Седьмой авианосец - Альбано Питер - Страница 47

Затем вовсю заработали зенитки, и вокруг неуклюжих бомбардировщиков стали возникать черные клубочки разрывов. Зенитки неистовствовали, но бомбардировщики делали свое дело, сбрасывая бомбы на высоте тысячи метров. Черные цилиндры стремительно неслись вниз, на землю, и внезапно на ВПП стали вырастать гигантские цветки, а ангары превратились в вулканы, изрыгавшие пламя. Во все стороны летели какие-то полыхающие обломки.

Но противник либо был предупрежден об атаке, либо заранее выслал патрули. Внезапно из облаков, злобно урча, выскочили двенадцать истребителей, на воздухозаборниках которых были изображены шестеренки и оскаленные зубы. Словно цепные псы, они набросились на бомбардировщики. Это были самолеты АДО — американские наемники. Симицу ненавидел тех, кто воевал из-за денег. Либо американцы не обратили внимания на «Зеро», либо просто игнорировали их, так рьяно набросились они на бомбардировщики. Впрочем, возможно, янки просто не понимали, с кем имеют дело.

«Зеро» был великолепным истребителем. Но он был слишком легок, поэтому плохо пикировал, уступая в этом отношении более тяжелым машинам противника. Рации и парашюты японских летчиков остались на базе — нужно было соблюдать радиомолчание, а приземлиться с парашютом на китайской территории означало обречь себя на медленную и мучительную смерть. Поэтому, не имея в своем распоряжении рации, Симицу покачал крыльями, а затем ткнул вниз двумя пальцами. Его ведомые тотчас же воспроизвели этот жест.

Симицу кивнул и взял от себя, рванув РУД на форсаж. Улыбаясь, Симицу вел свою машину вниз. Двигатель «Сакаэ» грохотал, словно гром в грозу. Пять «Зеро» ринулись за ним, еще три остались прикрывать сверху.

Итак, их было шестеро против дюжины истребителей противника. «Нормально», — подумал Симицу. Но тотчас же чертыхнулся. Он увидел, как внизу «Кертисы Р—40», разбившись на пары, понеслись на бомбардировщики, образовав гигантскую косу. Кромки их крыльев замигали огоньками, за ними тянулся коричневый дымок.

Тут все и началось. Мотор одного из бомбардировщиков вдруг изрыгнул желтый язык пламени. То же самое случилось и еще с одной тяжелой машиной. Они нарушили строй и, оставляя за собой дымные хвосты, устремились вниз.

Симицу решил, что истребители противника, прорвавшись сквозь строй бомбардировщиков, теперь постараются резко уйти вверх, чтобы затем атаковать вторично. Он попытался представить себя на месте командира отряда истребителей янки. Да, именно так он и поступил бы. Симицу взял на себя, и тотчас нос «Зеро» задрался кверху, а в дальномере прицела, чуть правее кутерьмы, засверкало солнце. Симицу не ошибся. Американцы пользовались стандартным приемом — вынырнуть из облаков, нанести удар и уйти в сторону солнца.

Симицу вытянул шею, посмотрел вниз. Он увидел, как уходил вверх Р—40 — к солнцу и прямо в его прицел. Симицу посмотрел на указатель скорости — четыреста узлов. Отлично. Набирая высоту, «Кертисы» заметно сбросили скорость.

Вспоминая следующий эпизод атаки, Симицу никогда не мог сдержать улыбки. Янки были явно новичками, и у них был слабый командир. Так или иначе, Симицу не сомневался, что янки увидели «Зеро» только после первой атаки. Впрочем, у них затем хватило опыта развернуться против солнца и устремиться в лобовую атаку. Что ж, на их стороне был численный перевес: они превосходили японцев в отношении два к одному.

Симицу отыскал ведущего янки, поместил самолет в свой прицел. Крылья Р—40 замигали огоньками. Симицу усмехнулся: не далековато ли? Как-никак между ними было четыреста метров. Но противники неумолимо сближались со скоростью шестьсот узлов. Симицу надолго запомнил свою же реплику: «Иди сюда, тигр, — пробормотал он, — сейчас я вырву тебе зубы».

Мгновение спустя Симицу нажал на гашетку. «Зеро» задрожал в упоительном пароксизме страсти и пронесся над противником, чуть не чиркнув брюхом по фонарю кабины янки. Обернувшись, Симицу увидел, что «Кертис» потерял крыло, опрокинулся и вошел в штопор. Он падал, оставляя за собой густой дымный хвост. Вскоре еще один «Кертис» остался без крыла и, бешено кувыркаясь, помчался навстречу земле. Но тут же один «Зеро» разлетелся на тысячи мельчайших осколков.

Противники проносились мимо друг друга в какие-то доли секунды. «Мерзкие псы, — буркнул тогда Симицу, — слабаки вы против „Зеро“. Взяв ручку на себя, он почувствовал, как в животе у него что-то екнуло, а в ушах загудело. Он покачал головой. Уцелевшие самолеты янки отчаянно карабкались вверх, пытались скрыться в облаках. Они не собирались сражаться с „Зеро“. Похоже, янки были не такие уж болваны, как ему вначале показалось. Впрочем, один „Кертис“ отставал. Похоже, он получил повреждение. Да, точно. Он оставлял за собой шлейф масляного тумана.

Подавшись вперед, Симицу врубил полный газ. Машина послушно отозвалась на его призыв и обрушилась на неприятельский самолет, словно ястреб на голубя. Симицу быстро посмотрел по сторонам. Все в порядке. Его ведомые были где положено, прикрывая его хвост. Теперь можно было разделаться с жертвой.

Он смотрел на неприятеля через дальномер прицела. Четыреста метров. Триста метров. Сто метров. Он уже видел перепачканный маслом фюзеляж «Кертиса». Впереди маячила голова летчика. Симицу никак не мог понять, почему тот не оборачивается. Хороший летчик постоянно смотрит по сторонам и назад. Что это — отсутствие опыта или страх? Наконец-то янки оглянулся. Он был какой-то очень белый. И очень юный. Прямо школьник. Симицу расхохотался и нажал на гашетку. Короткая очередь. Он выпустил двенадцать двадцатимиллиметровых снарядов с пятидесяти метров. Они разнесли вдребезги и кабину, и голову пилота. «Кертис» оставил за собой брызги стекла, крови и мозгов, отчего ветровое стекло «Зеро» залепило красным, напоминая Симицу о том, что его любимое блюдо — это умебоси, маринованные зернышки сливы.

«Да, то был великий момент, — думал Симицу. — Момент, когда ты убиваешь». Затем он вспомнил, как призвал на помощь Аматэрасу, но американцы один за другим стали исчезать в облаках. Раздосадованный таким поворотом событий, он повел свои самолеты вверх, чтобы присоединиться к тем трем «Зеро», которые по-прежнему прикрывали их сверху. После этого они взяли курс на свой аэродром.

Вспоминая об этом сейчас, Симицу стиснул зубы, и на его скулах заиграли желваки: именно на обратном пути исчез младший лейтенант Каматори Ватанабе. Этот глупец не только пошел наперекор заветам бусидо, но и нарушил основное правило военного летчика: никогда не покидать боевой строй для несанкционированного преследования противника.

Исполняя обязанности правого ведомого правой тройки, Ватанабе заприметил далеко на горизонте «Кертис», который в одиночестве пытался уйти в облака.

Недолго думая, Ватанабе ринулся в погоню за «Кертисом», а Симицу, лишенный возможности связаться с ним по рации, только выкрикнул ругательства, которые, кроме него, никто не мог услышать. Несколько секунд спустя оба самолета скрылись в грозовом облаке. Больше Симицу не видел Ватанабе. Вспоминая о том, какая участь его постигла, подполковник содрогнулся.

Четыре дня спустя батальон Квантунской армии обнаружил гниющий труп Ватанабе у останков его самолета неподалеку от китайской деревни Шинтон. Молодой летчик был привязан к дереву, у него были срезаны веки, с него была содрана кожа. Этот изощренный метод пытки позволял жертве прожить несколько лишних часов, испытывая невыразимые мучения от уколов бамбуковыми палками и от роев беспощадных насекомых, атаковавших прежде всего глаза. Кроме того, у него были отрезаны и засунуты в рот половые органы. Так обычно делали, когда жертва уже умирала.

Но Симицу не мог сдержать улыбки, вспоминая, как японцы отомстили за Ватанабе. Все жители деревни — мужчины, женщины, дети — были привязаны к их соломенным и бамбуковым хижинам. Девушки и женщины помоложе были предварительно и по многу раз изнасилованы. Детям отрубили головы, мужчинам отрезали гениталии и запихали в рты, а женщинам загоняли штыки во влагалище. Говорили, что вопли и стоны несчастных не прекращались всю ночь. Наутро деревню сожгли дотла. Месть получилась на славу, не хуже, чем у сорока семи самураев. Впрочем, все равно цена оказалась слишком высокой. Что такое деревня каких-то темных китайских крестьян против драгоценной жизни настоящего самурая?!