Душа и тело - Грин Дженнифер - Страница 25

— Почему? — спросила она.

— Что «почему»?

— Почему ты этим занимаешься? Когда он вышел к ней, его тело было прикрыто только полотенцем на плечах. Он нахмурился:

— Я собирался принести тебе из кабинета стул.

— Мне не нужно. И ты не ответил на мой вопрос. — Она фыркнула от смеха, когда он набросил ей на голову полотенце и затем стянул его. — Бранниган!

Он был уже в душевой и включал душ.

— Ты хочешь получить ответ… если у тебя еще остались иллюзии по поводу моего блестящего происхождения, то я развею их. Это мой район. Я здесь вырос.

В горле у нее застрял комок. Она вдруг представила маленького Джоэла, одинокого испуганного мальчика, бредущего по этим страшным улицам. Она зашивала ножевые раны у людей из этого района. Она видела наркоманов и детей, у которых никогда не было детства.

Горячая вода полилась треугольной струей. Джоэл встал под нее, намыливая голову в облаке пара. Прислонясь щекой к гладкой прохладной стене. Клер изучала его. На спине у него был белый, выцветший шрам. Ее руки нащупали этот шрам вчера ночью, но она так и не спросила, откуда он у него.

Других изъянов на его крепком лоснящемся теле не было. Интуиция подсказала Клер, что его отношение к миру никогда не изменится, ведь его жесткая стойка в жизни выработалась рано как защитная реакция, и слабость в себе он никогда не потерпит. С другими Джоэл мог быть терпеливым, понимающим и мягким. Но кто все эти годы заботился о Джоэле?

Через несколько минут Джоэл выключил душ. Вода стекала с его длинных конечностей и капала с волос, мешая видеть. Клер шагнула вперед, чтобы дать ему полотенце, но вместо этого сама стала вытирать его мокрое лицо.

Когда вода больше не мешала смотреть, излучающие синеву глаза в упор взглянули на нее:

— Персональное обслуживание? Она отвела взгляд, зашла со спины и стала вытирать полотенцем его шею и плечи.

— Никому не удается хорошо вытереть себе спину.

— Я сам всегда вытираю себе спину, с тех пор как впервые принял душ.

— И всегда споришь, с тех пор как впервые заговорил, это точно.

— Но сейчас я не спорю, — спокойно сказал Джоэл.

Нет, рассеянно подумала Клер. Он стоял абсолютно спокойно, пока она вытирала ему спину. Это заняло много времени. Удивительно, что, зная название каждого позвонка, каждого мускула, нерва и кровеносного сосуда на спине, она чувствовала, что получает свой первый урок по анатомии. Этот мужчина был прекрасен. Широкий разворот плеч, мощь мышц, заключенных в гладкую прохладную кожу…

Джоэл обернулся и забрал у нее полотенце. При той скорости, как она его вытирала, он и так почти обсох. Закончив вытираться, он посмотрел на нее.

— Нет, — быстро отреагировала она.

Он бросил полотенце вниз.

— Нет, Джоэл. Ты сошел с ума. Мы же в раздевалке.

— Мне понравилось, как ты вытирала мне спину.

— Понятно. — Ее щеки залил румянец. О Боже, он заводится от малейшего прикосновения. — Я пойду и подожду, пока ты оденешься…

— Дорогая, в том направлении только уборная.

Ее розовые щеки стали ярко-красными.

Она резко остановилась, пристроила руки в карманы, стараясь выглядеть безразличной.

— Послушай-ка. Мы оба взрослые люди.

— Совершенно верно. — Он сделал еще один шаг вперед.

— Джоэл!

— Что?

— Я не доверяю твоему взгляду.

— Ты сама виновата. Теперь придется расплачиваться.

Он не замышлял ничего другого, кроме поцелуя, и хотел немножко рассмешить ее. Но она пылко отреагировала, обняв его голую шею руками и в ожидании раздвинув губы. Ей не следовало делать это, не следовало шептать, когда его губы искали ее, и позволять глазам расшириться от любовной неги.

— У тебя холодная кожа, — произнесла она.

— Так согрей меня.

Молния ее ветровки была наполовину расстегнута, он расстегнул ее до конца и скинул с нее куртку. Под ней был мягкий желтый свитер, заправленный в джинсы. Когда его рот приник к ее губам, она облокотилась о стену, чтобы сохранить равновесие. Он поднял вверх свитер и добрался до мягкой обнаженной кожи ее живота. Она больше не улыбалась, ее лицо побледнело.

— Джоэл… — почти бездыханно произнесла она.

— Ты принадлежишь мне. В старом традиционном смысле, как женщина может принадлежать мужчине, — зашептал он. — Наверное, именно этого ты и боишься. Клер.

Он через голову стянул с нее свитер и нагнулся, целуя ее волосы, виски, шею.

— Ты думаешь, я не знаю, что такое быть порабощенным? Я знаю. Ты видела сегодня этих ребят, я показал тебе детей, которые в плену собственного мира. Я тоже чувствовал себя загнанным. Я был в таких отношениях, где только я шел на компромисс. Я люблю тебя, Клер, но это не означает, что я хочу полностью владеть тобой. Желание, потребность, чтобы ты была моей, — это совсем другое.

Ладонь его руки скользнула вверх по спине. Пальцы нащупали застежку бюстгальтера и расстегнули ее. Грудь послушно попала в его ладонь и получила нежную ласку, которую подсознательно ожидала.

У Клер перехватило дыхание. Они в раздевалке. Голые белые стены. Нигде не ляжешь.

Но скудость обстановки резко контрастировала с живой реальностью присутствия Джоэла. Его прохладная гладкая кожа становилась теплее под ее руками. Ощущение его мышц, сокращающихся от ее прикосновений, сила его желания пробуждали в ней женскую чувственность. Ей хотелось верить, что есть разница «быть его» и «принадлежать ему». Трудно представить, что могло быть что-то не так, когда он касался ее. Груди становились упругими под его пальцами, их мягкая ткань — горячей и плотной. Маленькие соски горели, прикасаясь к его прохладной груди.

Его руки расстегнули молнию на ее джинсах и скользнули к обнаженному телу, прижимая ее к себе. Она уже знала, что он возбужден. Но еще не почувствовала насколько. Пальцы ее сжались в его волосах, и она сознательно прижалась к нему. Если Джоэл мог быть сумасшедшим, она тоже. Она увлекла его губы своим ртом, покусывая их, как он делал с ее губами, наслаждаясь их вкусом, поглащая их аромат, и просунула язык между ними.

Множество разных мыслей пронеслось в ее голове, кроме осознания, что она находится в тихой холодной комнате раздевалки. Она чуть не потеряла его, и, несмотря на сомнения по поводу постоянных обязательств, она знала, что скорее умрет, чем потеряет Джоэла. Она думала о нем как о человеке, который вырос в бедности и одиночестве. Даже если бы он не признался, она сама это видела. Сколько же раз у него была возможность быть просто легкомысленным?

Ее руки стали соблазнять его, слегка прикасаясь к бокам и спускаясь к бедрам. Она прервала поцелуй, нежно провела языком по его горлу и добралась до плоских сосков среди пушистых темных волос на груди.

— Клер, — гортанно прозвучал его голос. Ее улыбка была порочной. Греховное блаженство сознавать, что это она вызвала затуманенный взгляд его глаз.

— Что Клер да Клер. Ты сам начал.

— Я признаюсь. Но если ты не перестанешь прикасаться ко мне так…

— Я не перестану. — Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха, она провела языком по его очертаниям. Он был неуместно высок.

Ее колени стали слабеть, особенно когда Джоэл подтолкнул джинсы вниз. За ними последовали шелковые трусики. На какое-то мгновение она отрешенно уставилась на кучу одежды на цементном полу. Кажется, она принадлежала ей.

— Джоэл?

Острое чувственное желание пронзило все ее тело, когда его руки стали гладить ее самую интимную часть тела. Мосты были сожжены. Закрыв глаза, она почувствовала, что теряет над собой контроль.

— Джоэл, это было бы неплохо…

— Гмм?

— Но негде… это невозможно.

Он откинул назад голову, его глаза были темными, черты лица резкими под неоновым освещением, но на лице была неожиданная улыбка.

— Нет ничего невозможного между мужчиной и женщиной, — прошептал он. — Скажи мне, что ты хочешь. Клер.

Она отрицательно помотала головой.

— Скажи мне. Она не могла. Она хотела от него тысячу вещей, но не верила, что сможет получить их. Это трезвый, рациональный мир, а у нее еще не зажили раны. Мгновение весенней лихорадки ничего не может изменить.