Невеста года - Серова Марина Сергеевна - Страница 8

– Все, проняла, – сдался он, – давай сюда поднос, садись рядом и слушай. Ты же за информацией ко мне вломилась, а не для того, чтобы сделать мне приятное?

Я не стала спорить, уселась на банкетку возле кровати и приготовилась слушать. Ариша поведал, что на данный момент на Дударева практически нет компромата. Поговаривают, что дела свои он решает не только за письменным столом, но и с помощью угроз и прямого насилия. Утверждают, что его не в меру молодящаяся супруга не прочь изменить любимому с первым встречным юным балбесом, что дочка у них растет еще та: и отца, и мать, не особо раздумывая, продаст за три евро. Но все это только слова, да и не удивишь обывателя этим набором пакостей, свойственных многим семьям с достатком. А вот в прошлом, когда Дударев еще не умел выпутываться из передряг и не имел серьезных связей, у него была судимость. Юный Дударев получил условный срок за мелкую кражу.

– Дедулечка, узнай у дяди Сережи подробности, пожалуйста. Тебе он поможет без лишних вопросов, а меня достанет нравоучениями и тонкими вопросами по сути дела.

– Ты хочешь, чтобы полковник ФСБ поднял старые архивы ради прихоти дочки своего погибшего друга?

– Очень хочу.

– Тогда спрошу. Ты посвятишь меня в суть своего нового дела?

– Конечно. Только я пока сама не разобралась, в чем его суть и возьмусь ли я за него. Потерпи немного, как только я узнаю, что за человек заказчик и действительно ли его обидчик заслуживает кары небесной, немедленно введу тебя в курс дела. Кстати, ты ничего не рассказал мне про Юрия Ростова.

– А про него нечего рассказывать. Предприниматель из Подмосковья, приехал в город вслед за сыном для улаживания формальностей по открытию сетевого магазина. Сына хорошо потрепали какие-то негодяи, вот папаша и примчался завершить дело. Кстати, сам Юрий передвигается с помощью инвалидной коляски. Но это не мешает ему жить почти независимо и приумножать свое состояние. Сильная личность! Да, не знаю, пригодится тебе эта информация или нет, но завтра Дударев встречается с одним тузом из налоговой службы в ресторане «Морской конек» в четырнадцать тридцать. Тематика тет-а-тета не разглашается, но время я сообщил тебе точное.

Ничего нового он мне не сказал. Жаль. Мне все-таки хотелось бы узнать что-нибудь о более раннем знакомстве Юрия с нашим городом. Может, получится у Антона? Я набрала номер его мобильного и, не теряя времени на приветствие, потребовала отчета.

– Приезжай, – предложил он, – Пахомыч нарыл гору материала, сама с ним поговоришь. И захвати старику чего-нибудь сладкого, спиртное он не употребляет, а за тортик со взбитыми сливками родину продаст. Или в худшем случае навеки станет верным твоим рабом.

Я заскочила в ближайший супермаркет, купила аппетитную белоснежную горку с яркими клубничками в желе и помчалась в редакцию. Пропуск у меня никто не потребовал, Антон встретил меня в коридоре и проводил в кабинет, где трудился Пахомыч. Вот что рассказал мне этот корифей местечковой прессы.

Собственно, история с судимостью Дударева не имела особого значения. Обычная ситуация: ребята подгуляли, деньги закончились, приключений захотелось. Игорь с приятелями, недолго думая, зажали в подворотне припозднившегося прохожего и обчистили его карманы. Но в этот раз им не повезло: совершенно случайно мимо проезжал наряд милиции, грабителей задержали. Впрочем, Игоря арест не особенно напугал, у его родителей имелись кое-какие связи, и он надеялся, что скоро эта история забудется, как страшный сон. Зря надеялся. Ему не повезло дважды, ограбленный работал в прокуратуре города. Хорошо хоть, что срок Дударев получил условный. Как организатор ограбления, он считал ниже своего достоинства самолично проверять карманы жертвы и скромно стоял в тени.

– В сущности, ничего интересного, за исключением одного неприятного вывода касательно Дударева: он малодушно спрятался за спины своих приятелей и, по сути, подставил их. Все, кроме него, получили реальные сроки, – закончил Пахомыч, – интереснее другое. Смотри, я нашел для тебя две статьи. Прочитай и, если нужно, сделай ксерокопии, я не в ладах с техникой, а газеты следует вернуть в подшивку. События, описываемые в них, произошли двумя годами раньше, когда Дударев еще учился в школе.

Я поблагодарила, села на свободный стул и погрузилась в чтение. Газеты были двадцатипятилетней давности, датировались одним месяцем, но эти экземпляры хранились в подшивке и пожелтели совсем немного. Первая статья, на которую указал мне старый журналист, занимала почти страницу и называлась «Проданная совесть». Вообще-то главным героем ее был не Игорь Дударев, а другой парень, Юра Бобров. Бобров воплощал собой все пороки современности: воришка, хулиган, мерзавец и насильник. Автор статьи негодовал по поводу, что этот уголовник до сих пор находится на свободе, хотя подозрения, которые над ним висят, весьма тяжкие: ограбление кабинета директора школы и изнасилование Алевтины Трифоновой, его одноклассницы. Автор не поленился взять интервью у парня, называющего себя женихом Алевтины. Страдалец резко осудил поступок Боброва, понадеялся, что правосудие обойдется с насильником со всей возможной суровостью, и пообещал, что, несмотря на то что его невеста теперь по всем законам нравственности считается опозоренной и оба они не достигли совершеннолетия, он никогда не оскорбит ее упреком и согласен взять в жены, когда обоим исполнится восемнадцать. Жениха, как и следовало ожидать, звали Игорь Дударев. Автор статьи негодовал на медлительность органов правосудия и вопрошал: доколе монстры, подобные Боброву, будут топтать Землю Русскую?

Вторая статья, названная хлестко и жестко «Трус», была не в пример короче первой, содержала минимум информации и море разглагольствований. О Дудареве и его будущей опозоренной супруге упоминалось лишь вскользь, а о Боброве сообщалось, что тот испугался расплаты за свои злодеяния и выбросился из окна своей квартиры. Досталось и работникам следственного управления, которые отпустили этого монстра под подписку о невыезде. По словам врачей, в Боброве еще теплилась жизнь, по словам журналиста, он не имел права даже на эти крохи.

Я бросила взгляд на фамилию автора статей – Рашид Хихматулин. Очень знакомое имя. Где-то я его слышала.

– Вы не дадите сведения о своем коллеге? – обратилась я к работающему рядом Пахомычу.

– Вы о Хихматулине? Охотно. Сейчас он главный редактор одной газетенки нашего города. Так себе газетка. Рейтинг ее невысокий, пытается существовать на дутых скандалах и сплетнях. Как вам статья?

– Сама не пойму, – призналась я, – с одной стороны, гнев автора статьи праведный и справедливый, с другой – почему-то меня не трогает подвиг Дударева, не отказавшегося от обесчещенной возлюбленной. Что-то тут не так.

Возникла пауза. Пахомыч грыз кончик карандаша и не торопился поддержать мои сомнения.

– Скажите, у вас настолько великолепная память? Вы только по названной вам фамилии оперативно нашли статью в газете, которой больше двух десятилетий, – спросила я.

– На память не жалуюсь. А статью я эту помню. Я тогда работал в одной редакции с Хихматулиным и здорово сцепился с ним из-за этой статьи.

– Вы не согласны с мнением автора?

– Автор погнался за дешевой сенсацией, не разобравшись в ситуации. Не все так просто в трактовке тех событий.

– Можете рассказать подробнее?

– Могу. Но не сейчас, завтра сдавать материал, а у меня конь не валялся. Никак не отделаюсь от привычки делать все в последний момент. Нет, если бы я знал, что мне предстоит разговор со столь очаровательной девушкой, я, конечно же, написал бы статью заранее, но предвидеть будущее, при всем моем желании, никак не получается. Так что, извините, смогу уделить вам внимание только завтра, во второй половине дня.

– А если коротко?

– Коротко неинтересно. История уж больно запутанная, да и за долгие годы на этой работе меня смог удержать только талант, его сестра позорно дезертировала.

– Вы о краткости? – улыбнулась я.