Нежеланная любовь - Грин Грейс - Страница 18

— Это самое малое, что я могу сделать для нее.

Как вы ладите с ней?

— Мне она очень нравится. Всегда говорит что думает.

— Да, она совсем не изменилась. — Дэниел провел рукой по русым волосам. Золотистые кольца блеснули на солнце. — Она всегда оберегала меня и своих родных детей от дурных увлечений. Мы признательны ей за это. Никто из нас не стал ни алкоголиком, ни наркоманом. Мы не хотели разочаровывать и обманывать нашу маму. Да к тому же у нее необыкновенное чутье на ложь.

— Я уверена, что ты никогда ей не врал, — поддразнила Уиллоу, пытаясь сменить тему.

— Как правило, нет. Но однажды пришлось, когда покрывал Чэда. Он проводил время с тобой, а матери говорил, что был у меня. Как-то его мать позвонила нам домой проверить это. Так я врал ради дружбы. Вскоре миссис Кэрд поймала меня на вранье и наказала на неделю. — Дэниел печально покачал головой. — Бедный Чэд. Ужасная судьба. И позор для семьи. — Его глаза затуманились. — Я вскоре уехал отсюда. Наверняка его близкие друзья замяли эту историю — то, что произошло на самом деле.

Уиллоу взяла себя в руки, хотя ее начинала бить дрожь.

— Я ничего об этом не знаю. Речь шла о несчастном случае. Ведь ты был с ним, когда это случилось. Из местных газет я прочитала, что двое ребят влезли на крышу башни Марсден и один из них в темноте оступился и сорвался вниз.

— Ты считаешь, так оно и было? Я имею в виду ты поверила этому?

Уиллоу уловила недоверие в его голосе. Ей с трудом удавалось сдерживать нервную дрожь.

Внутри у нее все сжалось.

— Разве не ты мне рассказал эту историю?

— Уиллоу, ты и Чэд были так похожи. Ты его знала лучше, чем кто-либо другой. Тебе ли не знать, что Чэд лазил по горам не хуже любого скалолаза. И ты поверила в эту чушь о том, что он просто оступился и разбился? Ты легко смирилась с тем, что это был несчастный случай?

— Так ты пытаешься уверить меня в обратном? Уиллоу охватило отчаяние. — По-твоему, это не несчастный случай?

Казалось, воздух вокруг них накалился. У нее сдавали нервы в ожидании его ответа.

— Я всегда думал, что тебе больше всех было необходимо выяснить правду. — Он говорил очень тихо, Уиллоу с трудом слышала его. — Ты должна знать, что он…

— Дэниел! — послышался голос миссис Кэрд из ее комнаты. — Подойди к телефону.

— Иду, мам, — ответил Дэниел, неотрывно смотря в глаза Уиллоу. — Послушай, Уиллоу, я рад, что смог поговорить с тобой. Меня все время мучает то, как умер Чэд. И мне не с кем было поделиться.

Если бы я мог остановить его! Но в каком он был состоянии! Сомневаюсь, что кому-нибудь удалось бы его остановить. Я теперь понимаю, — он тяжело вздохнул, — почему его семья замяла эту историю.

Они не хотели, чтобы все узнали, что он намеренно спрыгнул с башни, а не случайно оступился, как писали газеты.

Уиллоу подавила в себе глухой стон. До этого момента она не осознавала, что в глубине души еще хранилась маленькая надежда на то, что это несчастный случай, как сообщали газеты.

Жестокая правда заключалась в том, что это было самоубийство.

В ужасе Уиллоу отшатнулась от Дэниела, вскочила на велосипед и, не обращая внимания на его крики, понеслась прочь. Она мчалась по дороге, ничего не видя перед собой. Главное, она смогла избежать томительных подробностей этого кошмара. Теперь она была одна. Только она и ее горе.

Слезы, мучившие ее, хлынули потоком.

Из окна своей комнаты Скотт увидел, как Уиллоу вскочила на велосипед и помчалась по шоссе.

Он читал статью в медицинском журнале, когда услышал внизу голоса. Скотт выглянул в окно. Во дворе он увидел, как Уиллоу останавливает велосипед и поворачивается к мужчине, который ее окликнул.

Скотт узнал его. Это был приемный сын миссис Кэрд, Дэниел Ферт.

Мисс Тайлер говорила, что они едва знакомы.

Но, судя по тому, как они беседовали, это вовсе не напоминало разговор почти незнакомых людей.

Во время разговора Уиллоу стояла лицом к дому. Скотт хорошо видел ее. Прежде чем она стремительно сорвалась с места, лицо ее выражало душевное смятение. Она будто боролась с душившими ее слезами.

Что мог сказать этот грубиян, черт возьми, что так ее расстроило?

Скотт ходил по комнате, забыв про статью, и гадал, что происходит.

Наконец он решил, что не ляжет спать, пока не поговорит с ней.

Спустя два часа он увидел, как Уиллоу тяжело поднимается на холм.

Скотт знал, что она пройдет в дом через дверь на кухне. Он спустился туда. И когда Уиллоу вошла, следил за молоком, которое кипело на плите.

— Добрый вечер, — не глядя на нее, небрежно бросил Скотт. — Я подумал, что вы скоро вернетесь, и решил приготовить нам горячий шоколад.

Присаживайтесь!

— Спасибо, но я хочу лечь спать…

— Грех отказываться от такого шоколада! — Скотт изобразил улыбку на лице и наконец посмотрел на нее. Он с трудом сдержался, чтобы не выругаться, когда увидел ее заплаканное лицо и припухшие глаза. Сделав вид, что ничего особенного не заметил, он повторил:

— Присаживайтесь. — Заметив ее нерешительность, он терпеливо добавил:

— Составьте мне компанию.

У нее дрогнула нижняя губа. В глазах показались слезы. Она молча кивнула в знак согласия.

Скотт подумал, что если она напугана, то вряд ли что-нибудь расскажет.

— С детьми все в порядке, — с напускной веселостью сообщил Скотт. — Ни звука…

Он беззаботно болтал, пока готовил шоколад, разливал его по кружкам и ставил их на стол.

— Итак, — сказал он, надеясь, что она немного пришла в себя, — вы хорошо прогулялись?

Уиллоу крепко сжала кружку в руках. Кружка была горячая, и она отняла руки и положила их на колени. Скотт заметил, как напряжены ее пальцы.

Вся она была взвинченна.

— Хорошо, — выдавила из себя Уиллоу и натянуто улыбнулась. — Хороший вечер. Воздух после дождя свежий.

— Ночи становятся длиннее, — произнес он. Так незаметно лето уже почти прошло. Зима здесь, как я помню, морозная и снежная. Мне очень хочется отвезти детей покататься на горных лыжах.

А вы катаетесь на лыжах?

Уиллоу отрицательно покачала головой.

— Отлично, я всех научу, включая вас. Когда я буду на вызовах, вы будете ездить с детьми на лыжах. Может, я не совсем тактично заставляю вас встать на лыжи? Я даже не спросил, любите ли вы спорт. Может, вы и зиму-то не переносите?

— Я всегда хотела научиться кататься на лыжах, но это дорогое удовольствие. Да к тому же у меня были… другие интересы.

— Чем вы собирались заниматься до беременности?

— Я с детства мечтала быть учительницей. Когда мне было семь лет, Санта-Клаус подарил мне на Новый год черную доску. Я постоянно играла в школу. Сажала кукол в ряд и писала задания на доске. Быть учительницей так и осталось моей мечтой.

Уиллоу задумчиво смотрела мимо Скотта. Как ей должно быть грустно, думал Скотт, что не сбылась ее мечта. Он с десяти лет хотел стать врачом.

И сейчас не мог себе представить, как бы жил, если бы у него ничего не получилось.

— У вас все еще впереди.

— Нет, уже поздно. Бог мой, скоро уже Джэми в школу идти, а тут еще я буду учиться. Но, несмотря ни на что, мне интересно то, чем я занимаюсь сейчас. Ведь я все равно работаю с детьми. Эта работа для меня очень важна.

Шоколад немного остыл. Уиллоу принялась пить его. Скотт понял, что сейчас она встанет, извинится и уйдет. Если он хочет расспросить ее о Ферте, то должен действовать.

— Я видел, как вы разговаривали с молодым Фертом до прогулки, — начал Скотт, небрежно откидываясь на стуле.

— Да. Он завтра уезжает.

— Мне просто интересно… — Он подался вперед.

Ножки стула заскрипели по полу, издавая звук, похожий на стон. — Вы с ним мало знакомы, но после разговора в день его приезда и после сегодняшнего разговора выглядите очень расстроенной.

Она изумленно уставилась на него. Скотт понял, что она шокирована тем, как ему удается читать то, что происходит в ее душе.

— Послушайте, я могу вам помочь. Если он пристает к вам или угрожает, я поговорю с ним. Что-то не в порядке, мисс Тайлер, а я не могу помочь, потому что не знаю, в чем дело. Вы не доверитесь мне? Что вас так травмировало?