Бабочка из бездны - Брюссоло Серж - Страница 15

– Ты наверняка уже выращивала бобы в баночке, наполненной влажным хлопком? – спросил Ангус. – Здесь все происходит так же, действует тот же принцип. Облака выполняют роль мокрого хлопка. Очень толстого хлопкового слоя, где можно выращивать фруктовые деревья!

Он опять разразился громовым смехом, от которого бы даже «Титаник» лопнул.

– А вот здесь, – сказал он, – мой дом. Выстроить стены легко. Собираешь «снег» и разминаешь его, как пластилин. Я покажу тебе, как это делается, надо усвоить некоторые приемы. Здесь часто идет дождь. Настоящие тучи, что висят над нами, проливают потоки воды, поэтому лучше иметь место, где можно спрятаться. Чтобы потренироваться, попробуй построить для себя маленькую ледяную хижину.

– Я не собираюсь здесь оставаться, – сказала Пегги. – У меня есть походная палатка, этого достаточно.

– Не торопись, – проворчал явно раздосадованный Ангус. – Сначала подумай. Здесь хорошо живется. Коровы не умирают от голода. Всегда дают молоко. Деревья ломятся под тяжестью фруктов. Можешь полакомиться, срывай что хочешь, ты – моя гостья.

– Спасибо, – пролепетала Пегги. – Но… почему все такое белое?

Ангус напрягся, будто ему в лицо бросили целую пригоршню липких слизняков.

«Надо же! – подумала Пегги. – Я задала неудачный вопрос!»

– Да так… просто так, – проворчал Ангус. – Это происходит оттого, что пища состоит из белых продуктов. Цвет теряется, но это совсем не опасно. К тому же белое очень красиво. Этот цвет успокаивает глаз… и вызывает ощущение покоя.

– Да, да, – быстро пробормотала девочка. – Вы, конечно, правы.

– Устраивайся, – сказал Ангус, – я сейчас соберу что-нибудь и приготовлю вкусную еду. На облаке нам всем хватит места. Там, в углу, маленький прудик. В нем недостает рыбок, это единственное, что я забыл прихватить с собой. А у тебя случайно их нет?

– Рыбок?

– Да, живых рыбок, конечно!

– Нет. Как глупо, да? Обычно я беру с собой двух или трех, а на этот раз забыла.

Ангус пожал плечами.

– Ну… – буркнул он, отворачиваясь. – Ты ведь не могла знать. – И, перед тем как удалиться, добавил сквозь зубы: —А этот пес красивого цвета…

Через минуту он уже поднимался на холм в сторону призрачного огорода.

– Мне кажется, он разговаривает со своими овощами, – прошептала девочка, обращаясь к голубому псу.

– У меня от него мурашки по спине бегают, – признался тот. – Мне не нравится, как он на нас смотрит.

– Ты сумел прочитать его мысли? – спросила Пегги.

– Нет, – ответил песик. – Он постоянно их контролирует… Или же его мозг пуст. В черепной коробке этого типа будто снег идет.

– Надо вести себя осторожно, – решила Пегги.

Под предлогом изучения окрестностей двое друзей приблизились к краю облака, в двух шагах от пустоты. Они будто балансировали на крыле летящего самолета, отчего волосы вставали дыбом. Пегги не смогла удержаться и попыталась разглядеть внизу дом бабушки. Деревня показалась ей ужасно крохотной. Она поспешила отступить на три шага назад. Изображая туристов, девочка и собака направились в сторону печей, установленных в северной части летающего острова.

– Почти ничего не видно, – прорычал пес. – Здания окутаны туманом.

– Похоже на крепость, – поддержала его Пегги. – Доменные печи высятся как башни.

Нагар, покрывающий башни, резко контрастировал с белизной облаков. Ветер разносил запах угля и охлажденного дыма.

– Туда не ходите! – вдруг раздался голос Ангуса за их спиной. – Если не досаждать работникам завода, они оставят вас в покое. Я никогда не вмешивался в их дела. И это правильно, потому что они так и не заинтересовались мною. Каждый должен оставаться на своем месте, так здесь принято.

– Извините, я не знала, – ответила Пегги Сью, притворяясь, что напугана. – В любом случае, там, судя по всему, не очень красиво.

– Пошли завтракать, – весело позвал их Ангус. – Я объясню, как надо себя вести, чтобы здесь остаться.

Девочке и собаке пришлось согласиться и пойти за обесцвеченным человеком в его облачное жилище. Еда состояла из яичницы-глазуньи, желтки которой были белее белого, из белых помидоров и супа из белых овощей. Попили коровьего молока, которое оказалось белее, чем на Земле, и это еще слабо сказано.

– Я вяжу себе одежду из шерсти моих овец, – объяснил Ангус. – И время от времени убиваю одну корову, затем дублю ее кожу, чтобы сшить себе пальто или обувь. Проблема состоит в том, что часть захваченных мною вещей, которыми я очень дорожил, обесцветилась. Мои книги, например. У меня была полная подборка «Приключений доктора Скелета»… К несчастью, с течением времени типографская краска побелела настолько, что буквы стали невидимыми, и книги выглядят так, будто у них пустые страницы.

– Это неприятно, – согласилась Пегги.

– То же самое произошло с моей шахматной доской, – проворчал Ангус. – Клеточки и черные фигуры стали белыми, так что я теряюсь, когда пробую разыграть партию с самим собой. Это меня раздражает, потому что на облаке совсем нечем развлечься. Ты случайно не захватила с собой несколько хороших книг? Я бы успел прочесть их до того, как текст сотрется.

– Гм… нет, – пробормотала Пегги. – Однако я могу рассказать вам «Приключения доктора Скелета», я знаю их наизусть.

Бледное лицо Ангуса просияло.

– О да! – воскликнул он. – Это было бы великолепно. Взамен я построю тебе ледяной дом.

Бородач, казалось, был на седьмом небе от счастья. Во время еды он неоднократно наклонялся, чтобы погладить пса. И каждый раз цедил сквозь зубы:

– Голубой, как это красиво…

Несколько позже, показывая Пегги свое жилище, он дотрагивался до ее волос и шептал:

– Этот желтый цвет такой красивый…

Пегги вздрогнула. Она не знала почему, но этот странный человек внушал ей страх. Ангус старался выглядеть приятным, но в отдельные моменты злой блеск мелькал в его глазах, и он начинал бормотать что-то себе в бороду. Он показал Пегги Сью свои утратившие текст книги, шахматную доску и даже колоды карт, фигуры и рисунки которых тоже обесцветились настолько, что стали невидимыми.

– Всем этим уже нельзя пользоваться, – вздохнул он. – Время тянется, на мой взгляд, слишком медленно.

– Нет никакого способа вернуть им цвет? – спросила девочка.

– Нет, нет… это непоправимо, – ответил Ангус, отвернувшись.

«Он лжет! – тут же прошептал голубой пес в мозгу Пегги. – Он что-то скрывает от нас».

Двое друзей решили сократить визит и уйти. Бесцветный человек вызывал у них неприятные ощущения.

– Мне надо восстановить Себастьяна, – решила Пегги, как только они покинули этот дом. – И тогда я буду чувствовать себя почти в безопасности.

Они уединились в глубокой рытвине, в каком-то мягком гроте, куда сложили свои вещи. Кот спокойствия ерзал в соломенной корзине, но Пегги не собиралась выпускать его, опасаясь, что он убежит. Дрожащими руками она открыла мешок, набитый волшебным песком, и оросила его содержимым бидона. Когда девочка увидела, как желтая пыль обретает очертания человеческой фигуры, она вскрикнула от радости. Получилось!

Себастьян восстанавливался. И он сохранит такой вид, пока его «плоть» останется влажной, но здесь, на облаке, чистой воды – хоть отбавляй. Как только он начнет высыхать, достаточно будет сунуть голову в одну из луж, которых тут полно.

Пегги уже не могла устоять на месте, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не обнять Себастьяна.

«Он еще слишком хрупок, – убеждала себя она. – Я не должна притрагиваться к нему, иначе он потеряет форму».

Слезы текли по ее щекам, но она этого не замечала.

Себастьян открыл глаза и улыбнулся.

– Ты меня не забыла, – прошептал он охрипшим голосом. – Сколько же времени я проспал на дне твоего чемодана?

– Почти три месяца, – ответила Пегги. – Я сто раз пыталась тебя вернуть, но вода была недостаточно чистой.