул — крик был явно не приветственный. Голд тщательно прицелился и попал в одного из сидевших на заднем сиденье. Визжа покрышками и виляя, джип резко затормозил, перегородив проезжую часть. Голд еще раз прицелился и выстрелил в водителя — тот чуть замешкался на сиденье. Двое других солдат выбросились из машины и залегли за ней, изготовившись к стрельбе. Голд быстро сбежал с тротуара и укрылся в дверном проеме. Все не так плохо: их осталось только двое. С двоими он управиться в состоянии; а потом — догонять своих.

А затем из-за угла вырулил второй джип, а за ним выбежала группа солдат. Видно, один из тех, что был в первом джипе, запросил по радио подмогу. Голд успел досчитать до четырнадцати, прежде чем шквал очередей заставил его вжаться в дверь. Да, теперь перевес стал более значителен, но бывали переделки и похуже. Он быстро проверил карманы: одна граната, дымовая шашка с давно истекшим сроком годности и пригоршня патронов. Все остальные хитрые прибамбасы он уже использовал. Снова шквал огня по его позиции, несколько пуль срикошетило от его бронежилета. Голд с чувством выругался. Силы пробить жилет пулям не хватило, однако удар был чертовски болезненным. Завтра все тело будет в синяках.

Один из джипов двинулся вдоль по улице, прикрывая бегущих за ним солдат. Голд высунулся из укрытия — чуть-чуть, ровно настолько, чтоб успеть прострелить колесо машине. Он должен был задержать их как можно дольше, чтобы дать своим людям уйти. Пули впивались в стену, выбивая осколки кирпичей. Голд мог запросто выстрелом пробить дверной замок и отступить внутрь дома, но это, решил он, попозже, когда положение станет совсем уж аховым. Оно и сейчас не блестящее, однако пока он еще в состоянии контролировать ситуацию. Голд зловеще ухмыльнулся. Довольно странно, но в эту минуту он чувствовал себя таким молодым и сильным, будто скинул тройку десятков лет. Сражение в одиночку с превосходящими силами врага во имя защиты невинных — вот ради чего существуют герои.

Лестер вновь высунулся из ниши, пальнул пару раз и нырнул обратно, беззвучно смеясь, потому как услышал, как кричали и ругались солдаты, в панике ища, где укрыться. Он решил поиграть с ними, пока не уверится, что его люди ушли достаточно далеко, а затем сотворит свой коронный смертельный номер под кодовым названием «исход». Как славно вновь чувствовать себя молодым! Тайным Мстителем, Человеком Действия. И сейчас он докажет крестоносцам, что это означало.

Он не увидел солдата со снайперской винтовкой в окне второго этажа дома напротив. Не увидел, как солдат приник к окуляру, внимательно прицелился и нажал на спуск. Пуля попала Голду точно в левый глаз, со страшной силой отбросив его голову назад. Лестер Голд медленно сполз на землю, оставив широкий густой мазок крови и мозгов на закрытой двери.

Солдаты попинали по очереди его тело, а затем отправились догонять тех, ради кого Лестер Голд совершил свой подвиг.

Два офицера армии крестоносцев оглядели кабинет доктора Миррена с тем же нескрываемым презрением, какое выказали самому хозяину. Сделки с предателями — грязный бизнес, открыто говорили их взгляды, и заниматься им приходится поневоле. Они пришли к доктору Миррену потому, что им приказали сделать это, однако они не обязаны испытывать удовольствие от визита. Миррен старался быть предельно вежливым и предложил офицерам кресла и бренди, но и от первого, и от второго те отказались.