Черный замок - Брюссоло Серж - Страница 11

– Почему они не набрасываются на нас? – спросил Себастьян. – У меня такое ощущение, что мы – единственные, у кого они еще не высосали по три литра крови.

– Потому что именно мы помогли им сбежать, – с горечью в голосе изрекла Пегги Сью. – Так мы стали их сообщниками. Они берегут нас из благодарности… или задумали использовать нас в ближайшем будущем. Они, возможно, держат нас за верных слуг. Мне нехорошо от одной этой мысли!

Через неделю ситуация изменилась к худшему.

Чем больше жирели слова, тем явственнее их жертвы превращались в прозрачных бедолаг, сквозь кожу-кальку которых уже просвечивали внутренние органы. В некоторых газетах всю площадь страниц занимали только пять или шесть строчек. Люди все равно машинально покупали их: они уже плохо соображали, что происходит.

– Это и есть конец света, – бурчал синий пес. – После забора крови у населения Исенгрина они, чует мой нос, попробуют провести вампиризацию другого городка.

– Этому не бывать, – воскликнула Пегги Сью. – Выход есть всегда, точно вам говорю, осталось лишь его найти!

– А пока, – вмешалась бабушка Кэти, – надо бы помочь этим бедняжкам. Ли?ца их видели? Они становятся все прозрачнее… все тоньше… можно подумать, что вскоре жители города превратятся в простые листы бумаги!

Бабушка не преувеличивала: немного погодя Пегги и сама в этом убедилась. Фасады домов покрывались гигантскими надписями, лишенными всякого смысла, а жители истончались и изнашивались, подобно крылышкам стареющей стрекозы.

– Они уже и на людей-то не похожи, – переживала Пегги. – Они стали как вырезанные из бумаги картинки…

– Ага-ага, – подхватил синий пес. – Тощие-тощие… Как будто иссохшие. Напоминают мне бабочек. Кажется, дотронься до них – и они раскрошатся.

Пегги Сью со своим четвероногим другом бегали взад-вперед по городу в попытке спасти несчастных жертв космических пиявок. Девочка едва осмеливалась к ним прикоснуться, такими хрупкими они выглядели, однако оставить людей под дождем, который сделал бы из них бумажную кашицу, было никак нельзя. Поэтому, аккуратно подбирая людей с земли, как листки бумаги, она скатывала их в трубочки, словно рулоны афиш.

– Хоть они теперь и на себя-то не похожи, они не умерли, – объяснила она синему псу, – глазки-то у них бегают. А порой они даже пытаются заговорить.

– Вампиры высосали из них все, как из мозговой косточки, – волновался пес. – Возможно, мы имеем дело с видом, который питается любой живой субстанцией, доводя свои жертвы до состояния личинок. У этих людей нет больше ни плоти, ни крови, ни костей… Да, даже костей нет! Я в шоке! Больше всего они смахивают на цветочки, которых засунули сохнуть между страниц словаря. Потри их кончиками пальцев, и им конец.

– Надо спрятать их в укромном месте, пока мы не придумаем, как им помочь, – заявила девочка. – А на улице оставлять их нельзя, дождь для них смертелен.

Вот так Пегги Сью стала медсестрой для хрупких бумажных силуэтиков, которых ветер гнал по улице, как опавшие осенние листья.

Исенгрин-Ту-Тариттс не был большим городом, и космическим пиявкам понадобилось совсем немного времени, чтобы вывести из строя все население. Редкие прохожие, способные еще держаться на ногах, были настолько обескровлены, что шатались по улицам, словно ощупью передвигающиеся сомнамбулы. С глазами-щелками, без единой мысли в голове, они выходили из дома исключительно для того, чтобы прикорнуть за рабочим столом в какой-нибудь полупустой страховой компании, куда не добредали сотрудники, ставшие фигурками из кальки.

Исенгрин-Ту-Тариттс на глазах превращался в город призраков.

В это время Пегги с синим псом бежали по улице, приемами лыжного слалома пробираясь между брошенных машин за бумажным человечком: его мог подхватить порыв ветра и наколоть на ветку дерева… Девочка тяжело переживала, чувствуя себя виновницей катастрофы, и изо всех сил пыталась уменьшить ее последствия. Поймав чей-нибудь скомканный силуэтик, она просила бабушку Кэти тщательно его прогладить, а потом соединить места разрывов клейкой лентой.

Пожилая дама выполняла задание и складывала занедуживших горожан стопками на столе в зале заседаний мэрии, где она в конечном счете решила обосноваться.

– От такой большой угрозы не помогут делу слезы, – причитала она, регулируя температуру своего утюга с отпаривателем. – Не знаю уж, что за яд такой астральный выделяют замаскированные под буквы пиявки, но он погружает жертвы в нечто вроде анабиоза, засушивает несчастных и, как говорят математики, приводит их к простейшему ряду. Вполне возможно, что переливание крови вернуло бы им первоначальный облик. Да откуда же взять столько крови, если в городе ее скоро не останется ни капли!

– Когда они насосутся крови здесь, они отправятся завоевывать другой город, – прошептала Пегги Сью. – Как им помешать?

– Понятия не имею, – ответила бабушка. – Можно попробовать обратиться за помощью в соседний город. Но начнется та же петрушка: кто нам поверит, если мы расскажем о том, что здесь творится? Придется рассчитывать только на свои силы.

А Себастьян рыскал по городу с другой целью – обнаружить справочник со списком знахарей, способных снять с него проклятие песка. Он был так подавлен, что не обращал ни малейшего внимания на бумажных человечков, которых ветер то и дело швырял ему под ноги. Он наступал на них и в ус не дул, в полной уверенности, что топчет старые афиши, сорванные порывом ветра.

В тот день он бродил уже несколько часов без всякой цели, пока не заметил, что на фасаде домов огромными буквами кто-то выложил его имя…

Вывески, рекламные щиты, афишные тумбы – короче, все, составленное из живых букв, двигалось и дергалось с единственной целью: написать его имя.

Себастьян… Себастьян… Себастьян…

Стоило ему кинуть взгляд на какое-нибудь здание, как на нем тотчас вырастало его имя. Буквы на вывесках страховых компаний перегруппировывались, на табличках автобусов появлялся новый пункт назначения, одно-единственное слово: Себастьян.

Всеми своими стенами, всеми своими крышами город молча скандировал его имя. Пиявки, удравшие из книг-душегубок адского книжного магазина, обращались к нему единственно известным им способом – в письменном виде.

«У меня ум за разум заходит, – подумал мальчик. – Я столько раз превращался в пыль, что, видимо, растерял какие-то извилины, мои умственные способности явно ослабли. Я галлюцинирую!»

Но он воочию видел, как огромные жирные буквы ползли по стенам, точно гигантские змеи, перепачканные черными чернилами, и выписывали его имя.

Почувствовав, что сейчас он дойдет до ручки, парень встал столбом посреди площади и закричал:

– Хватит! Вот он я, что вам надо?

И тут на стене одного завода буквы кучно собрались и составили следующее послание:

«Ты выпустил нас на волю. В знак благодарности мы поможем тебе найти то, что ты ищешь. Путь к знахарю, который может тебя излечить, ведет к черному замку, в Блэк-Чэтоу… Там живет этот всемогущий чародей.

Блэк-Чэтоу… Заповедное место…»

Еще минуту Себастьян так столбом и стоял. Слова разбрелись в разные стороны, и послание мало-помалу рассосалось и исчезло.

Парнишка встряхнулся и понесся в мэрию к Пегги и ее бабушке. И выложил им все, что с ним приключилось.

– Любопытно, – тихо сказала Пегги, – в поезде по дороге сюда мне приснился черный-черный замок, где меня преследовал черный-черный гигантский рыцарь. В общем, ужас.

– Если знахарь способен творить чудеса, то очень может быть, что он найдет способ вернуть к жизни обитателей Исенгрина… – задумчиво сказала пожилая дама. – Надо немедленно навести справки в бюро по составлению кадастра земель.[7] Не сомневаюсь, что делопроизводитель даст нам всю информацию.