Присяжный заседатель - Грин Джордж Доус - Страница 6

В освещенном окне появляется Энни Лэйрд. На миг задерживается, идет дальше.

— Но знай, Сари, что мне ужасно тебя не хватает. Хорошо бы мне придумать компромисс: чтобы я мог одновременно находиться внутри тебя и работать с клиентами.

На сей раз она смеется. Напряженность немного спадает.

— Может, в четверг получится, — говорит он.

— А завтра? — упавшим голосом спрашивает она.

— Завтра не получится. Извини. Завтра я должен ужинать со своим клиентом.

Окно Энни уютно светится. Учитель действительно любит свою работу. Волшебная ночь, свежий ветерок, аромат листвы, учащенное биение пульса, тихий шелест природы…

Глава 2

“ПОКАЗЫВАЙ ЕЙ СВОЮ ЛЮБОВЬ”

Энни кружится по району Сохо и никак не может найти место для стоянки. Если в длинной веренице припаркованных автомобилей и есть зазор, то там непременно торчит пожарный кран. Все-таки Энни решает рискнуть: оставляет свой “субару” во втором ряду. Может, повезет. В конце концов, нельзя же потратить весь день на поиски места для парковки.

Галерея находится на западном Бродвее. Энни идет до нее пешком, разглядывая витрины дорогих магазинов. Весь асфальт изрисован и исписан цветными мелками. Возле булочной Энни замедляет шаг, а у витрины кофейного магазина вообще останавливается.

Она любит Нью-Йорк, хоть больше в нем и не живет.

Влюбленная парочка сидит за столиком в открытом кафе. Оба читают — каждый свое, но мужчина рассеянно поглаживает запястье женщины кончиками пальцев. Энни завистливо смотрит. Как ностальгия, не мучает?

Разве что совсем чуть-чуть.

Но ее ждет еще одно испытание. Уже на Бродвее какой-то сногсшибательный красавец с готическими скулами бросает на нее заинтересованный взгляд. Это очень приятно. Следующие несколько шагов Энни борется с собой — ей очень хочется оглянуться и посмотреть, оглянулся ли на нее он.

Но подобные порывы мучают ее недолго.

Куда больше ее расстраивает витрина, на которой выставлены игрушки для богатых детей. Там установлен совершенно потрясающий механический дракон, выдыхающий клубы дыма из сине-зеленых ноздрей. За такое чудо Оливер, наверно, продал бы душу дьяволу. Энни думает, не зайти ли внутрь, не спросить ли про цену. Хотя зачем нарываться на унижение? Продавец, конечно, ответит, но взгляд у него при этом будет презрительным.

Энни вздыхает, идет дальше. Вот она уже на Принс-стрит. Забыла про дракона, забыла про влюбленную парочку и про красавца. Настроение у нее веселое, жизнерадостное. Она пересекает улицу, входит в большое здание, поднимается на третий этаж. Там находится галерея Инез Газаррага. Энни выставила у Инез три свои работы. Общее название скульптурной группы “Герметичные видения”.

У входа за отдельным столом сидит Лэйни, секретарша. Кабинет Инез дальше, за залом.

Энни замирает на месте, не веря своим глазам.

Над ее злополучными ящиками вывешены ослепительно-красные розетки. Сердце Энни замирает, она зажмуривается.

— Не может быть! Это галлюцинация.

Она открывает глаза — нет, над каждым ящиком действительно вывешен красный кружок. Целых три кружка! Причем не сомнительные половинки, означающие, что на данное произведение заявлен опцион, а самые что ни на есть настоящие красные ордена: товар продан и деньги получены.

Энни хочется запеть: “Продано! Продано! Продано!”

За спиной весело смеется Лэйни, а потом из кабинета выскакивает Инез и шепчет Энни на ухо:

— Наконец-то продано. Я уж думала, этого никогда не случится. Пойдем со мной.

Она уводит Энни в свой кабинет.

— Покупателя зовут Зак Лайд, — сообщает она, закуривая сигарету.

Когда-то Инез работала фотомоделью и снималась для журнала “Вог”. Ее обожали поэты-битники и абстрактные экспрессионисты. Тогда у Инез было прозвище “Бельдам-сан-мерси”, то есть “прекрасная дама, не ведающая жалости”. Теперь же Инез весит больше ста килограммов, кожа чуть не лопается от жира, а характер совсем испортился. Скрипучим голосом она заявляет:

— Я слышала про этого типа и раньше, читала про него в газетах. У него отличная репутация. Знаешь, такой очень вежливый, но взглянет — мороз по коже. Этот свое дело знает досконально. Любит минималистов. Обожает Мардена, Элис Эйкок, недавно купил несколько работ Кристи Раппа. Одним словом, не любитель мраморных ковбоев с мужественным выражением лица. Говорят, у него собственная коллекция, причем высшего класса, но обычно он покупает вещи для друзей и знакомых. А в друзьях у него ходят очень крупные коллекционеры, милочка. Ты даже не представляешь себе какие.

— Ну какие?

— Да ты о них и не слышала.

— Как же я о них и не слышала, если они такие знаменитые коллекционеры?

Инез сосредоточенно листает блокнот.

— Ну вот. Ты слышала когда-нибудь о Сато Юскэ?

— Нет.

— А о господине, которого зовут Ёсида Ясэй?

Энни качает головой.

— Ну хорошо. А как насчет несравненного Мори Сёити?

— Понятно, — кивает Энни. — Значит, мои работы поедут в Японию?

— Точно не знаю, — пожимает плечами Инез. — Я только повторяю имена, которые он мне назвал.

— И ты даже не выяснила, куда именно отправят мои…

— Говорю тебе, с этим человеком объясняться не просто. Он ничего конкретного не сообщает. Говорит примерно так: “Надо будет провести кое-какую исследовательскую работу, подыскать подходящую коллекцию”. Одним словом, наводит тень на ясный день.

— Ну а цена? — спрашивает Энни. — Ты не разочарована?

— Вот, смотри — чек на двадцать четыре тысячи долларов. Половина твоя. Так что с ценой все в порядке.

Инез довольно улыбается. Энни тоже хочет улыбнуться, но ее по-прежнему одолевают сомнения.

— Слушай, девочка, по-моему, ты не врубаешься, — вздыхает Инез. — Ты продала три своих ящика большому человеку. Любой другой на твоем месте визжал бы от радости, как поросенок. Я бы, например, просто описалась бы от счастья.

— Нет-нет, я очень рада, — возражает Энни. — Просто мне хотелось бы знать, куда попадут мои работы. И потом, кто этот человек — я так и не поняла. Коллекционер? Посредник? Чем он зарабатывает на жизнь?

Инез пожимает плечами.

— Насколько я поняла, он управляет каким-то потребительским фондом. У него свой офис на Мэйден-Лейн, только, по-моему, он не любит там сидеть. Во всяком случае, я твердо знаю одно — коллекционированием он занимается. Ну и путешествует немало. Увидел у меня на стене мантру и начал рассказывать про Непал. Скажу тебе, девочка, что этот парень говорит, как пишет.

— В каком смысле?

— Так поет — заслушаешься. Забываешь обо всем на свете. — Инез смеется. — Сама увидишь. Он сказал, что хочет с тобой познакомиться и работать вместе. Работать — понимаешь?

— Нет, не очень.

— Ей-богу, ты все-таки дура. Человек хочет с тобой сотрудничать. Только учти: ты будешь работать с ним напрямую, и я не возражаю. Но не вздумай меня надувать.

Энни не верит своим ушам.

— Ты что, Инез? Я же тебя люблю.

— Это, конечно, очень трогательно, но кто тебя знает — вдруг у тебя будет собственная выставка в Лувре, и ты забудешь о своей старой подруге, которая должна получать свой процент.

— Инез, как тебе не стыдно.

— Все контракты только через меня. Поняла?

— Конечно.

— Иначе я тебя изничтожу. Живьем сожру.

Инез корчит страшную гримасу: надувает губы, оскаливается, грозит кулаком. Энни думает, что ее подруга сейчас похожа на асфальтовый каток. Проедет — мокрое место останется.

Тут Инез начинает хохотать и вручает ей чек на двенадцать тысяч долларов.

И тут Энни наконец верит в свое счастье. Душа ее взмывает в облака. Она говорит о чем-то с Инез, но сама себя не слышит. Двенадцать тысяч долларов! И это только начало. Впереди блестящая карьера. Она целует Инез, потом Лэйни, спускается на лифте вниз. На улице ее приветствует дуновение свежего ветра, асфальт залит солнцем. Двенадцать тысяч долларов! Мысли путаются, но общее состояние иначе как блаженством не назовешь.